ГЛАВА 57

В пятницу 16 числа я сидел в офисе и ждал отца, тот уехал по вызову одного из своих клиентов и обещал к обеду управиться и после отвезти наш товар. Валя и Борис занимались своими делами и неспешно общались со мной на разные темы.

– Борис, а что это за разряд такой в боксе – третий юношеский? Когда его дают? – поинтересовался я, устав сидеть, встал и принялся расхаживать по помещению.

– Третий юношеский? – оторвался от писанины тот, посмотрел на меня. – Да я не знаю. Это ж самый первый разряд. Когда дают? Да как в зал зашел, так, наверное, и дают.

– Понятно, – хмыкнул я.

В понедельник на работу вышли Сергей и Вера. Они встретили меня загорелыми, отдохнувшими и улыбающимися. Сергей радостно пожал руку, Вера азартно шлепнула своей ладонью о подставленную мою. Начались взаимные возбужденные расспросы, в которые втянулась даже Валя. Борис внимал эмоциям молча.

– А Мелёха с вами что ли летал!? – уточнил я, едва его имя упомянул Сергей.

– Да, мы же двумя семьями и полетели! – с удивленными глазами пояснила Вера. – Мы с нашими двумя гавриками и Мелёхин с Дашей и со своей дочкой!

– Ааа… ну я ж не знал… – улыбнулся я.

Сергей и Вера принялись наперебой делиться впечатлениями об отдыхе. Особенно старался Сергей, Вера поддакивала, вставляла фразы в его рассказ, сидя за компьютером и разгребая накопившиеся дела. Я в очередной раз восхитился ее дисциплинированностью. Пока Сергей, то расхаживая по этажу с кружкой чая в руке, то сидя в кресле, красочно и эмоционально рассказывал об отдыхе, жена его уже вовсю работала.

– Надо будет видео принести! – выдал Сергей. – Мы там много снимали! Только надо будет перегнать его с пленки на диск, а то у меня камера такая… еще кассетная… на такие маленькие кассеты снимает… а их же тут на компьютере никак не посмотришь, да!?

– Не, никак… если только камеру подключить к нему и с нее воспроизводить… – сказал я. – Но лучше, конечно, оцифровать, так удобнее. Запишешь на болванки, да и все… А потом можно будет его и смонтировать в отдельный фильм!

– Смонтировать? Ну, в смысле все, что я наснимал…? – замер Сергей.

– Да. Там же наверняка снято кусками. И это все смонтировать грамотно, и выйдет такой домашний фильм про вашу поездку! – загорелся идеей и я, прикидывая, что можно взяться за такое и поупражняться в своем хобби. – Если хочешь, я могу его смонтировать! Перегонишь на диски, принесешь, смонтирую…

Сергей задумался, произнес:

– Ну а ты на чем монтируешь, где… дома… на компьютере?

– Да, дома… на ноутбуке! – кивнул я. – Че там монтировать то!

– А ты нубук что ли себе купил? – озадачился Сергей.

– Да… на новый год еще… – кивнул я, «нубук» резанул слух.

– Ммм… – издал задумчивый звук Сергей и тут же встрепенулся. – Да, надо будет так и сделать, точно – перегнать на диски и смонтировать фильм!

Рассказ об отдыхе продолжился через час и в «газели» отца. Мы катили на склад, а Сергей живо рассказывал о том, что в отеле было «все включено», и есть можно было «от пуза» и когда хочешь…

– Я даже специально сделал фотографии, смотри! – сказал он, вытащил из кармана телефон и принялся листать на его экране фотографии. Я смотрел – еда, еда, ломящиеся от еды столы… Более ничего.

Всю неделю я слушал рассказы об отдыхе. Как обычно бывает, после первой волны эйфории пошли бытовые подробности и жалобы на различные неудобства. Оказалось, что весь блеск отеля оканчивался границами его территории, далее начиналась безжизненная каменистая местность со скудной растительностью; днем было нестерпимо жарко; еда за редким исключением, невкусная и непривычная, что отразилось на пищеварении – Сергей вскользь признался, что первые три дня страдал расстройством и не слезал с унитаза в номере. Так постепенно я узнавал новые детали поездки. Я понимал Сергея – это была его первая поездка на отдых в другую страну. А поскольку я такого пункта в своей биографии не имел, то Сергей хвастался много и охотно и даже минусы того отдыха преподносил как достижения. К концу недели, в пятницу 23 мая он похвастался еще и покупкой боксерской груши под метр высотой и перчаток. Сказал, что на выходных как раз повесит ее на даче и начнет «восстанавливать ударчик». В скором забвении груши, как и ранее штанги, я уже не сомневался. И если раньше меня поверхностное поведение Сергея лишь возмущало, то с некоторого времени стало еще и утомлять. Я дал себе установку – не принимать близко идущее от напарника и не касающееся работы, а негатив в работе тупо перетерпеть, благо терпеть оставалось чуть более года. От такого настроя безразличие к судьбе фирмы стало лишь сильнее, и я вдруг обнаружил, что живется так гораздо проще и беззаботнее. Уловка эта хоть как-то отвлекала от осточертевшего «пыжовства» Сергея.

По возвращению его из отпуска, я сказал о новом договоре аренды склада. Реакция Сергея была своеобразна – глаза его округлились и посмотрели на меня с восхищением и даже неким благоговением, будто я совершил в его понимании невозможное или чудо. Радуясь возникшей ниоткуда экономии, Сергей мелко засуетился. Я в подробностях и по порядку поведал всю историю. Глаза напарника пожирали меня с восторгом. Точно такой же взгляд был и у Веры. По своему мнению, я не совершил ничего сверхъестественного, но понимал причины, по каким Сергей воспринимал мои действия именно так.

– Сереже надо было идти в чиновники… – сказал как-то в задумчивости отец.

– Почему? – машинально откликнулся я, смутно зная ответ.

– Почему? Он рожден для такой работы! – почесал отец снизу кончик носа. – Он очень четко чувствует субординацию, ранжирование… Этот сверху, ага, надо угодить… А этот снизу – можно и нагадить на него… А того, кто рядом – толкнуть, авось свалится…

– Ну да, – буркнул я кивая. – Есть в Сером такое…

– Да не просто есть! – воскликнул отец. – Он этим живет. Он, как пресмыкающееся. Ты же сам слышал… и видел, как он разговаривает с теми, кто выше.

Отец глянул на меня, я понимающе кивнул.

– Он же как называет эту… как ее… которая в «Форте»? – напряг память отец.

– Катюху? Екатерину Викторовну? – ухмыльнулся я.

– Да! Катюха! Так же он ее называет? – отец, снова получив мой кивок, продолжил. – Это он при тебе хорохорится! А к ней заходит на полусогнутых! Ты же сам рассказывал, общается он с ней заискивающе! А почему? Да потому, что она выше его по рангу! Это он так сам намерял… Он же чувствует… А с теми, кто ниже… тот же ваш Сеня или Петя…

Я закивал сильнее, отец бил не в бровь, а в глаз.

– Сеню он вообще за человека не считал, ну Петю – так, в открытую не брезговал им, потому что тот мог быть ему полезен. А Сеню он чмырил постоянно! Несильно так, но давал понять, кто в доме хозяин… Ты думаешь, он почему захотел остаться генеральным директором на второй срок?

Я уже осознавал ответ, но не мешал отцу. Его откровения хорошо чистили мозги, и к таким речам я прислушивался.

– Да потому, что он так себе намерял! Он – главный, ты – пониже чуть, Вера, жена – выполняет всю работу. А остальные – челядь! Он потому и меня не оставил в фирме, я же старше его, со мной пришлось бы считаться! А он бы этого не потерпел!

Правота слов отца ощущалась во многом. Смущало одно – он едва уловимо смещал акценты событий, по которым оказывался жертвой в их конфликте с Сергеем. Я внутренне не принимал такую трактовку, возражал и рассказывал свое видение ситуации.

– Па, ну а что значит «не потерпел»!? Он же тебя не выгонял! И не мог выгнать. Да, ему, возможно, не нравилось твое наличие – вы с ним не очень ладили с самого начала – но выгнать тебя он никак не мог, у нас же была договоренность! Ты сам сказал – Я с вами больше работать не буду! – сел в «газель», хлопнул дверью и уехал!