Цитаты из книги «Вертинский. Как поет под ногами земля»

Вертинский ненавидел советскую власть ровно до отъезда и после возвращения. Все остальное время он ее любил

Он говорит и поет то, что хорошо ложится на голос.

Маяковский – это классический бас, который поет то, что хорошо ложится на этот голос.

Бродячей собаке», либо в «Приюте комедиантов», либо, после Октября, в «Кафе поэтов» в Москве. И это было оптимальной формой подачи.

Вертинский и Маяковский – это абсолютно симметричные друг другу фигуры. Это Пьеро и Арлекин русской революции.

жить здесь и все здесь ненавидеть.

невозможности и трагической ненужности отъезда.

это выразил Вертинский в знаменитой песне, не сохранившейся в его исполнении, но тем не менее широко певшейся в эмиграции, насчет того, что «и пора понять беззлобно, что свою, пусть злую мать, все же как-то неудобно вечно в обществе ругать». А дальше, надо сказать, следует четверостишие, которое очень нехорошо по своей сути, но на всю эту песню оно лучшее по стиху:   А она цветет и зреет, Возрожденная в Огне, И простит, и пожалеет И о вас, и обо мне.

Он был абсолютно универсален. Благодаря чему? Видимо, благодаря тому, что сквозь странный, слабый, изнеженный облик Пьеро всегда проступала железная сила, железная внутренняя мощь. Это сочетание очень часто свойственно русским аристократам, сочетание нервности и изнеженности с выносливостью, великолепной физической силой, телесной мощью, эротической мощью всепобеждающей

У него хорошие голосовые данные, но композиторские его способности, конечно, ниже, скажем, окуджавских. В общем, происходит примерно так, как Вознесенский сказал про Окуджаву: «У нас появился удивительный поэт. Стихи обыкновенные, музыка посредственная, поет никак, все вместе гениально».