По дороге Гломов с Таней не разговаривал. Он даже не оглядывался, а просто летел вперед. Таня сообразила, почему он взял ее за запястье, а не за ладонь. Ладонь Гуня, не заметив, сплющил бы в своей лапище.
«Лучше бы я на полчаса позже прилетела!» – подумала Таня, когда ее в десятый раз уронили в сугроб и тотчас из него выдернули.