Однажды у Барни все никак не выходило лицо Морехода – и вдруг его рука непроизвольно изменила у него форму рта, придав ему выражение лютой ненависти. Незадача. Теперь это был не многострадальный Мореход. А грязный старик, ненавидящий весь белый свет.