Цитата из книги «Где нет зимы»

Гулечка, здравствуй! Меня зовут Елизавета Павловна. Я работаю в отделе опеки. Нам с тобой надо поговорить. И я подумала: «О чем мы можем говорить? И что такое «опека»?» Сбоку припёка — это я знаю. А «опека» — это тоже с батонами и буханками связано, что ли? Толстая тетка усадила меня на стул и спросила, как я себя чувствую. Нормально я себя чувствую! Только мне непонятно, почему все остальные как-то странно молчат. — Скажи мне, детка, — и Елизавета Павловна погладила меня по плечу. — Скажи мне, твоя мама, она давно не была дома? Щеки у меня моментально стали горячими. Паша говорил, что про маму никому рассказывать не надо. Мама обязательно вернется, но никто не должен знать, что мы пока ждем ее дома одни. Потому что у мамы могут быть неприятности, если кто-то про это узнает. Поэтому я таращилась на эту Елизавету Павловну и молчала. — Детонька, не бойся, скажи нам, мамы сколько уже дней нет дома? Но я молчала. И тогда они стали спрашивать, где сейчас Паша. Оказалось, они зачем-то ходили к нам домой, искали маму, потом искали Пашу и нигде его не нашли. Сначала я ужасно испугалась, а вдруг с Пашей что-то случилось? Но потом подумала: Паша каждый день с утра ходит по делам — и сегодня, конечно, тоже. А толстая тетка вдруг начала говорить вот что: — Деточка, дома ведь без мамы плохо, правда? Нельзя, чтоб маленькие дети жили одни, без взрослых, да? И поэтому… Я не выдержала и перебила: — Я не маленькая, а Паша вообще давно взрослый! Он меня кормит… макаронами и мороженым. У нас все хорошо, и мама всего несколько… два дня только не приходила, и она сегодня придет, честное слово. Про мороженое я придумала, чтобы они поверили — у нас все отлично. Но толстая тетка сказала, что Паша тоже ребенок и жить нам дома одним нельзя. — Мы сейчас поедем с тобой в одно место — там много детей, там хорошо, весело: и игрушки есть, и книжки, чего там только нет… Поживете там с братиком, а мы поищем вашу маму. Найдется мама — и сразу вас заберет. — Я не хочу никуда ехать. Я домой хочу. — Как только мама найдется, так и домой поедешь. А вдруг маму придется долго-долго искать, до зимы, например, да? Вы же не можете жить одни до зимы, правда? У вас ведь и денег нет, наверное? Тетка что-то еще говорила и говорила. Но у меня вдруг так зашумело в ушах, что я перестала ее слышать. А вторая тетка встала и сказала, что сейчас придет машина. Они встретят эту машину на крыльце и потом заберут меня. Когда они ушли, в кабинете директора стало тихо. Иван Алексеевич перекладывал на столе какие-то бумажки, а Недыбайла вздыхала и смотрела то в угол комнаты, то в окно. — Иван Алексеевич, — сказала я, — а откуда они узнали, что мамы нет дома? — Мама твоя должна была в клуб зайти — принести работу, но не пришла. Слишком долго не приходила — и там заволновались, конечно, стали разыскивать. И позвонили в милицию, а уж милиция сообщила в опеку, — вздохнул директор. И тихо спросил: — Как же вы одни? Сколько дней мамы на самом-то деле нет, а, Гуль?