Цитаты из книги «Социальный интеллект. Новая наука о человеческих отношениях»

Взаимное внимание – первый важнейший компонент. Когда двое уделяют внимание словам и действиям друг друга, между ними зарождается чувство взаимного интереса, общий фокус восприятия. Такое двустороннее внимание подпитывает общие чувства.

Создаваемая наушниками индивидуальная капсула усугубляет социальную разобщенность.

Трое двенадцатилетних подростков направляются на футбольное поле, где будет проходить урок физкультуры. При этом двое из них, подтянутые ребята, идут позади третьего, полноватого, и насмехаются над ним. – Так ты решил попытаться поиграть в футбол? – подчеркнуто презрительным тоном обращается к жертве один из насмешников. В этот момент, по всем законам социальной жизни мальчиков среднего школьного возраста, дело начинает пахнуть дракой. Полный мальчик останавливается, закрывает на миг глаза и делает глубокий вдох, словно настраиваясь на предстоящее столкновение. Затем он оборачивается и говорит спокойным, ровным тоном: – Да, решил попытаться. Но я не очень-то хороший футболист. – Помолчав, он добавляет: – Зато я классно рисую – что хочешь могу изобразить. – А потом, указав на обидчика, говорит: – А вот ты, ты и правда круто играешь, просто феерично! Хотел бы и я когда-нибудь так научиться, да куда мне. Но, если буду пытаться снова и снова, может, смогу играть получше. И тогда обезоруженный насмешник отвечает вполне дружелюбным тоном: – Ну, не настолько уж ты и плох. Может, я как-нибудь покажу тебе пару приемчиков… Этот короткий разговор представляет собой пример блестящего применения социального интеллекта[232]. Вместо драки у участников появился приличный шанс стать друзьями. Художник с нестандартной фигурой отстоял свою позицию не только в социальном водовороте средней школы, но и в куда более деликатном соревновании – невидимом перетягивании каната между его мозгом и мозгом насмешника. Сохранив хладнокровие, целеустремленный художник не поддался на провокацию, не ответил агрессией на насмешку, а, наоборот, навязал обидчику собственный дружелюбный настрой. Это можно назвать мастерским социальным поведением, проявлением высокоразрядного нейронного джиу-джитсу[233], в ходе которого общая для парней эмоциональная “химия” из враждебной трансформировалась в доброжелательную.

Скрытую мощь этой взаимной координации выявили в ходе интересной серии экспериментов с участием студентов-добровольцев из Нью-Йоркского университета. Студенты думали, что им предстоит оценить новый психологический тест. Каждый студент, участвовавший в исследовании “вслепую”, подсаживался к другому студенту – тайному агенту экспериментаторов, – чтобы совместно оценивать фотографии для будущего теста[76]. Тайный агент должен был при просмотре фото улыбаться (или не улыбаться), качать ногой, потирать лицо. Что бы ни делал сообщник экспериментаторов, испытуемые повторяли его движения и мимику – потирали лицо, качали ногой, улыбались в ответ. Но осторожные расспросы затем показали, что испытуемые не замечали ни своего подражания партнеру, ни вообще всей этой идеально согласованной “хореографии”. На следующем этапе исследования, когда тайный агент намеренно копировал позы и мимику собеседника, он не вызывал особой симпатии у испытуемых, а когда подражал спонтанно, его находили более привлекательным[77]. Таким образом, вопреки советам из популярных книжек на тему “как завоевывать симпатию”, сознательные попытки подражать собеседнику – скажем, складывать руки, как он, или принимать ту же позу – не способствуют взаимопониманию. Искусственная, механистичная синхронность кажется странной.

Когда кто-то вываливает на нас свои токсичные эмоции – разражается гневом или угрозами, выказывает презрение или отвращение, – он тем самым активирует в нас нейронные схемы тех же отрицательных эмоций. Его действия имеют серьезные неврологические последствия: эмоции заразны. Мы подхватываем чужие сильные переживания, как какой-нибудь риновирус, – и заболеваем эмоциональной “простудой”. У любого человеческого общения есть эмоциональный подтекст. Чем бы мы ни занимались, мы можем при этом немного – или намного – поднять настроение тем, кто рядом, а можем, наоборот, немного его подпортить или даже испортить серьезно, как это сделал со мной охранник. Кроме переживаний во время самого́ взаимодействия, есть еще и настроение, которое остается с нами надолго, – этакое эмоциональное послевкусие (или послезлобие, как в моем случае). Эти негласные трансакции управляют тем, что можно назвать экономикой эмоций: при общении с конкретным человеком, в течение отдельного разговора или дня внутренние приобретения и потери складываются в конечный эмоциональный остаток. Вечером этот сведенный баланс чувств во многом определяет наше ощущение удачно или неудачно прожитого дня.

Социальный интеллект развился в высшей степени у тех видов млекопитающих, которые ведут групповой образ жизни, а эволюционировал он как механизм выживания[779]. Системы головного мозга, определяющие отличия человека от других млекопитающих, развивались прямо пропорционально количеству социальных связей первобытного человека[780]. Некоторые ученые полагают, что именно блестящие социальные навыки – а не когнитивное превосходство или физические преимущества – позволили виду Homo sapiens затмить других гоминид[781].

А математика здесь такова: каждый проведенный в интернете час сокращает личное общение с друзьями, коллегами и семьей на 24 минуты. Мы остаемся на связи, не сближаясь физически.

Осцилляторы будто вторят песенке из “Алисы в Стране чудес”: “Можешь, хочешь, хочешь, можешь ты пойти со мной плясать?” Когда мы находимся рядом с другим человеком, эти механизмы бессознательно синхронизируют наши движения. Так влюбленные, не задумываясь, раскрывают друг другу объятия или, не сговариваясь, на прогулке берутся за руки. (С другой стороны, моя знакомая говорит, что если на свидании ей никак не удавалось идти с мужчиной в ногу, это заставляло ее насторожиться: скорее всего, отношения не заладятся.)

что во время супружеской ссоры организм каждого участника имитирует сбои, происходящие в теле партнера, а если конфликт продолжает развиваться, супруги все сильнее разжигают друг в друге злость, боль и горечь. Ну, это научное открытие вряд ли кого-то удивило.