– Внимай данное событие чересчур внимательно! Ты увидишь и услышишь наших предков.

И так же неожиданно исчезли.

А когда все вместе, впятером, уединились в тенистом садике и хотя был далеко, видел и слышал интересную беседу нескольких человек. В малейших деталях Цидкиягу поведал о событиях, только что увиденных во сне.

– Будто в главном зале столичного дворца, лучшие представители 12 колен Израилевых одновременно праздновали две долгожданные свадьбы. Одну, младшего любимого сына Роувена, взявшего в жёны Мирьям, дочь военачальника Аарона, из колена Иегуды. Вторую, племянника, взявшего в жёны дочь раввина Яакова из рода священников Коганим, колена Левитов и которых также, по удивительному совпадению, звали Роувен и Мирьям. Подготовка к проведению брачных обрядов началась год назад, как только объявили о намерении молодых пожениться. Снаружи на улицах ликовали толпы горожан. В большом, великолепном зале, украшенном оливковыми ветвями и виноградными листьями, многочисленные родственники, самые знаменитые и уважаемые сограждане придавались беззаботно-радостному настроению. То тут, то там блистали своими талантами бадханы – простые евреи, смехом и забавами развлекающие на свадьбах жениха, невесту и приглашённых гостей. Сияли любовью и счастьем юные лица молодожёнов. В честь радостного события, головы виновников торжества покрывали лавровые венки, перевитые темно-фиолетовыми соцветиями плюща. Особенно красиво выглядели невесты одетые в роскошные праздничные наряды. Поверх дорогой одежды были окутаны длинными, пурпурного цвета, прозрачными шлейфами, оживающих и развивающихся от малейшего дуновения ветерка. Многие люди обращали внимание, женихи, как братья, очень схожи между собой. Но ещё удивительней, невесты также походили друг на друга, словно сёстры близнецы. Имея близкие, кровные корни, у женщин царского рода, чуть выше локтя, внутренней стороны левой руки находилось небольшое овальное, тёмно-коричневое, родимое пятно. У мужчин точно такое же, только размером чуть побольше, располагалось на наружной стороне правой руки.

Прервав рассказ об увиденных во сне картинах, Цидкиягу снял с груди большую, на массивной золотой цепочке, шестиконечную звезду.

– Когда-то принадлежала царю Давиду и с тех времён, она передаётся наследникам престола.

Дружелюбно протянул посмотреть друзьям. По краям она переливалась загадочным светом драгоценных камней изумительной красоты. В центре, на узенькой гладкой поверхности, мелкими чёткими буквами, ясно просматривалась совсем короткая, в несколько предложений запись. И контуры своеобразной карты, с изображением двух малюсеньких кружочков. Один в окрестностях Генисарского моря, а другой рядом с изображением Храма. Цидкиягу надавил пальцами незаметные выступы по краям драгоценности. На широкую ладонь выпали две, но уже небольшие шестиконечные звёздочки. Тем самым, нарушив целостность сообщения, не давая возможности полностью прочесть и постичь скрытое содержание текста.

– Ключи с описанием пути к тайным хранилищам богатств нашего народа, глубоко под землёй спрятанным, – пояснил Цидкиягу, вставляя на место звёздочки.

– Заранее приказал самому искусному и умелому, золотых дел мастеру, дополнительно сделать, точно таких же размеров, звёздочки. На каждой изобразить по две стороны Храма. Во время торжественного ритуала, после того, как молодых отвели в отдельные закрытые комнаты, давая возможность ненадолго побыть наедине, подарил каждой паре по ключику в виде звёздочек. С лёгким сердцем и в знак особой любви заповедовал, больше жизни хранить и оберегать необычные талисманы счастья. А на опустевшие места в главной звезде, вставил новые, чтобы постоянно иметь возможность созерцать изображение Дома Бога. Тут же какая-то властная сила перенесла меня в дальнюю глубину подземного лабиринта. Приказала оставить там, в потаённом месте, до заветного часа, символ царской власти. А вот эту маленькую золотую табличку с тремя начертанными именами, отдать младшему сыну. И если слова Авигдор и Аркадий вселяют успокоение, обратите внимание, буквы А и р, выделяются от других толщиной линии. То слово Биньямин вызывает, какие-то непонятные, но хорошие мысли.

Забрал табличку обратно и продолжил делиться своим сном.

– А когда вернулся в свадебный зал, туда, в самый разгар веселья, вползло 12 змей невиданно больших размеров. Стали крушить и сметать всё со своих мест. Смертельными кольцами обвивать, душить и пожирать присутствующий народ. Только двум парам молодожёнов удалось убить напавших на них чудовищ. Сражаясь, вырваться с родственниками и слугами, из царящего вокруг ужаса.

Мужественно сопротивлялись люди. Но, видно, Бог прогневался за грехи наши тяжкие, и не было оставшимся никакого спасения. Рядом, прикрывая и защищая меня, сражались сыны мои и вы боевые друзья, – царь тепло, с печальной грустью взглянул на советников.

– Таяли, подходили к концу наши силы. Почему-то сознание чётко отметило, отсутствие в битве не на жизнь, а насмерть, Серепа и Нибара. Один за другим погибали дети мои, гости мои, и вот остался я один. А когда руки потеряли былую мощь и быстроту, стальными кольцами обвила и стала душить самая огромная змея. Свет погас в глазах. Жизнь не покинула меня, но стала хуже смерти. Ежедневно и ежечасно стал молить нашего единственного господа Бога, простить за грехи наши. Сменить гнев на милосердие к народу своему!

Немыслимо долго длились муки, и сердце обливалось кровью. Через бесконечные годы полнейшей темноты и страданий, оно уже почти перестало биться. Вдруг раздался гром небесный. Вернулись сила, разум, исчезла слепота, восстановилось зренье. Пролетающая молния подхватила, но не ударила, не сожгла, а понесла бережно, словно на мягком, тёплом ковре, высоко-высоко над землёй. Увидел, как внизу из Иерусалима, от разрушенного и разграбленного Храма, уходили в разные стороны, по числу колен Израилевых, 12 дорог. Десять были огорожены плотной стеной из сухих, колючих веток, без единого живого листика. Сверху ниспадало странное, таинственное освещение, и безучастно висело огромное ярко-красное солнце. В великом горе и печали двигались предрешённым, трагическим путём уставшие, измученные соплеменники и сыпались им на головы тусклые, багровые звёзды. По всему пути нападали на них люди нехорошие, чужие. С ненасытной жадностью бросались хищные звери земные и налетали страшные птицы небесные. Извне губил несчастных меч острый. Внутри голод, горячка, мор лютый и окружающий ужас истребляли юношу и девицу, грудного младенца и поседевшего старца. Изгородь сухая, колючая сужалась, скрывая человеческие останки. Постепенно очередная дорога превращалась в тропинку малую, а затем вовсе обрывалась. Засыпалась песком горячим, и ветер обжигающий сравнивал с землёй дикой. Или покрывались те места болотами топкими, бескрайними, и вскоре не оставалось от беженцев никаких следов на белом свете.

Две же дороги, уходящие в страны далёкие, на северо-восток и на запад, были на всём пути огорожены изгородью из густых, зелёных, живых веток. Не могли через неё прорваться ни птицы и звери хищные, ни люди плохие. По одной вёл за собой людей сын мой любимый, а по другой племянник. У каждого на груди, указывая предначертанный путь, сиял шестиконечный ключик-звёздочка. Яркой вспышкой высветились встреча с мужественным человеком, Божьим повелением, освобождённого из тюремной гробницы. Лаги с женой, несли сына Инону-Элия Шалом, который на века станет родоначальником признанных знатоков Торы.

Не раз, помогая, мудрыми советами, гонимому народу. Выполняя пророческое указание Всевышнего, завещал потомкам, сохранять маленькую золотую табличку, С начертанными именами трёх великих, в далёком будущем, лидеров еврейской общины. Дальше и дальше, уходя за горизонт, расходились эти дороги. В небе над ними, не ослабевая, продолжали гореть большие, сверкающие звёзды. Постоянно загорались новые, освещая, защищая и оберегая оставшуюся маленькую частицу былого величия. Иногда встречались на их пути благодатные места, расширяющие дорогу до невиданно огромных размеров. Так было в Испании, Где, очень скоро, пожелают зачеркнуть еврейскую культуру и великие достижения, служащие человечеству и поныне. Народ мой, нашедший долгожданный приют, некоторое время жил счастливой жизнью. Затем история повторялась с появлением новых человеческих жертв и трагедий. Почти 300 тысяч евреев отправили на пожизненный, безвозвратный, изнурительный каторжный труд. Тысячи подвергли казням и публичным избиениям у позорных столбов. У всех было полностью конфисковано имущество. Дороги, принимая прежний вид, вновь сужались. Только теперь, среди прежней окружающей зелени, стало появляться больше сухих, колючих растений, а идти становилось всё трудней и трудней. Десятки, сотни, тысячи лет проплывали перед очами, как один день. Понял, вижу пред собой длинную историю жизни, по которой будут продвигаться собратья.

Народ мой, кто пешком, кто на телегах, кто на ослах и мулах, в нищете и бесправии, вынужден был искать новое прибежище. Женщины рожали детишек, но всем без исключения было ужасно плохо. Падали и вновь поднимались. Вливая силы и надежду, раввины подбадривали, поддерживали, уговаривали петь и бить в бубны и барабаны. Не сосчитать несчастных, которые, не выдержав голода, лишений, болезней и тягостного пути, нашли в дороге свою смерть. Почувствовал, как от них переходят ко мне вера, мудрость и знанья. То на одной, то на другой дороге по направлению в Северную Африку, Италию, Западную Европу, на Восток или Новый Свет, снова и снова, всплывали любимые образы людей, очень похожих на Роувена и Мирьям. А властный голос, заполнивший небесное пространство до самого горизонта, произнёс: «На роду далёких потомков царя Давида, предначертано восстановить Храм». Странно было видеть, как в веренице веков, среди идущих людей, они иногда были почти рядом друг с другом, но различные обстоятельства не давали возможности соединиться. Иногда встречались, праздновали красивые свадьбы и жили одной судьбой.

Уже нельзя было различить сына или племянника, то были дети, внуки, правнуки. Но не это волновало меня. Мучили, терзая израненное сердце и душу мысли, смогут ли они исправить допущенные нами ошибки, забыть личные раздоры и объединить народ. Вернут ли прощение нашего Бога единственного. По-прежнему каждый мужчина и женщина рода Давида были отмечены своеобразными тёмно-коричневыми родимыми пятнами. Видел, как часто грозили им разные опасности и люди жестокие. Но стоило в трагические минуты, незримо прикоснуться к семейным отметинам, и удавалось отвести беду. В решающие моменты руки становились быстрыми, умелыми и ощущали небывалую силу. Успевал подсказать судьбоносные решения о путях предотвращения надвигающейся опасности. Точно так же продолжал, заботиться о ваших будущих потомках, – с печальной нежностью окинул взглядом первосвященника, пророка Ирмеягу, главных советников и верных друзей.

– Заранее предвидя, кому через множество лет, суждено будет занять почётные места в воссозданном Доме Бога, охраняя, уводил из-под удара, перед очередными кровавыми событиями. Защищал продолжателей рода первого на земле еврея Авраама. Наверно, оттого, что на груди они по-прежнему бережно сохраняли заповедные шестиконечные звёздочки. Боготворил одухотворённые лица, не сломленные тяжёлыми судьбоносными испытаниями. Оберегая юные жизни, при необходимости даже удавалось поворачивать исторические события в нужном направлении. Тем самым, в очередной раз, заботливо лелея ростки, устремлённые вверх, к нашему безмерно почитаемому Создателю. Помогая находить новые возможности для сохранения и выживания. А кто поднимался против оставшегося еврейского народа, в сердцах замышляя недоброе, без промедления разрушал им коварные планы и расстраивал злодейские замыслы.

Особенно запомнилась, поразившее бесподобными красками, сказочное виденье, в очередной раз возникшее из неведомых пока будущих времён. Совсем недалеко друг от друга, разделённые только высоким хребтом незнакомых гор, находились Роувен и Мирьям.

Оказалось и наши с сестрой, человеческие души способны испытывать удивление. Потому что я сразу узнал большую звезду Давида и наши с Марией звёздочки и золотую табличку. Кроме того и чувство волнения при сверкнувшей в памяти, Иссыкской трагедии. Из-за возникших красочных картин моей юности, чуть не пропустил самое главное.

– Мне сразу понравились новые, но очень схожие имена, Мария и Роман, которыми теперь назывались. Девушка отдыхала на берегу изумительно чистого озера, в окружении доброжелательных людей чужого рода и племени. Восхищённым взглядом радовался и наслаждался красотой молодого тела. Вдруг с крутого склона обрушился вниз, наводящий ужас размерами и мощью, грязекаменный поток, уничтожая первозданную, божественную прелесть и покой дикой природы. Из-под огромного валуна, величиной с большой дом, успел выхватить нашу кровинку. Помог забраться на отвесную скалу, поддерживая и подсказывая дальнейший путь. Когда же на самой вершине Мария все-таки не удержалась и сорвалась, не дал разбиться об острые камни на дне обрыва. Затем, сохраняя юную жизнь, направил туда быстрые шаги Романа.

На, светящемся таинственным светом, непонятном экране, моя душа видела со стороны, как бежал искать сорвавшегося со скалы человека.

– А вскоре спасал моего мальчика из падающей большой, диковинной на вид птицы. Помогал выжить в холодных, заросших густым лесом, диких и глухих ущельях. Потом вновь двинулось время, но уже не так стремительно. Окончилось тысячелетнее наказание. Вернулись в священный город, близкие и желанные сердцу, мужчина и женщина. Повзрослевшие, умудрённые жизненным опытом, как две капли воды похожие на любимые образы, много раз, появлявшиеся перед очами. Вскоре дал возможность узнать, как местные государственные заправилы, заодно с царями чужих стран тайно изготовляют фальшивые деньги. Двое мужчин сильно похожих на моих помощников Серепа и Нибара, объединились с предводителем местных бандитов и что удивительно также очень похожего на Тафара. Специально сделанный для этой цели механизм, установили на огромном змеином гнезде. Ежедневно выползали из-под него ядовитые змеи, отвратительные гады и пауки. Губительно жалили единоверцев, а затем быстро прятались обратно до следующего нападения. От укусов смертоносной нечисти, умерло множество людей, а очень многим ещё суждено будет погибнуть. Увидели Роман и Мария, как слуги Нибара и Серепа ловят и наказывают некоторых мелких преступников, а затем с огромным шумом хвалятся пред простым, обманутым населением.

– Вот, мол, какие мы, ваши защитники, хорошие. А под шумок да громкую болтовню, главных, запачканных еврейской кровью, с ног до головы отвратительных преступников, выпускали из темниц на свободу. Обратились к ним дети мои:

– Что же вы сразу весь змеюшник не уничтожите? Как это сделать, знаете! Да и сил у вас достаточно! Ведь не только долгожданный мир и порядок наступит, но и вечная благодать.

– Не можем наперекор другим земным вельможам идти. Так как на несчастьях человечества, обманным путём приобретённые несметные богатства, затем незаметно на всех делятся. И нам тоже перепадает. А в доверительно откровенной беседе пояснили:

– Если наступит долгожданный мир, так народы обманывать и обворовывать, как привыкли делать, уже нельзя будет. Не дай Бог, спрашивать начнут, куда бездонный, денежный поток исчезает? Тогда деяния преступные откроются, и никогда не будет нам людского прощения. Поэтому порядок здесь, сейчас и вообще не нужен. И мы любыми путями не допустим мира.

Обсуждая новый злодейский план, Нибар, Сереп и Тафара уже достали из змеюшника необычное оружие против еврейского народа. Вдруг, рядом появился юноша, как в далёкие времена, очень похожий на Лаги, ранее брошенного и запрятанного ими в темницу. Одного предателя, с помощью Божественного указания, покарал смертью. В свою очередь Тафара настигла страшная, вызывающая чувство стыда, неизлечимая болезнь. Правосудие свершилось, и постепенно окружающий мир начал наполняться светом и благоуханием. Правда, Серепу, якобы остававшегося на вторых ролях, по-прежнему удалось улизнуть, подставив других людей. Затем возникло предо мной совершенно незнакомое, странное с большими прозрачными окнами и красивыми стенами, строение. Бес сомнения, оно находилось где-то здесь, недалеко от дворца. В необычно-привлекательной комнате Роман положил на стол вот эту большую звезду,

Цидкиягу поправил редкой красоты драгоценность.

– Мария вернула на место два шестиконечных ключика, трепетно хранимые у обоих на груди. Обнявшись, с огромным трудом пытались прочесть начертанную запись. Видимые сквозь одежды родимые пятнышки, знакомым видом ласкали взгляд. Без труда читал чистые помыслы горячих сердец, и безмерно приятные мечты. Желание трудиться ради нашего, вновь воссозданного государства. Стремление построить в дни, которыми живут, новый Храм. Тогда незримо помог правильно понять слова тайные и открыл дорогу к священным реликвиям из разрушенных святынь. Научил далёких, очень далёких прапраправнуков, как сокровища в тайниках спрятанных, найти и на благо народа наилучшим образом использовать. Познакомил с вашими потомками. От предков унаследовавших, не только очень похожие фигуры, черты лица, выражения глаз, цвет волос, имена, но знания Торы, мудрость, предвиденье и решительность. Качества необходимые для лидеров Богом избранного народа. И как вы по жизни, – Цидкиягу тепло обнял Авигдора и Аркадия.

– Привыкли делиться с нуждающимися соплеменниками, тем, что имеете. Так и в том, очень далёком, наступающем времени по-прежнему, с чистым сердцем, будут выполнять еврейскую заповедь о добре. Безвозмездно помогать простым и попавшим в тяжёлое положение людям. Повсюду находилось много улыбающихся, радостных людей. А бессчётное количество родных глаз, сияли долгожданным счастьем. Больше не ощущалось в них боли, печали и слёз вечных страданий. Видел, как со всего света, обратно по дорогам, ведущим в Иерусалим, нескончаемым потоком возвращаются евреи. Рядом с некоторыми двигались мужья и жёны другой веры, те кто взаимно разделял с ними море горя, да редкие крупицы радости. Как жители священного государства, объединились в границах земли, подаренных и оговорённых Богом. Навеки забыли деяния, разъединяющие в земной жизни, и приступили к строительству в непосредственной близости от Иерусалима Божественного Дома. Как для Израиля, заново созданного на древних развалинах, наступил прекраснейший день, а печаль и воздыхание навсегда удалились с этих мест. В самом конце сна, как в награду за перенесённые страдания, предстало предо мною виденье желанное. Увидел, как возвращая Всевышнему долг еврейского народа, наши далёкие, потомки, вместе с другими собратьями возродят очередной и уже навечно построенный, Третий Иерусалимский Храм, – заметив горестный кивок головы пророка, помолчал и продолжил рассказывать сон