Тот самый Драгунский, сын автора «Денискиных рассказов» уже давно самостоятельный писатель и публицист, а его новая книга, «Архитектор и монах» сверкает то в одном шорт-листе литературной премии, то в другом. Премию Белкина не дали (награда ушла к «Лёгким мирам» Татьяны Толстой), а вот про «Нацбест» решат в ближайшее время. Конкуренты серьёзные: Владимир Сорокин («Теллурия»), Павел Крусанов (рукопись «Царь головы»), Эдуард Лимонов («Апология чукчей»), Сергей Шаргунов («1993»). Уже просто попасть в такую компанию – это сильно.
Между тем единственное слово, которым хочется обозначить «Архитектора и монаха» - психоз, а ощущение лёгкого шока и недопонимания не оставит до последних страниц. Но написано всё это не ради красивого слова, а «из головы»: начать высказывать любое мнение о получившемся тексте стоит только после прочтения целиком. Здесь ведь теории. Например, теория о том, что проблема двадцатого века была не в Гитлере и Сталине, а просто время такое, ничего не поделаешь. И если бы два этих лидера (а заодно и ещё пяток фигур помельче) в самом начале сошли с дистанции и стали – один человеком искусства, а другой верующим, - то ничего бы не изменилось якобы. Время, дескать, такое. Состояние в обществе. Спорный момент. Годный к обсуждению.
Размышление об исторических развилках – такой бы подзаголовок очень бы подошёл книге. Но это историческая фантазия с подзаголовком "Совершенно невероятная и абсолютно правдивая история"; и так тоже верно. Потому что как ещё назвать историю, в которой Леон Троцкий находит смерть не в 1940-м в Мексике, а в 1913-м в Вене. И убивают его не ледорубом, а кулинарным топориком. Политэмигранта Ленина топят революционеры все в том же тринадцатом. Германия становится страной победившей социалистической революции во главе с товарищем Тельманом. В России, избавившейся от монархии, утверждается тандем из П.Н. Милюкова и Владимира Набокова (отец писателя), превративший страну в диктатуру правого толка, где найдено «решение еврейского вопроса». А Гитлер и Сталин завязывают приятельские отношения. Но решить, что и фашизм, и большевизм приходят в мир вне зависимости от влияния на этот процесс каких-то конкретных личностей, - это всё равно что приравнять политику к чуме: все носители рядовые. Вот оно как срикошетило, свержение культа личности. До полного обнуления.
«Это началось еще до всевластия Набокова. Еще при Милюкове правительство научилось выдавать в свет бессмысленно-громоздкие отчеты, из которых не следовало решительно ничего. Разве что одно: ответа нет и не будет. Куда делся последний царь вместе со всей царской фамилией? Он исчез. Они все исчезли. Вместе с двумя специальными вагонами».