Глава 4

Вершина холма, куда одновременно забежали Найд и Кейн, была плоской и неприлично лысой. Забраться на нее мешал угрюмый подросток, с трудом удерживающий в руках тяжелый осадный арбалет. Болт этого чудовища смотрел прямо в грудь Первому Убийце.

– Стоять! Не двигаться! – срывающимся голосом прокричал юнец.

– Убери свою шарманку, пока сам об нее не поранился, – глухо ответил Кейн, надвигаясь на парня.

У незнакомца, преградившего им дорогу, губы сжались в тонкую полоску, а в глазах появился недобрый блеск. «Выстрелит, немного подумает, а потом точно выстрелит», – мелькнула мысль в голове Найда.

– Эй, пацан! Не нарывайся! – попытался остудить неизвестно откуда взявшегося стрелка Найд. Вдруг он что-то разглядел за спиной паренька. – Кейн, гляди!

У парнишки была причина, чтобы не пускать их на вершину холма. Мотивом был вкопанный в землю столб, обложенный вязанками дров. К нему, связанная по рукам и ногам, толстой веревкой была примотана Грация, рот ее закрывал кляп. У жерди стояла девочка, ровесница паренька с арбалетом. В дрожащих руках она держала зажженный факел.

– Детишки, вы чего задумали? – подался вперед Кейн.

Парень вздернул арбалет выше, целя Первому Убийце в лицо, а девочка поднесла факел ближе к дровам.

– Назад! Отошли назад! – истерично вскрикнула она.

Найд схватил рвущегося вперед Кейна за руку.

– Кейн, остановись! Да остановись ты, она факел швырнуть успеет!

Первый Убийца перестал вырываться из рук странника и уставился на детей с вызовом и ненавистью.

– Ха-ха! – рассмеялась, закинув голову вверх, отроковица. – Боитесь, ведьмины служки!

– За свою жизнь я убил тысячи людей. И среди них не было ни одной девочки. Но если ты поднесешь факел к столбу, то для тебя я сделаю исключение. – Секиры пропали из рук морянина, и в них появился огромный топор, мечта палача.

– Ага! Так ты душегуб! – продолжила кричать девчушка. – Ведьмин прислужник-убийца!

– Да никакой он не прислужник, – вступился за друга странник. – Он ее муж. А я друг.

В этот момент на вершину вскарабкался запыхавшийся Морисиус. Парень испугано направил арбалет на него.

– Что здесь происходит?! – Морисиус переводил взгляд с привязанной Грации на парня и девочку с факелом. – Дети, вы зачем с огнем играете?

– Муж?! – протянула девочка, не обращая внимания на слова Морисиуса. – Ты ее муж?!

– Ну да, – ответил несколько сбитый с толку морянин.

– Отлично! Я тебя освобожу! – завопила девчонка, еще ближе поднося факел к столбу.

– Не шевелись! – зарычал Первый Убийца, размахивая топором. Мальчишка перевел арбалет на Кейна и собрался стрелять.

– Тихо! Успокоились все! Ты, – Найд ткнул пальцем в девочку, – убери факел.

– Я сделаю его свободным! – не унималась та.

– Сделаешь, но чуть попозже, – Найд решил загасить стрессовую ситуацию до того, как она перейдет в горячую фазу. Вернее, в горящую.

Странник положил на землю скаррэль, рядом с ним лук и поднял руки, показывая, что в его ладонях нет оружия. Потом присел перед мальчишкой и пальцем направил болт арбалета прямо себе в лоб.

– Так тебе спокойнее?

Ошеломленный подросток кивнул.

– Теперь рассказывайте, кто вы такие, откуда взялись и с чего вдруг решили сжечь нашу подругу.

Подростки обменялись испуганными взглядами.

– Меня зовут Иоганнес, а мою сестру – Маргарет, – начал, было, мальчик.

– Ничего им не говори! – перебила его сестра. – Они хотят втереться в доверие, а потом спасти ведьму!

– Секундочку, с чего ты взяла, что эта девушка ведьма? – решил прояснить главный вопрос Найд.

– Конечно, она ведьма, ей же дом подчиняется! – выкрикнула Маргарет.

– Что?! Дом?!

– Да, он выполняет ее желания!

Найд вспомнил, как необычно дом реагировал на просьбы Грации.

– Допустим, слушается он ее, и что? Вы настоящих ведьм не видели, они злобные…

Дети вдруг синхронно расхохотались:

– Мы не видели? Мы?! Да они всегда сначала добренькими прикидываются и миленькими! – В голосе девочки звенела злость и обида.

Найд колдуний в Четырехземье никогда не встречал, и спорить о том, как должны выглядеть настоящие ведьмы, ему было сложно. Но тут пришел на помощь брат:

– Деточка, ведьмы – страшные крючконосые старухи. Я ногами все Четырехземье исходил и многих из них видел. А еще у них…

Чем еще отличаются ведьмы от хорошеньких девиц, Морисиус рассказать не успел. Откуда-то сверху на Иоганесса рухнула тень, да так стремительно, что странник лишь успел рассмотреть копну седых волос, обнаженный женский торс, черные крылья и две хищные орлиные лапы. Паренек инстинктивно нажал на спуск, арбалетная стрела свистнула прямо над головой Найда. Раздался хлопок крыльев, в воздухе мелькнули ноги мальчишки. Тот, кто его унес, начал быстро подниматься в небо.

– Не-е-ет! – завопила Маргарет, глядя, как ее брат превращается в точку на небосводе.

– Что, черт возьми, сейчас было?! – недоумевал Морисиус.

Девочка перевела взгляд на взрослых:

– Это вы! Это все вы! Вы ее специально привели?!

Найд понял, что последует за истерикой. Он перекатился по земле, подхватывая лежащий лук. Кейн же бросился к Маргарет:

– Убери факел! Немедленно!

– Ага, сейчас! Я вам отомщу за Иоганнеса!

Найд завел руку за спину и наощупь вытянул стрелу. Лишь бы угадать с ее типом! Кейн не успевал, пламя уже лизнуло дрова, и те занялись. Пока они смогут перерезать путы, удерживающие Грацию, пока снимут со столба, тело девушки покроют жуткие ожоги. Найд, почти не целясь, выстрелил. Стрела вонзилась в полено, бутылочка, привязанная к древку, разбилась, и из нее выплеснулось зелье «Дыхание зимы». Дрова мигом покрылись коркой льда, и огонь потух.

Лезвие топора Первого Убийцы застыло в паре сантиметров от головы девочки. Странно, но та смотрела на своего убийцу не со страхом, а с вызовом. Грация из-под кляпа издала негодующий писк, руки Кейна обмякли, и он опустил топор:

– Не могу. Ребенка… не могу.

У Маргарет от удивления открылся рот:

– Не можешь? Как не можешь? Ты же ведьмин прихвостень! Ты должен… – ее голос сорвался на рыдания.

Кейн повернулся к девчонке спиной и начал срезать веревки, удерживающие супругу. Освободившейся рукой Грация вытащила кляп изо рта.

– Бедненькая! – Она посмотрела на рыдающее дитя с сожалением. – Кейн, ну что ты копаешься с этими шнурами, не видишь, ей плохо!

Когда они вернулись в дом, печка по приказу Грации приготовила ароматный чай, которым путники отпаивали девочку.

– Простите меня, – сказала Маргарет, уткнувшись лицом в кружку.

– Простим, если расскажешь, что у вас здесь происходит, – поставил условие Кейн и тут же удостоился укоряющего взгляда от жены.

– Расскажи, что вы здесь делаете, и почему одни? Где ваши родители? – поинтересовалась Грация.

– Мы живем здесь, потому что это наш дом. А родители… Мама умерла, когда мы были совсем маленькими, и отец привел домой другую женщину. Берту, нашу мачеху. И колдунью!

– Ты в колдуньи всех подряд записываешь, – усмехнулся Морисиус.

– Она на самом деле колдунья. Хоть и не старая и страшная, как вы рассказывали. Берта, наоборот, красивая очень.

– Тогда за твоего отца можно только порадоваться!

– Да?! Сначала эта Берта заколдовала дом, чтобы ничего по хозяйству не делать. Захочет – дом сам еду готовит, пожелает – уборку сделает.

– Так это же мечта любой женщины, – не унимался Кейн.

– Потом она заколдовала папу. – По лицу Маргарет опять побежали слезы. – Он о нас забыл и целыми днями таскался за ней, как теленок.

– И это нормально, это любовь называется, – продолжил иронизировать Первый Убийца.

– Ничего нормального! Как-то мы с братом пошли проверять силки и увидели, что в них попала грознорысь. Мы побоялись связываться с лютым зверем и побежали домой, чтобы позвать папу. В доме было пусто и тихо. Мы спустились в подвал и увидели… Увидели его связанным. Он с обожанием смотрел на Берту, а та вырезала из его груди сердце.

– Любовь зла, иногда можно нарваться и на такую стерву, – многозначительно произнес Кейн, а Грация шикнула на своего мужа.

– Ведьма провела обряд, и папа стал ее служкой. Он больше не играл с нами, дети ему стали вообще неинтересны. Мы с братом кричали и плакали, умоляли снова стать прежним, но он слышал только Берту. Колдунья забрала его с собой и пообещала, что вернется за Иоганнесом и сделает из него такого же безвольного слугу.

– И как же вы от нее отбились?

– Наша мама на праздник Памяти Предков пекла хлеб с семенами гипносуса. Эти хлебцы отпугивают нечисть.

– А настоящих, истинных ведьм запах этих семян гипнотизирует, – добавил всезнающий Морисиус.

– Да! Мы собирали цветы гипносуса, пекли хлеб и ночами, когда ведьма особенно сильна, крошками выкладывали вокруг дома дорожку.

– Ужас какой! – всплеснула руками Грация.

– А днем мы копали ловушки, ставили капканы и с копьями в руках караулили ее на тропинках, ведущих к дому.

– Милые детишки, – заметил Морисиус.

– По-другому им было не выжить. Но Грацию вы зачем захватили? – спросил Найд.

– Мы с Иоганнесом видели, как вы зашли в дом. И дом вдруг начал ее слушаться!

– У Грации есть магический дар, может быть, дело в этом? Она не колдунья, но ворожея. Дом это чувствует и ей повинуется, – предположил Найд.

– Но мы-то этого не знали. Мы с братом подумали, что заявилась еще одна ведьма со своими рабами, и ловушка из хлебных крошек на ней сработала!

– А сжечь вы ее зачем хотели?

– Как зачем? Чтобы освободить слуг ведьмы, ее надо не просто убить, а обязательно сжечь!

– А я думал, им сердца надо обратно вставить, – попытался пошутить Кейн и заработал осуждающие взгляды уже от всех друзей разом. – Ну что? Это же логично! Выдрали сердце – зомби. Поставили обратно – снова нормальный человек.

– Это так не работает. Люди, которые попали под власть ведьмы, даже после своего возрождения остаются ее рабами. Вот мы с Иоганнесом и хотели вас освободить. Простите, мы же не знали.

– Ничего страшного, хорошо, что все так закончилось. Мы еще твоего брата спасем, и вообще все замечательно будет. – Грация погладила по голове Маргарет.

– Правда? Вы ему поможете? – Девочка с надеждой смотрела на взрослых. И даже Кейн удержался от едкого замечания.

– Обязательно поможем. Вот как только нечисть разыскивать будем? – спросил Найд.

– Не надо искать! Мы с братом давно выследили ее логово! Я показать могу!

Грация соскочила с кресла:

– Отлично! Веди нас туда!

– Стоп-стоп-стоп! – осадил ее муж. – Маргарет говорила, что колдунья ночью становится сильнее. Дождемся утра и пойдем.

– Но…

– Женщина, ты сегодня уже достаточно покомандовала. Оставь войну с ведьмами тому, кто в этом разбирается, – насупился Кейн.

– Дяденька, а вы уже с ними сражались? – Глаза Маргарет горели надеждой.

– Не один десяток раз.

– И побеждали?

– Да. Чаще всего да.

Грация подняла своих спутников ни свет ни заря. Накормив мужчин вкусным завтраком, она начала собираться вместе с ними.

– Ты куда?! Останешься в доме! – Кейн решил еще раз проявить характер.

– Здесь? В доме, куда время от времени наведывается ведьма? Да и потом, с вами идет маленькая девочка, лучше бы за нее переживали, – ответила Грация и прошла к выходу мимо своего мужа, стоявшего с открытым ртом.

– Морисиус, может, ты вместе с Грацией останешься? – вроде бы отыскал приемлемый вариант Первый Убийца.

– Здесь? В месте, где сердца вырезают? И пропустить все самое интересное? Ну уж нет! – Морисиус направился следом за девушкой.

– Не смотри на меня, – опередил Кейна странник. – Сам с женой разбирайся.

Но еще больше Первый Убийца начал переживать, когда Маргарет привела их на место.

– Ты же туда не пойдешь? – спросил Кейн у Грации, глядя на зев пещеры.

Острые обломки камней у входа делали грот похожим на раскрытую пасть хищника. Украшали его зловещие обереги из человеческих черепов, костей и перьев.