Услышав, что кто-то вошел, Меф повернулся, увидел Даф и испытал почти физическую боль.
– Чего ты на меня так смотришь? – спросила она настороженно.
– Как?
– Как человек, который искал одно, нашел другое, втайне же мечтал найти третье.
Меф некоторое время переваривал этот сложный вербальный образ, но так и не переварил. Это его не удивило. Он давно привык к тому, что Дафна эмоционально настроена тоньше, чем он. Ну и правильно. Мужчина создавался и проектировался не с этой целью. У отбойного молотка мало чувствительных линий, именно поэтому он хорошо делает свою работу.
«Пора! Хватит размазывать кашу по голове повара!» – подумал он.
Меф рывком встал с кровати, на которой кто-то кого-то когда-то, предположим, все-таки задушил.
– Пошли! – сказал он властно.
– Куда? – не поняла Даф.
– Все равно куда. Куда-нибудь подальше отсюда. Нам нужно поговорить, – сказал Меф.
Даф занервничала.
– Что, прямо так официально?
Буслаев молча взял ее за руку и потянул за собой. Даф все взвесила и, решив быть беспомощной, позволила себя буксировать. Внизу, у лестницы, они вновь натолкнулись на Нату. Та ничего не сказала, зато скорчила такую гримасу, что, появись у Даф желание вникать в подробности, она ощутила бы, что ее опустили ниже подвала и там зарыли в песочек. Зато Улита, успевшая вернуться и даже с ногами забраться в кресло, посмотрела на Мефа и Даф с интересом.
– Наконец-то хоть какое-то проявление страсти! Когда кто-то кого-то тащит, это уже обнадеживает в плане продолжения банкета, – сказала она.