Цитаты из книг автора «Дмитрий Донской»

Тысячи звёзд, казалось, танцевали, в миллионах сетевых лет от них. Они светились и переливались, завораживая своей красотой. – Правда тут очень мило, капитан? Спросила Марта. – Тут не просто мило, тут прекрасно, я ни когда не видел ни чего подобного ранее, даже на голографических изображениях в академии. Потрясённо ответил юноша. – Я рада, что вам понравилось. Улыбаясь сказала Марта. Юноша, все смотрел и смотрел на звезды не в силах отвести взора. – Знаешь Марта, только ради этого стоило попасть в пограничный корпус. Произнёс он. – Вам ведь не нравиться служить на орбитальной станции. Лукаво сказала голограмма девушки. – Не важно, все равно отсюда только два выхода. Так зачем забивать себе голову. С лёгкой грустью ответил Лион, не переставая смотреть на далёкие звёзды.

– Я знаю, как её открыть. Я нашёл способ. И когда открыл, то встретил его. Он заключил со мной сделку. Я дал ему то, в чём он сильно нуждался, в благодарность же, получил нечто, вроде бессмертия и этот дом. Поскрипывал ползунок, тщательно указывая на буквы.

– Думаю, да, если слово погибнуть приемлемо к компьютерной программе. Грустно ответила Марта. – Нет, так не пойдёт должен быть другой способ! – Другого способа, нет Лион. И ты это знаешь. Я всегда говорила, что у людей гораздо больше выходов, чем два. Вон он, ваш третий выход капитан. – Марта, нет! Это приказ! Прокричал юноша. – Извини Лион, но ты прав, ты заслуживаешь большего, чем пограничный корпус. Знаешь, тогда с контрабандистами, я не стала бы стрелять, не потому что так запрограммирована, а потому, что на борту был Ты… Мне было приятно с тобой летать Лион, рада, что тебе понравились звёзды. – Нет! Марта! Слышишь! Это приказ! Марта! Однако голограмма девушки уже исчезла и юноше ответила лишь тишина.

– Напрасно. Замогильным голосом произнесла Марси. – Колдовство существует, а духи и монстры, всегда живут рядом с нами, просто мы их не видим, именно для этого, и нужны колдовские доски.

Спустя час, когда кормёжка была окончена, существо, медленно, вернулось к себе на чердак и приготовившись ко сну, мысленно, представляло, как в понедельник, сюда прибудет, новая партия мяса. И тогда его друг, будет вновь, очень доволен.

Ещё час и было бы поздно. – Это, не я, вновь прохрипел юноша. Она сама, сама так решила. Спасла меня. – О ком вы говорите? Не понимающе спросил военный. – О Марте, мой скайблок… моя напарница. Военный посмотрел на медика. Тот нагнувшись к офицеру прошептал. – У него сильное сотрясение и он слегка дезориентирован, это скоро пройдёт, а пока он ещё заговаривается, сами же видите., что у него бред – голографические компьютеры не принимают решений без приказа. Военный чуть заметно улыбнулся, – Поправляйтесь, капитан. Скоро вас ждёт повышение и служба в одной из элитных частей имперского флота. Ободряюще сказал офицер, с сочувствием глядя на лежащего. – Я бы хотел… Прошептал Лион. – Хотел бы вернуться в пограничный корпус.

– Вы отняли у меня, всех кого я любил. Но вам этого показалось мало. Теперь вы пришли снова, на этот раз убить и меня. Но это, у вас не получится. Раньше я жил и выживал, ради тех, кого безмерно любил. Теперь я буду выживать, ради памяти о них. И этого, ни кому из вас, у меня не отнять. Затем, Сет, мелено сняв с плеча ружье и метя в голову, последнего бандита, как то грустно вздохнув, нажал на курок.

Понимаешь, девочка, мне вот уже несколько дней снится один и тот же сон. Я вижу горящие дома Алезии, вижу, как рушатся её шпили и прекрасные дома. Вдалеке мне слышан колокольный набат, но ни кто не идёт на помощь, потому что. Тут он тяжело вздохнул и продолжил – Потому что все мертвы. Улицы заполнены трупами, всех вперемешку, там и простые горожане и солдаты, тела их изуродованы, многие висят на крестах. Дома разваливаются на части, рушатся под своим весом, некогда прекрасные фонтаны, разбиты и из них сочится кровь. Деревья, о, эти чудные ализийские огромные деревья, увешены трупиками детей, как увядшей листвой, и им нет числа. И повсюду смерть, и смрад, от горящих обугленных скелетов. Затем видение меняется, я, ты и другие наши братья, стоят на вершине не большого холма, мы все в крови, а долина, раскинувшаяся у подножья, утопает в огне факелов. Чёрное войско карабкается на холм, и мы снова и снова опрокидываем их вниз. Но на место одного убитого нами врага, приходят десять, они лезут всё снова и снова, весь утёс усеян мёртвыми, рыцарями и их лошадями, и мы используем их как ужасную баррикаду, что бы хоть немного выиграть время. Для чего я не знаю, в голове все сильнее, звучит набатный звон, слышны крики детей и женщин, стоны умирающих. Хельм вновь замолчал, Ирина не торопила его, она ждала с замиранием сердца. Затем он продолжил, глядя куда – то поверх её головы. – Я смотрю вниз под ноги, и вижу мёртвого Улифа, великан весь изрублен и пронзён десятками стрел. Я пытаюсь пробиться к нему, но все новые враги, преграждают мне путь, мой меч сломан, и мне приходится сражаться голыми руками. Проклятый набат все нарастает, к нему присоединяются трубы и рожки из королевского замка, но ни кто не идёт на помощь. Машинально обернувшись, я вижу что, Тронный зал пылает в огне, на куполе замечаю штандарт королевства, от него остались лишь лоскуты, как символ умирающего величия, а за ним горит и замок нашего ордена. Помнишь как в ту ночь, когда мы покидали Алезию? Ирина судорожно кивнула, но ни чего не сказала, спазмы сдавили ей горло. Хельм и не ожидал от неё ответа, он просто тихим и пустым голосом продолжал. – И тут я вижу его, посреди всей этой черноты наступающих врагов. Он стоит, в развивающемся багряном плаще, с золотым венцом на голове, а в руках его огромный меч, с которого стекают капли крови и тьма клубится вокруг него. И я понимаю, что это сама смерть, спасения не будет.