Возле стола суетилась старая женщина. Сколько ей лет, вряд ли смог бы сказать кто-либо, кроме нее самой. Лицо в глубоких морщинах, но в зорких черных глазах полыхал молодой и страстный огонь, которому могла бы позавидовать и самая юная девушка. Но спина была по-старушечьи скрючена, и двигалась она, припадая на левую ногу.

На столе были разложены различные травы. Некоторые совсем сухие, другие – сочные и зеленые. Среди них пестрели лепестки цветов, почки каких-то растений, корни. Стол был уставлен баночками и сосудами разной формы и размеров с разноцветными жидкостями.

Готовила старуха явно не суп, не жаркое с приправами и даже не салат. Варево в маленьком котелке, стоявшем на обычной плите, куда старуха время от времени подкидывала то одну, то другую добавку со стола, скорее всего являло собой целебный отвар. С тем лишь отличием, что запах от него шел просто потрясающий, а под конец, когда он загустел и забулькал, так и вовсе дурманящий. Так что стряпухе пришлось даже завязать себе рот и нос черным платком, при этом она бормотала над ним какие-то слова, похоже, заклятия.

Через некоторое время старуха, сняв котелок с плиты, прикрыла его крышкой и тут же включила вытяжку над плитой. И лишь после этого с облегчением сняла с лица черный платок. Окно в кухне было открыто, и через него доносился гул голосов – во дворе скопилось уже много народу. Несмотря на это, старуха занялась другими травами, которые лежали у нее на столе.

Часть из них она растолкла в мелкий порошок, смешала с медом и оставила в таком виде. Другие тоже растолкла, добавила какую-то жидкость и смешала с обыкновенной глиной, которая лежала у нее в блюде с водой, прикрытая влажной тряпицей.

Сделав все это, старуха выглянула в окно, и ее немедленно приветствовал хор голосов на греческом. Старуха покивала в ответ и вернулась к своим делам. К тому времени, как отвар в котелке настоялся и остыл, старуха уже разобралась со всеми травами, которые лежали у нее на столе, и выглядела изрядно уставшей. Но, выпив глоток отвара из керамической кружки, стоявшей на полочке, она словно бы помолодела и стряхнула с себя груз усталости и прожитых лет.

Плотно закрыв за собой дверь кухни, старуха прошла в комнату и открыла входную дверь, через которую немедленно просочился первый посетитель. Это был рослый мужчина, который вел за собой такую же крупную жену. Пара заняла почти все пространство в маленьком доме старухи.

– Мы женаты уже три года, но жена до сих пор никак не беременеет, – краснея, сказал по-гречески мужчина. – Харита, мы слышали, что ты можешь нам помочь.

Старуха посмотрела долгим взором куда-то за спины супругов и сказала, обращаясь к мужчине:

– Сначала устрани несправедливость, которую ты допустил к своему ребенку. Твоя жена здорова и может иметь детей. И они у вас будут. Но вина на тебе. Не упрекай свою жену.

Мужчина, который и в самом деле несколько лет назад отказался жениться на беременной от него, но бедной девушке, а польстился на богатую невесту, покраснел еще больше и начал бормотать что-то об отварах, которыми старуха поднимала с постели даже смертельно больных.

– Не тело твое больно, – сказала ведунья. – Болен твой дух. Исцели свою совесть. Возьми на себя заботы о своем старшем сыне, и вам с женой бог даст еще много детей. Больше мне сказать тебе нечего. Иди! А ты останься, – велела она женщине.

Та покорно осталась, и старуха протянула ей баночку с бурым полупрозрачным отваром.

– Будешь давать своему мужу по одной капле. И он больше никогда не станет заглядываться на других женщин. А вот этот камешек привяжешь к ножке кровати с той стороны, где спит твой муж.

И она дала женщине с виду обычный камешек, подвешенный на красной нитке. Женщина, заплакав, поблагодарила старуху, оставила на столе несколько денежных купюр и ушла. Не успела она выйти, как в дверь вошла следующая пара посетителей. И старуха обратила свой взор прорицательницы на них. Это были два мужчины.

– Харита, наш отец очень болен, – сказал младший из них. – Он совсем не встает с постели и не желает даже видеть никаких докторов. Может быть, ты согласишься навестить его? Мы заплатим тебе любые деньги.

– Вечером, – сказала ведунья. – Ждите меня до вечера. А потом поедем к вашему отцу. Но непременно дождитесь, завтра будет уже поздно.

Мужчины вышли, а после них вошла девочка лет одиннадцати. При виде девочки лицо старой женщины расплылось в улыбке, и она кинулась обнимать и целовать девочку.

– Мы с мамой приехали тебя навестить, – сказала старухе девочка по-гречески. – Мы беспокоились за тебя. Почему ты давно не приезжала?

– Очень много работы, – ответила старуха. – Я приеду к вам в следующие выходные.

– Я видела очередь у тебя во дворе, – сказала девочка. – Нас даже не хотели пускать. Маму так и не пустили, а я проскользнула.

– Ты у меня ловкая, – улыбнувшись, похвалила ее старуха. – А сейчас передай матери вот этот мешочек.

И она дала девочке холщовый мешочек.

– Пусть она рассыплет его содержимое вокруг вашего дома, и человеку, который вам досаждает, будет трудно пробраться к вам, – сказала она.

Девочка взяла мешочек.

– А это для тебя лично, – сказала старуха, протягивая девочке горшочек с медом, смешанным с травами. – Ешь по чайной ложке, и твоя кожа всегда останется чистой. Без прыщей и всех прочих радостей подростковой жизни. Тебе уже пора. Прощай, милая. В следующие выходные я обязательно выберусь к вам в гости.

Она проводила девочку до двери и впустила следующего посетителя.

Глава первая

День начался для Мариши самым безоблачным образом. Во-первых, погода за окном была отличная, и настроение у нее было соответствующее. А во-вторых, на спинке дивана, кресел, стульях и даже на зеркале были развешаны разнообразные обновки, купленные вчера Маришей в магазинах города, но еще толком не примеренные.

Их еще предстояло примерить, и эта необходимость тоже повышала настроение хозяйки. Примерять обновки Мариша обожала. Хотя бы просто для того, чтобы лишний раз убедиться, что действительно хороша собой, а вовсе ей это не просто кажется. И обычно, чем дольше она перед зеркалом примеряла на себя новые шмотки, тем в больший восторг от самой себя приходила.

Ну и самым приятным было то, что Мариша сегодня отправлялась в круиз по Средиземному морю. Да еще к тому же не одна, а в компании своей подруги Инны. Той настоятельно требовался отдых. Она и сама так чувствовала, и мужу своему сумела внушить. Так что тот безропотно оплатил супруге стоимость круиза и велел ни в чем себе не отказывать.

– Даже удивительно, что Бритый так легко тебя одну отпустил, – еще вчера выразила свое удивление Мариша. – Тебе не кажется это странным?

– Легко? – вытаращила на нее глаза Инна. – Ну ты скажешь тоже, легко! Да я его почти год уговаривала, намекала, настраивала и подготавливала. И выбрала такое время, когда он никак, ну совершенно никак не может покинуть Питер. Дела навалились на него все разом. А путевки-то уже куплены, так не пропадать же им? Вот мы с тобой и поедем.

– И он отпустит тебя одну? – продолжала недоумевать Мариша. – В путешествие, где на каждом шагу холостые мужчины?

– Почему же одну? – снова удивилась Инна. – Мы поедем с тобой вдвоем. А тебе он доверяет.

– Хм, – пробормотала Мариша себе под нос. – С чего бы это, интересно знать? Никогда за твоим Бритым особой симпатии к себе не замечала. Напротив, он меня всегда обвинял, что я сбиваю тебя с пути праведного.

Бритый был Иннин муж. На самом деле он уже давно не был бритым, а напротив, носил роскошную шевелюру, подстриженную в лучшем салоне города, но волосы отрастают, стригутся и иногда даже с возрастом выпадают частично или целыми толпами, а вот прозвище остается.

– И сама не знаю, что это на него накатило, – оживленно блестя глазами, сообщила подруге Инна в ответ на ее сомнения. – Но только Бритый сам вчера сказал, что с тобой, Мариша, он меня с легким сердцем хоть на край света отпустит. Что ты такая здоровущая, что ни один мужик меня в твоем обществе обидеть не посмеет.

– Вот хам, – пробормотала Мариша, искренне считающая себя эталоном изящества. – Умеет же твой муж человеку настроение испортить.

– И я о том же! – воскликнула Инна. – Теперь понимаешь, почему мне необходимо отдохнуть от семейной жизни?

– Понимаю, – ответила Мариша.

– А я так рада, что мы едем с тобой! – ликовала тем временем Инна. – Подумай, целых две недели мы будем плыть в открытом море на отличном лайнере со всеми удобствами. Будем причаливать к берегу и осматривать достопримечательности. Лазурное небо, теплое море, масса новых впечатлений! А в свободное от экскурсий время сможем повеселиться – и на берегу, и на борту корабля.

– И что на борту? – спросила Мариша. – Много предстоит развлечений?

– Да уж поверь, – кивнула Инна. – Круиз кучу денег стоит. Бритый всегда старается ухватить самое престижное. Так что запасайся модными тряпками, приводи себя в порядок, уверена, что из плавания ты вернешься уже замужней дамой или в крайнем случае невестой.

– Я хочу тебе напомнить, что я вообще-то уже замужем, – сообщила Инне Мариша.

– Ну какой это муж, который уже почти полгода сидит в Америке? – возмутилась Инна. – Одно недоразумение, а не муж. Если хочешь знать, у него, на мой взгляд, есть лишь одно неоценимое достоинство – он постоянно шлет тебе деньги и не интересуется потом, на что ты их потратила.

– Да, – согласилась Мариша. – Этого у Карла не отнять. Деньги он шлет.

И вот на те самые деньги, которые прислал ей за последние месяцы щедрый Карл, Мариша и отправилась по магазинам, совершенно опустошив прилавки. Зато теперь она могла чувствовать себя совершенно уверенной среди всех этих холостых нефтяных магнатов, владельцев рудников и заводов, которыми, опять же по словам Инны, должен был быть буквально нашпигован лайнер, на котором подруги отправлялись в путь. Вылет к этой волшебной сказке был назначен на сегодня на три часа дня.

До этого времени Марише нужно было еще много чего успеть. В первую очередь отправить свою кошку Дину, ворона и обезьянку Маню в добрые руки своей матери. А Мариша еще не вполне была уверена, что мама согласится взять животных. По крайней мере – всех.

– Опять ты их мне притащила! – таким возгласом встретила Тамара Ильинична свою дочь, которая держала в охапке три переносные клетки. – Куда снова намылилась?

– В круиз, – пропыхтела Мариша. – Я же тебе еще вчера говорила.

– Ничего ты мне про круиз не говорила, – отрицательно покачала головой Тамара Ильинична. – Иначе я бы на несколько дней из дома слиняла и пристраивала бы ты своих животных в другие места.

– Ну, мамочка! – заканючила Мариша. – Кому же я их отдам? И где им будет так же хорошо, как у тебя? Они тебя знают, любят и чувствуют себя ничуть не хуже, чем дома.

– Даже лучше, – подтвердила Тамара Ильинична. – Вконец избаловались. Собаки жрут исключительно котлеты из говяжьей вырезки.

– Вот видишь, как ты о них заботишься! – обрадовалась Мариша. – Так ты их берешь, да, мама?

– А что мне остается делать? – вздохнула Тамара Ильинична. – Но учти, это в последний раз. Сил у меня уже не хватает с такой оравой справляться.

И словно в подтверждение ее слов на Маришу на бреющем полете спустился попугай, а под ноги кинулись две собаки дворовой породы: Белка и Стрелка. Обе были уже не первой молодости и больше всего напоминали толстые сардельки, покрытые мохнатой шкуркой, на нелепо тонких лапках. Наспех приласкав весь зверинец, Мариша поспешно попрощалась с мамой.

– Смотри, не влипни в очередную историю, – со вздохом произнесла Тамара Ильинична, провожая дочь до порога. – Не вздумай изменить там Карлу. Он единственный порядочный человек среди всех твоих бывших ухажеров.

– Ну что ты, мама! – возмутилась Мариша. – Когда это я влипала в истории?

Тамара Ильинична ничего не ответила, потому что слишком хорошо знала бесполезность таких предупреждений. Мариша обладала прямо-таки удивительной способностью привлекать к себе разного рода проходимцев, в которых на первых порах души не чаяла, а потом не знала, как от них побыстрей и с наименьшими потерями избавиться. И, несмотря на поучительный пример их предшественников, уже переместившихся после общения с Маришей на уютное место жительства за решетки камер разных стран, ряды потенциальных проходимцев не редели.

– Как у тебя это получается, ума не приложу? – вздохнула Тамара Ильинична. – Стоит тебе куда-нибудь пойти, и там обязательно что-то случается. А если не с тобой, так с твоими подружками.

– Да что ты, мама! – отбивалась Мариша, рвясь на свободу. – Уже сколько времени прошло с тех пор, как я последний раз что-то такое устраивала. С тех пор…

– Прошло ровно три месяца! – закончила Тамара Ильинична.

– И с тех пор я здорово поумнела, – заверила ее дочь. – И к тому же мы с моими девчонками поклялись друг другу, что больше не будем влезать ни во что подозрительное. За километр обойдем.

– Хотелось бы верить, дорогая. Меня и Анину маму до сих пор бьет дрожь после этой вашей кладбищенской истории, когда вы поперлись закапывать всякую гадость в чью-то могилу.

– Во-первых, не гадость, а пасхальное яйцо! – уточнила Мариша. – А во-вторых, кто же знал, что к этой могиле возникнет такой повышенный интерес у стольких людей. Ну, мама! Чего старое-то вспоминать?

– Ладно, ладно, – махнула рукой Тамара Ильинична.

– И к тому же в этот раз я еду не с Аней и даже не с Юлей, – успокаивающе заметила матери Мариша.

– Юля твоя! – воскликнула Тамара Ильинична. – Тоже мне успокоила! А кто потащился бог знает в какую даль из-за каких-то алмазов? Едва потом назад вернулась. Нет, милая моя. Вся ваша компания внушает мне очень мало доверия. Одна вот Инна, пожалуй… Она хоть замужем.

И Тамара Ильинична покачала головой, показывая, что хоть Инна и замужем, но все же…

– Так я же с Инной и еду! – с торжеством воскликнула Мариша. – Теперь ты довольна? И я тоже замужем!

И прежде чем Тамара Ильинична нашлась, что сказать в ответ, Мариша испарилась, запечатлев на щеке матери сердечный поцелуй и пообещав привезти ей из теплых стран какой-нибудь подарок.

– Только еще одну животину не тащи в дом! – крикнула уже вслед дочери Тамара Ильинична. – Я этого не перенесу! Честное слово!

Но Мариша была уже далеко и маминых слов не слышала. Она спешила домой. Ей еще необходимо было сложить свои вчерашние покупки в чемодан, а также выбрать наиболее любимые вещицы из тех, которые были куплены давно. Однако не успела Мариша приступить к сборам, как планы пришлось спешно корректировать.

В дверь раздался звонок, Мариша помчалась открывать и увидела на пороге свою подругу Инну.

– Ты чего приперлась? Кто за тебя вещи складывать будет? Бритый? – спросила у нее Мариша. – Или мы что, вообще не едем?

– Ты шутишь? – возмущенно воскликнула Инна. – Едем! Конечно, едем! Я за тобой приехала.

И тут в голову Инны вдруг закралась страшная догадка.

– Ты что, еще не собралась?! – завопила она на подругу.

– Нет, – пожала плечами Мариша.

– Ты с ума сошла?! Наш самолет улетает буквально через три часа! А нам нужно еще успеть заехать в кучу мест и сделать кучу дел! Где ты вообще целый день шлялась? Я тебе звоню, звоню, домой звоню, на мобильник трезвоню, а твой мобильник как заколдованный – ни звука. Он что, испортился?

Мариша поспешно глянула на свою «Нокию» и облегченно вздохнула:

– Нет, все в порядке. Просто я на ночь отключаю звонок, чтобы поклонники не доставали. А утром забыла включить. Все твои звонки на месте. Сейчас посмотрим. Ты мне что, пятнадцать раз звонила?!

– А ты как думаешь? – сердито пробурчала Инна. – Должна же я была знать, где ты и что с тобой. И вообще, как там наши планы поживают. Я не понимаю, ты собираешься ехать или так и будем стоять тут и болтать?

– Инна, я не знала, что у нас так мало времени. Ты мне поможешь собраться? – просительно протянула Мариша. – Просто не представляю, что брать с собой.

– Бери все! – быстро решила проблему Инна. – Там разберешься. Например, я так и сделала. Взяла все, что подвернулось под руку.

Послушавшись совета подруги, Мариша начала поспешно пихать в чемодан вещи. В результате у нее набралось даже два чемодана, одна большая сумка на колесиках и еще одна маленькая, которую полагалось нести на плече. Кроме того, у Мариши имелась еще кокетливая дамская сумочка, которую она повесила на другое плечо.

– Рук не хватает, – растерянно призналась Мариша, пересчитав багаж. – Может, что-то оставить дома?

– Чепуха! – возразила ей Инна. – На мой взгляд, ты взяла только самое необходимое. И не забывай, что на лайнере будет полно миллионеров. И ты не должна упасть в грязь лицом. И учти, если ты не привезешь себе из круиза нового мужа, я буду считать, что деньги Карла выкинуты на ветер.