Россия – блядь, судьба моя!
Россия – блядь, страна моя.
Россия – блядь, мат твой все поняв,
Лишь слово одно произнеся,
Послала ты всех далеко,
И больше не лезут не хрена,
Враги на землю нашу – Вашу мать!
Россия – что за блядь.
Дурь, русская авось, и я,
Люблю халяву господа.
Бездельник я и лодырь
Авось мой труд, лень тут.
Работа на авось идет,
Авось сойдет, авось пройдет,
Мой труд – оплаченный халтурой,
Моим авось – труд.
И пашем мы, словно как прокляты тут,
Свою халтуру – халтурой погоняя.
Авось – он лучше наш авось?
Россия – мать, живут в ней люди.
Иваны – умные своим авось,
Россия – мать, жива.
Все на авось, но запад в тупике,
– Что есть авось?
Запад не понимает.
Лишь русский человек, он знает,
Что есть авось российский, мой.
Авось живет в России.
И лишь авось исчез,
Как русский человек устал быть русским.
Он стал юристом слишком умным,
Уехал за границу он.
А там авось не то что здесь,
Там труд дотошный ценен.
А русский человек, авось ему все нрава,
Он жить так не умеет.
Он снова в Россию вернулся,
И авось снова с ним.
И он трудиться очень мудро,
И не трудиться он совсем.
О Пушкин! – наш поэт,
Авось – он складный сказ.
Балде – работника попова,
Попа – безумца сказ.
Авось велик! Но полагаться на авось не стоит,
Как жадный поп, Балде начальник,
К авоси не уваженье, растачальник,
Отмщений им, безумный поп.
Авось велик! Но уваженье треба,
А то авось, авосе рознь,
Великий сын он и начальник,
Авось, российского народа.
Прекрасен он, велик,
Авось, надежда русского народа,
Его любви, красы,
И жизни непонятного народа.
Маленькая девочка – котенок,
Осталась одна.
Ищет она котенка, – (кота),
Полутора месяца его рождение.
Она скучает – ждет она!
Маленькая кошечка – своего кота.
Откликнитесь люди поскорей,
Я жду от Вас вестей.
О люди! Подарите мне кота,
И я не буду одна.
И вместе с ним, жизнь будет веселей,
Котенка я хочу, и поскорей.
– О, люди! Позвоните мне скорей;
По номеру написанному газете:
Спросите Люду – мою хозяйку.
Как-то раз, я возвращался с работы. Время было около девяти вечера. Смеркалось. Поздняя осень, опадающие листья деревьев, на сияющим закате желтого солнца, они переливались в серебристых лучах уходящего за горизонт солнце. Все было спокойно и умиротворенно вокруг.
Я купил билет, поднялся на станцию и ждал электричку. Все было так, как и должно́ было быть. Сегодня был день получки. Хотя какая эта зарплата, слезы, да и только.
Я смотрю на этого молодого человека и что-то в нем меня зацепило, чем-то он мне понравился. Я не могу сказать, чем именно? Но что-то в нем есть такое!? Что мне нравится.
Я ждал подъезжающую электричку. В это время ко мне подошла высокая белокурая девушка, она спросила:
– Который час?
Я посмотрел на часы.
– Двадцать сорок пять.
В это время к платформе подошла электричка, мы оба вошли внутрь, и сев у окна, я о чем-то задумался.
Я села напротив этого парня, правда через одно окно. Я долго смотрела на него, а затем подошла к нему, и сев напротив него у окна спросила.
– Не скажите, когда будет станция «Выхино»?
Я посмотрел на нее и сказал.
– Нескоро.
– Вы едите до Москвы?
– Нет, я моя остановка раньше.
Я не знала, что еще у него спросить. Видимо он был лишь в своих мыслях, и никто, и ничего его не интересовало. Да это и понятно. С виду он был неприступен, сам себе на уме. Но я все же сделала попытку.
– Не подскажите, а какая эта станция? Я боюсь проехать ее, а мне нужно успеть на последнюю электричку.
Я посмотрел на нее недоуменно.
«– Что за чушь? – подумал я. – эту остановку все знают. Она что только что родилась?»
– Вы никак не проедите эту остановку. – сказал я. – да ее невозможно было проехать. Там уже Москва. Повсюду фонари, да и депо-метро нельзя пропустить. Оно все освещено, и поезда едут каждую минуту. Так что не пропустите, даже если захотите.
Я слушала его и понимала, что вряд ли мне удастся познакомиться с этим парнем. Он был погружен в свои мысли и, мне показалось, что он еще никогда не знакомился ни с кем. И я снова попыталась.
– Но все-таки, Вы не могли бы уточнить, когда будет эта станция, видели те, моя электричка уезжает в половине десятого, и я боюсь опоздать на электричку.
Я посмотрел на время на моих часах, отсчитал время пути до станции «Выхино» и успокоив ее сказал:
– Вы перейдите на станцию «Выхино» гораздо раньше, чем отъедет Ваш поезд. Так что не волнуйтесь, успеете.
А вот моя остановка. Я вышел из вагона электропоезда, и закрывшись. Я тут же забыл о том, что произошло сегодня. Да и понятно, ведь у меня были дела.
Тем временем я думала.
– «Какая же я дура? Что я подумала, что он даст мне свой номер телефона? Надо было сразу понять, что этого не будет. Какие мужики…»
Сегодня хороший день, с утра мне хотелось что-то особенное. Что-то такого, что необъяснимо хочется женщине, когда она проснувшись рано утром, и выглянув в окно, смотря на мир тем взглядом, которым она никогда его не видела, считает, что сегодня ее жизнь только начинается. Начинается с чистого листа, с того, что можно охарактеризовать вторым рождением человека. Все прекрасно и чисто во круг. Птицы поют свою утреннею песнь. Петух прокукарекал шестой час. Куковала кукушка где-то на дереве, и дятел стучал не подоплеку. Ручей-проказник бежал не подоплеку. В общем все прекрасно.
Я сделала потягушечки, и посмотрев на стоящую не подоплеку кровать моего ребенка, подумала; – жаль, что она не ведет всю эту красоту. Красоту деревенского раннего утра. Я открыла форточку, и подойдя к кровати дочери, захотела ее разбудить, чтобы она полюбовался природой этого замечательного утра. Я наклонилась над ней, и хотела ее разбудить, но увидев ее в кровати, сопящей и очевидно видевший прекрасные детские сны, не решилась потревожить ее сон. Пусть спит. Спит, и видит свои детские и прекрасные сны.
Я прошла на кухню, и заварив себе чай с лимоном, вернулась обратно в комнату, и подойдя к окну отхлебнула из чашки глоток чая. Душа поет. Все прекрасно, все хорошо.
Сегодня я еду в театр кукол. Вместе с моей дочкой. Впрочем, этот спектакль для нее. Детский спектакль по произведению А. С. Пушкина. «Сказка о попе и работнике его Балде»
В десять проснулась моя дочь. Она была прелестна. Голубые глаза, маленький ротик, прямой нос, зачесанные назад длинные каштановые волосы. Красивый ребенок.
Зевнув, она огляделась вокруг, и увидев стоя́щею у окна маму, сказала:
– Доброе утро.
Я оглянулась и увидела свою дочь сидящею на постели, ответила:
– Доброе утро. Не правда ли, сегодня прекрасный день! Подойди ко мне, посмотри в окно Света.
Света встала с постели, накинула халатик, и подойдя к окну, посмотрела на улицу, сказала:
– Да, день просто замечателен. У меня сегодня хорошее настроение, не знаю почему?
Я ей напомнила.
– Наверное потому, что ты идешь сегодня в театр. Ты не забыла Света?
– Нет, я не забыла. Но это тут ни при чем. Просто у меня сегодня на душе радостно, радостно не знаю почему?
Я отхлебнула из чашки с чаем глоток чая, и сказала.
– Это необъяснимо. Вот вырастишь может поймешь, почему у тебя хорошее настроение, а иногда плохое. Это жизнь, и когда вырастишь, ты поймешь природу женщины.
– А когда эта будет?
– Скоро. – поспешила ответить мама. И глубоко вздохнув, добавила. – не успеешь и глазом моргнуть как ты вырастишь и, оглянувшись назад, скажешь сама себе; – вот оно, то что я не понимала в детстве, когда была ребенком.
– И когда это наступит? Когда как у тебя, у меня появится грудь?
Мама ласково посмотрела на дочь, и с любовью ответила.
– Кто знает? Может гораздо раньше? – она посмотрела висевшие на стене часы, на них было около десяти утра. – время есть. – сказала она. – давай позавтракаем.
– Давай.
Света отошла от окна, и сказала.
– Все же сегодня какой-то особый день.
Мама посмотрела на Свету.
– С чего ты это взяла?
– Чувствую.
Позавтракав Света умылась, и оделась. На ней было голубое платьице, голубые туфли. Накрасившись, она сказала.
– Мама, скоро последняя электричка отходит!? Не опоздай.
– Не опоздаю. Ты меня знаешь, я всегда вовремя.
Света легонько улыбнулась.
Вот они уже бегут на последнюю электричку. На электричку, которая действительно была последней. После нее был долгий перерыв. Залетев в последний миг в тамбур электрички, Света и ее мама не могли поверить, что они успели. Ведь они могли и не успеть. Вы спросите почему? Я отвечу. Дело в том, что как бы ни старалась ее мама успеть собраться, ей это так и не удалось. Дело в том, что полчаса она искала билеты в театр, куда так стремилась попасть вместе со своей дочерью. Она искала их везде где только могла, она даже искала их там, где их не могло быть в принципе. В общем потрудилась. В конце концов она нашла их на печки, куда их положила накануне. Теперь, весь их дом был похож на бедлам. Все было разбросано по всей комнате. Ничего нельзя было найти. Вошедшая в комнату Света удивилась. Она не могла понять, что вообще происходит?
Мама объяснила.
– Просто я билеты искала.
Света с присущей ей в эти моменты строгости спросила:
– Нашла?
– Да. – ответила мама чуть дыша. И показывая билеты своей дочери с гордостью добавила. – вот они.
Затем они просто рассмеялись.
И вот, они ехали в электричке в Москву. Был солнечный день, время двадцать минут одиннадцатого. Все прекрасно. Они сходили на спектакль.
Но вот, в вагон села молодая дама с маленьким ребенком. Ребенку с виду было около шести лет. Коренастый пацан, ра́звитый не по годам для своих лет. Впрочем он такой родился. Крепыш, четыре двести. Можно сказать, Геракл.
Его мать, молодая женщина лет тридцати девяти, была нрава любима, горда. Про таких говорят, стервы.
Но рассказ вовсе не про нее, а про ее ребенка. Впрочем, все по порядку. Не подоплеку от нее сидели двое представительных мужчин. Они долго смотрели на эту женщину и на ее ребенка, затем подошли к ней, и представившись, один из них спросили:
– Не желает ли женщина, чтобы ее сын попал на телевидение. Этот случай предоставляется только раз.
Пристально посмотрев на них сверлящем взглядом, женщина отпарила.
– Нет.
Тогда они сели напротив нее, и второй мужчина сказал.
– Мы снимаем интересный фильм в Малаховке, Вы и ребенок как нельзя лучше подходит для роли.
Но женщина была неприступной. Она снова сообщила.
– Нет.
Тот же мужчина сказал:
– Но Ваш ребенок можете сделать карьеру на телевидении. А потом без экзаменов поступит в театральное училище. Поймите, этот шанс бывает раз в жизни.
Женщина усмехнулась.
– Раз в жизни?
Первый мужчина спросил:
– Может Вы считаете нас аферистами? Так вот. – он вытащил из кармана брюк документ и раскрыв его, показал женщине.
Женщина прочла.
– Р. Р. Дудкин. Оператор TV.
Второй мужчина показал такой же документ.
– М. Г. Лог. Режиссёр.
Первый мужчина представился.
– Меня зовут Роман Родионович, а моего коллегу Матвей Григорьевич. Мы действительно из Мосфильма. Так что здесь, если Вы считаете нас проходимцами, то Вы глубоко ошибаетесь.
Но в ответ они услышали уже знакомое.
– Нет. Не бывать этому.
Роман Родионович поинтересовался.
– Почему?
Женщина тотчас отпарила.
– Я этого не хочу. И не бывать этому никогда.
Мужчины не знали, что делать, каждый из них видел в этом ребенке потенциального актера. Но его мама? Та еще штучка.
Матвей Григорьевич сказал:
– Поймите, мы видим в Вашем ребенке потенциальную кинозвезду. Что Вы для своего ребенка не желаете лучшей доли?
Женщине уже надоел этот разговор. Она уже хотела пересесть, но зная, что они могут последовать за ней, она спросила:
– Почему именно мой ребенок? Я хотела бы знать?
Матвей Григорьевич ответил.
– Мы снимаем фильм, где происходит действие в девятнадцатом веке, мы посмотрели много детей и делали много кастингов, и никто так нам не подошел. Но вот я вижу вашего ребенка, и точно знаю, что он подойдет нам для этого фильма.
Женщина заметила:
– Подойдет Вам? Значит мнение других Вас не касается?
Мужчины переглянулись. Они не хотели оскорбить женщину своим разговором. Но у них это получилось. Женщина была оскорбленной. По крайней мере так считала она. Считаться лишь со своим мнением и не ставить мнения других во мнение своего эгоистичного я, это было по мнению женщины слишком. Она воспользовалась этой оговоркой Матвея Григорьевича и сказала:
– Мне точно подойдет то, что Вы сейчас же уберетесь отсюда к чертовой матери. И меня с моим ребенком оставите в покое.
Мужчинам стало не по себе. Они еще никогда не были так не стыдно оскорблены. Ведь они хотели лишь дать шанс маленькому человечку, человечку, сидевшему рядом со своей мамой.
Роман Родионович сказал:
– Что ж, мы сделали все что в наших силах. – он дал женщине визитку. – звоните если передумаете. – он положил визитку на скамейку. – если Вы согласитесь, мы будем ждать. Конечно мы снимем Вашего карапуза не задаром.
Мужчины ушли, а женщина осталась сидеть у окна. Возле нее сидел ее ребенок.
Мужчины вышли на станции «Выхино». Один из них спросил другого:
– Как думаешь, позвонит?
– Вряд ли?
Света и ее мама тоже вышли на этой же остановке. Они подошли к мужчинам, и женщина спросила.
– Что, не договорились с этой стервой?
Роман Родионович ответил:
– Стерва, стерва и есть. – он посмотрел на Свету. – знаете, а мы можем заменить мальчика девочкой, не желаете, чтобы Ваша дочь снялась в фильме?
Молодая женщина была заинтригована. Она понимала, что этот шанс упускать нельзя. Ни всякий раз предлагают такое?
– Что ж, я согласна. Если согласна моя дочь.
Матвей Григорьевич удивился.
– Эта Ваша дочь?
– Да. Эта моя дочь?
– Сколько же Вам лет?
– А что?
– Вы неприлично молоды выглядите.
Женщина заметила.
– Быть красивой не порок.
– И то верно.
Роман Родионович спросил у Сеты.
– А ты хочешь сняться в кино.
Света однозначно ответила.
– Да, хочу.
Матвей дал женщине свою визитку и поинтересовался:
– Как Вас зовут?
– Эмма Дмитриевна. А Вас?
– Роман Родионович.
– Матвей Григорьевич.
– Очень приятно.
– Нам тоже.
Роман поинтересовался:
– Куда Вы сейчас отправляетесь?
– Мы едим в театр Образцова на спектакль.
– Понятно. Что ж буду ждать Вашего звонка.
Женщина заверила.
– Я обязательно позвоню.
Так они и познакомились. Эмма Дмитриевна и работники кино. Она не пожалела об этом, став кинозвездой, она часто вспоминала вместе с дочерью тот день, и думала, что было если они опоздали на ту электричку.
Что стало с той женщиной, я не знаю, я больше ее не встречала. Наверное, она в будущем пожалела, что не воспользовалась возможностью сделать своего ребенка счастливым, а может и нет. Кто знает?
О проекте
О подписке