У Эрика Харриса и Дилана Клиболда объединённая страница на википедии. Потому что их преступление, бойня в школе Колумбайн, сотворила из подростков некий общий разум, нацеленный на разрушение и страх. Говорить о подобных трагедиях больно, да и книгу оценивать привычными категориями как-то неловко. Но можно утверждать, что Дейв Каллен постарался собрать максимум возможной и достоверной информации, сделав то событие болезненно близким, но настоящим. Мифы и легенды, а для кого-то даже образец для подражания - это вещи, которые не должны окружать горе.
Автор знакомит нас со всеми действующими лицами и ведёт историю сразу в нескольких временных отрезках: до, во время и после разыгравшейся драмы. Эти люди входят в твою жизнь, обретая не просто имена, но плоть и кровь, мысли и надежды. Они становятся близкими, и книга в какой-то момент читается почти как художественный роман, финал которого известен. Плохо и страшно становится в тот момент, когда осознаёшь, что те люди - не "персонажи", а конец предрешён. Хотя Каллен старался сделать материал максимально доступным и плавным, ужас происходящего очень давит. От книги хочется отмыться.
Эрик и Дилан дали будущим школьным стрелкам план того, что нужно делать. Освещение событий в Колумбайн было колоссальным, посмотреть на осаду школы сбежались СМИ нескольких штатов. Никто на тот момент не понимал, что можно и что нельзя говорить и показывать в таких случаях, и богатый видеоматериал, снабжённый испорченным телефоном домыслов журналистов, стал инструкцией. Пагубные слухи, искажение фактов, отсутствие профессиональной этики - вот что характеризовало СМИ тогда (и сейчас). Проблема в том, что эта мифология со временем стала официальной версией произошедшего в сознании масс.
Произошедшее не было обычным школьным расстрелом, акция должна была быть терактом. Школа была выбрана как наиболее очевидное для преступников место. Не было никакой мести угнетателям или спортсменам, мишенью были все без разбора. А причина была одна - Эрику Харрису хотелось убивать.
Люди во всём ищут логику. Людей успокаивает связь "причина-следствие". Это кажется уроком, кажется методом предотвращения беды. Но это иллюзия. Некоторые вещи, даже самые ужасные, происходят просто так, без внятного мотива, лишь затем, чтобы выбить почву из-под ног, чтобы удобная чистая обыденность вдруг стала зоной опасности. Эрик и Дилан - не предопределение, а иррациональность этого мира, вырвавшаяся наружу.
Психиатры после многих лет исследований дневников убийц пришли к выводу, что Эрик - психопатическая личность, обделённый эмпатией человек, движимый врождённой ненавистью ко всему. Выводы довольно неутешительные: психопатия не лечится, а такой человек с большой степенью вероятности станет преступником. Здесь меня огорошило отсутствие выхода. Каково быть родителем психопата, который родился таким и другим уже не будет? Как к нему относиться, да и как вообще распознать его недуг, если психопаты - искусные лжецы и маскировщики?
Дилан, видимо, страдал от серьёзной депрессии, хотел покончить с собой, но был человеком слова, а не дела. Он не мог решиться на смерть, и ему сильнее всего было необходимо ощущение общности с кем-то. А тут заразительно агрессивный Эрик нарисовался, да ещё с готовым планом уничтожения планеты, как к такому не прибиться. Звучит очень глупо для людей со здоровой психикой, но люди в депрессии мыслят совсем иначе. Безвыходная ситуация с убитыми собственноручно людьми вполне могла стать для Дилана единственным способом решиться на смерть самому.
Дейв Каллен не забыл никого, кто в тот день находился в школе. Он не побоялся задавать неудобные вопросы без ответов. Книга предлагает подумать об огромном количестве разных вещей, от распознавания родителем подростковой депрессии до вопроса владения оружием на территории США. Автор скорбит по ушедшим и следит за исцелением пострадавших (физическим и душевным). Он пишет о халатности полиции, о безнравственности СМИ, пишет об огромном количестве боли, и в конце концов имеет силы признаться, что не знает, как заживлять такие раны до конца. Эта книга очень трудная, но необходимая для того, чтобы стать милосерднее. Беды и горе происходят, но жизнь продолжается, даже если кажется, что это невозможно.