Однако, хотя его «признание», возможно, и было политическим, все же оно встревожило братьев, а брат Гуго де Пейро напугал их еще больше тем, что признал все обвинения; этот лукавый казначей, «из ивы, а не из дуба», сотрудничал со следствием охотно и с упоением и рассказал, что поклонялся идолу прямо в капитуле. Двое братьев в Каркассоне сознались, что почитали деревянную статую Бафомета, один флорентийский тамплиер назвал его «Махометом», а другой брат сказал, что у него длинная борода и нет тела