Туман

Стрелка настольных часов тяжело перевалила за семь вечера. Я с тяжелым вздохом поставил их подальше, чтобы перестать тоскливо смотреть на утекающее, как песок сквозь пальцы, потенциальное время сна. Я не мог просто уйти из лаборатории, оставив эксперимент.

Уже несколько месяцев я смешивал мономеры, добавки, сополимеры и присадки в разных пропорциях, чтобы получить новый материал. На бумаге все выходило очень гладко, но реактивы, давным-давно вышедшие из своего срока годности, имели непредсказуемые свойства. Поначалу я менял лишь процентное соотношение элементов, но особого результата так и не достиг. То, что выходило из реактора, не могло противостоять агрессивным слизям. Черные, бурые и белые капли по очереди превращали в пар получившийся композит. Ни о какой защите от Последствий Самосбора речи идти не могло. После того, как я вдвое увеличил температуру реакции, дело пошло бодрее. Но чем выше температура, тем сложнее проконтролировать процесс. В итоге, я уже второй день подряд доставал из реактора спекшихся в полупрозрачное месиво «козлов».

Я наклонился над маленьким окошком в корпусе реактора. Еще немного, и нужно будет остановить реакцию. Если на этот раз все получится… От этой мысли у меня захватывало дух. Можно будет передробить полимер, отлить из него пластину и протестировать на слизях из карантинных зон Гигахруща. А уж если они не смогут прожечь новый материал, то представить разработку Партии. И будут ликвидаторы в новых безопасных костюмах. Ну или с самыми устойчивыми к агрессивным средам граблями. Собирать слизь в кучи для последующего сжигания после Самосборов станет гораздо удобнее. Дальнейшее применение разработки зависит лишь от того, на что Партия пустит мои труды.

– Как успехи? – неожиданно раздался глухой и совершенно незнакомый голос за моей спиной.

Подскочив от испуга, я едва не перевернул химическую установку. Обернувшись к нежданному гостю, я остолбенел. Слова застряли у меня в глотке. Пытаясь вымолвить хоть слово, я услышал лишь собственное слабое сипение. На незнакомце был выцветший черный плащ, доходивший ему до голеней. Руки, шея, щиколотки – все было плотно закрыто одеждой. На лице же у него был старый и порванный в нескольких местах противогаз. А в таких масках по жилым блокам ходили только…

– Нет, – прервал мои мысли незнакомец, очевидно прочитав их в ошарашенном взгляде, – я не ликвидатор. Хоть когда-то и был им, хех.

– Вы… – мой голос был на несколько тонов выше, чем обычно. – Вы же не станете здесь?.. Я имею в виду…

– Сжигать все? Не собирался. А стоит?

Я поспешно замотал головой. Со лба сорвались крупные градины пота.

– Шутка, – издал короткий смешок незнакомец. Взгляд его при этом был все так же холоден. – Я не успел представиться. Туман. В бытность ликвидатором имел звание капитана.

Он протянул мне свою ладонь, затянутую в перчатку. Пожав ее, я отметил про себя еще одну странность во внешности собеседника. Никаких креплений у его противогаза не было. Он плотно прилегал к лицу, словно был с ним единым целым. Всю остальную голову покрывали бурые бинты.

– Эдуард, – ответил я уже с большей уверенностью в голосе. – Младший научный сотрудник НИИ этажа ЭЖ-404а строения НБ-121. Чем обязан?

Капитан Туман подошел к химическому реактору и склонился к окошку. Бурлящие реагенты отбрасывали блики на окуляры его маски. «И почему он ее не снимает?»

– На твоем месте я бы уже выключил нагрев и достал колбу, пока не поздно. Не против, если мы будем на «ты»?

Опомнившись, я быстро отключил питание реактора. Проверил сначала показания термометра, затем полимер в колбе. Результат оказался идеальным. Я поместил композит на вакуумную воронку, включил насос на минимальную мощность и поставил установку в вытяжной шкаф. Кажется, синтез можно было считать удачным. Материал не сварился огромным комом, как это происходило раньше.

– Как ты узнал? – мне было немного неловко так к нему обращаться. Было стойкое чувство, что Туман гораздо старше меня. Хотя по одним лишь глазам в окулярах сказать было трудно.

– Читал некоторые твои научные статьи. Не стану ходить вокруг да около, ради них я сюда и пришел. Если быть точнее, мне нужны их полные копии.

– Моих трудов? Но зачем? – мгновенно вспыхнула догадка о том, что сейчас у меня выудят разработки и оставят ни с чем.

– Не бойся, внимание Партии мне ни к чему. Успеешь еще свой прорыв совершить!