Разгорающийся костёр набирал силу, отбрасывая надвигающиеся сумерки. Немолодой мужчина, сидя на бревне, подбрасывал дрова в огонь, вскармливая алые языки пламени. Сизый дым поднимался столбом вверх. В такую безветренную погоду только он и мог отпугнуть комариные стаи. Однако, надоедливые насекомые совершенно не тревожили сидевшего около костра. Сидя на бревне он задумчиво смотрел на темнеющий в последних солнечных лучах лес.

Со стороны реки к костру подошли ещё двое мужчин. Они были помоложе сидевшего на бревне и вполне могли сойти за его сыновей.

– Семёныч, вот это ты кострище развёл! – Сказал один из подошедших, опускаясь на землю.

– Ничего, сейчас солнышко скроется, так ещё и спасибо скажете.

– Мы там сома поймали, килограмм на пять пожалуй будет. – Произнёс второй из подошедших, устраиваясь около огня. – Может, Семёныч, себе возьмёшь?

– Нет, Никит, ты же знаешь, я на реку не за рыбой езжу.

– Семёныч, ну скажи нам молодым, за каким хреном ты тогда сюда мотаешься? – Спросил первый парень, он уже улёгся рядом с костром, приспособив вместо подушки рюкзак.

Семёныч глядел на порхающие языки огня и вроде как не слышал вопроса. Неожиданно он ответил:

– Юр, я сюда приезжаю, чтобы на природе побыть. С лесом поговорить, посмотреть как река свои воды несёт. Ни охота, ни рыбалка мне не интересны. Не хочу свои руки убийством марать.

Молодые парни переглянулись.

– Вот ты загнул…, Семёныч, какое же тут убийство может быть на рыбалке? – Юрка был любителем поболтать, особенно в такой ситуации, когда впереди было полно времени и среди хороших знакомых можно найти большое количество общих тем.

– Убийство это, Юра. А что же это ещё может быть? Рыба она такая же живая, как мы с тобой. И дышит, и чувствует, и всё понимает. А главное не нами создана и не нам её жизни лишать.

– Вот это тебя понесло. Слышал я от мужиков, что ты с чудинкой, но не ожидал такого услышать.

– Это, Юра, не чудинка. До этого дойти нужно, мозгами своими осознать и понять необходимо.

– Семёныч, ну а с чего у тебя мозги в эту сторону повернулись? Раньше поди нормальным мужиком был? А сейчас вон с лесом поговорить приезжаешь.

Семёныч, взяв палку, начал подгребать уголь поближе к костру. Делал он это неспешно и вполне было возможно, что просто собирался с мыслями.

– Раньше и я грешил. Такой же как вы был, всё хотел побольше от реки да и от леса себе урвать. Думал, оно же ничьё, значит моё будет. Я тут хозяин. С реки рыбы побольше старался принести, с леса зверя какого добыть. И пускай дома это никто есть не будет. Пускай. Главное было домой притащить, перед своими похвалиться.

Мужчина шумно вздохнул и посмотрел в сторону, где ещё совсем недавно был виден лес. Теперь там ничего увидеть было невозможно. Темнота поглотила деревья и только доносившийся с той стороны лёгкий шум от листьев говорил о том, что лес так и стоит на своём месте.

– Семёныч, ну а с чего ты вдруг так изменился?

– Случай со мной, Юр, произошёл один. После него я и понял, что нельзя так себя вести. Не хозяин я тут, а гость которого пустили в дом.

– Может расскажешь?

Семёныч обвёл взглядом молодых ребят, пытаясь понять готовы ли они серьёзно отнестись к его рассказу. Неожиданно на ближайших деревьях заухал филин.

– Ого, давно я не слыхал у нас тут такой птицы, – заметил Никита.

– Это хозяин леса разрешает рассказать вам мою историю, – заметил Семёныч и слабая улыбка растянула его губы. – Значит слушайте.

*****

Произошло это со мной лет двадцать назад. Я тогда был таким же молодым как вы сейчас. Работал геологом. Для полного сил парня эта профессия самая что надо. По заданию министерства наша группа поехала в Забайкальский край. Нужно было обследовать одну лесную речушку на предмет нахождения в её грунте золотого песка. В принципе экспедиция казалась нам не сложной. Группа наша состояла из трёх человек. Все мы были молодые, сильные и уже не раз бывали в подобных походах.

Несколько дней в поезде мы развлекались как могли. Моих коллег звали Мишка и Витька. Мишка был высокий, здоровый. Кулачище как мои два, с ним можно было себя уверенно чувствовать как в лесу так и в тёмном переулке. Ещё Мишка любил петь песни, особенно когда выпьет.

Витька не обладал такими внушительными габаритами. Зато он здорово играл на гитаре и таскал её с собой во все походы. В отличии от нас Витька был потомственным геологом. К профессии своей относился со всей ответственностью и если принимал участие в геолого-разведывательной экспедиции, то старался в ней изо всех сил. Он не хотел упустить своего шанса оставить свой след в геологии, как его дед и отец. Ну и ещё Витька был шутник и весельчак.

В плацкартном вагоне мы горланили песни. Проводник ничего поделать не мог. Высадить нас посреди тайги он не имел права, а заставить замолчать трёх подвыпивших жизнерадостных парней у него не получалось. Да и другие пассажиры, тут нужно тоже сказать, вели себя не намного тише. В общем, так вот с песнями мы добрались до станции Атамановка. Там нас уже ждал автомобиль, на котором мы должны были ехать дальше. Лесной дорогой нам нужно было ещё целый день трястись в кабине УАЗика и в итоге мы должны были к вечеру прибыть в небольшую деревушку под названием Елизаветино. Названия населённых пунктов пусть вас не смущают. Вполне возможно они имели и своё местное название, но для нас их было удобно называть как указанно на наших картах.

Дорога на машине нам казалась продолжением увеселительной прогулки. Покидав свои рюкзаки за спинки задних сидений, мы с Витькой расположились сзади, а Мишка уселся впереди. От игры на гитаре Витке пришлось быстро отказаться, периодически машину подбрасывало на ухабах и мы доставали головами до брезентовой крыши. Впрочем градус веселья это в нас только повышало.

Через некоторое время мы обратили внимание, что водитель наш за всё время пути не проронил ни слова. Даже тени улыбки ни разу мы не увидели на его лице, хотя сами смеялись не переставая.

– Командир, ты что-то совсем не весел. Случилось что? – Спросил Мишка. Он сидел спереди и подпрыгивал меньше, но и этого было достаточно для сиденья под ним. Оно скрипело и готово было развалиться на очередной кочке.

Водитель ничего не ответил. По его азиатскому лицу невозможно было понять, услышал ли он вообще вопрос.

– Что это с ним? Обиделся что ли? – При всех своих габаритах Мишка всё же был радушным человеком и старался зазря не конфликтовать.

Мы с Витькой пожали плечами. Причина нам тоже была неясна.

– Командир, ты извини нас если что, – снова начал Мишка. – Мы не знаем, чем тебя могли обидеть? Может у вас сегодня здесь праздник какой, смеяться нельзя, а мы развопились у тебя в машине.

Водитель продолжал молча накручивать руль, стараясь провести машину более ровной дорогой. Только по заходившим желвакам можно было понять, что Мишку он услышал.

Мишка молча посмотрел на нас, он явно не понимал происходящего.

– Нету у нас сегодня никакого праздника, – неожиданно сказал водитель. Говорил он чисто, практически без акцента.

– А чего ж тогда ты такой? Будто к тебе тёща приехала на выходные и осталась.

– Я смотрю и жалко вас становится.

– Чего это вдруг ты нас жалеть взялся?

– Ровно год назад я также ездил на станцию и забирал троих ваших. Они тоже всю дорогу ехали и хохотали, а через день в тайгу ушли. Больше их никто не видел.

– Куда же они делись?

– Тайга забрала, – коротко ответил водитель.

Все замолчали. Однако, уже через минуту Витька произнёс:

– Точно, был такой случай. Это ребята из Казахстана приезжали. Так тогда получилось, что послать некого было, а план по разведке горел. Вот и послали их. Они в тайге первый раз оказались, у себя в степи им равных не будет. А здесь не справились. В министерстве потом такой разнос был, шутка ли – три геолога пропали.

– Это их тайга забрала, – без всяких эмоций снова произнёс водитель.

– Ну, это ты можешь так считать, – Мишка немного удивился, что до нас сюда уже отправлялась экспедиция. – А для нас всё понятно – отправили неподготовленную группу, они и пропали в тайге. Поди попробуй их тут разыщи.

– У нас здесь дух леса живёт. Это он их забрал.

– Командир, мы уже шестьдесят лет живём при Советской власти. Откуда у вас здесь дух леса взялся?

– Он всегда здесь был. Нас не будет, а он здесь будет жить. Мы его зовём Ойнсунс, это значит лесной дух.

– Чушь какая-то. – Мишка отвернулся от водителя, давая понять о завершении разговора.

– Ойнсунс – хранитель леса. Если с плохими мыслями в лес пойдёшь, то он тебя не выпустит. В деревне у нас травник живёт, он с Ойнсунсом общается. Вы сходите к нему, он научит, как себя в тайге вести.

– Командир, мы подготовку специальную прошли и в лесу не раз бывали, так что твоего травника можем сами обучить. – Мишка подмигнул нам сзади сидящим и громко засмеялся. – К травнику сходите, вот рассмешил то.

Елизаветино было небольшой деревушкой, ютившейся среди высоких сосен. Население её составляли буряты, живущие в основном охотой. По приезду водитель подвёз нас к одному из бревенчатых домов, ничем не отличающегося от других. Как оказалось, это был дом главы поселения. На скрип тормозов машины из дома вышел невысокий сухонький мужичок.

– Здравствуйте! Как добрались? – Говорил он с лёгким акцентом и при этом слегка покачивался корпусом вперёд-назад.

– Было бы хорошо, если водитель ваш нас всю дорогу духами не пугал. – Рассказ водителя явно испортил настроение Мишке.