К дому, где жил Никитин и его соперник за место под солнцем для своего автомобиля, подруги добирались почти час. Но наконец они нашли нужный дом и въехали во двор. «Девятку» Никитина они увидели сразу. Кроме нее, фиолетовых «девяток» тут не было. Она стояла с новенькими, только что прикрученными номерами. А неподалеку пристроился синий «Опель». Все его четыре колеса были проткнуты. Видимо, это была месть осатаневшего в очередях в МРЭО Никитина.

– Ну что? – спросила Инна у Мариши. – Это та машина?

– Нет, – разочарованно покачала головой Мариша. – Точно не та. И вообще, там был «Опель Астра». А тут стоит «Опель Кадетт».

– В самом деле. Как неудачно, – расстроилась Инна.

Но тут мимо ее плеча что-то просвистело сверху, и в багажнике фиолетовой «девятки» появилась аккуратная дырочка, явно проделанная камешком, выброшенным с большой высоты из окна.

– Вот черт! – испугалась Инна. – Похоже, у нашего Никитина с его соседом Витькой война разгорается не на шутку! Пошли-ка отсюда подобру-поздорову, пока они машины друг у друга взрывать не начали.

И подруги быстрым шагом двинулись прочь. Уже садясь в «БМВ», они успели заметить, как из подъезда выскочил сначала какой-то незнакомый им парень высокого роста, а из-за детской площадки к нему устремился Никитин. Около фиолетовой «девятки» и синего «Опеля» произошла стыковка. Оба мужчины были сильно возбуждены, так что последствия их встречи были вполне предсказуемы.

– Ставлю на Никитина! – азартно воскликнула Инна, с интересом глядя, как двое драчунов мутузят друг друга.

– Витька моложе! – не согласилась с ней Мариша. – И смотри, какой высокий.

– Зато Никитин крепко сложен, и рычаги у него короче, – заявила Инна.

Но похоже, битва грозила затянуться. Силы противников были примерно равны. Витька колотил Никитина по спине, а тот самозабвенно наносил удары по корпусу.

– Надо уходить, – сказала Мариша.

К тому же вскоре к драчунам подоспели другие соседи и начали разнимать Витьку и Никитина. А затем прикатила машина с милицейским патрулем.

– Ну, теперь вдвоем посидят за решеткой, небось подружатся, – хихикнула Инна, и подруги поехали к Маришиному отцу.

Так как до назначенного времени было еще полтора часа, они заехали в небольшое бистро по соседству с домом Игоря Витальевича.

– Расскажи мне, что ты знаешь о своем отце, – заказав легкий салатик из мякоти мидий, болгарского перца и помидоров, попросила у Мариши Инна.

Мариша, которой перед свиданием с папочкой требовалась заправка посущественней, уже жевала салат из поджаренных шампиньонов, мелко порубленного отварного телячьего языка, сладкого лука и огурчиков.

– Ничего я про него не знаю, – хмуро отозвалась она. – Я на эту тему с мамой всегда избегала разговаривать.

– Но что-то она тебе все же рассказывала, – настаивала Инна.

– Ну, в то время, когда он от нас смылся, он работал инженером в КБ, – сказала Мариша. – Потом, судя по алиментам, которые мама, ничего не скажу, регулярно от папочки получала, он пошел в гору. А после перестройки мы его совсем потеряли из виду. Алименты мне уже не полагались, а больше папуля о себе никак знать нам с мамой не давал. Просто удивительно, хоть бы позвонил, спросил, живы ли мы еще. Нет! Ни разу! Не знаю, то ли ему было просто наплевать, то ли опасался, что мы у него что-нибудь начнем просить или как-то упрекать.

– А его родственники? Они про вас вспоминали?

– Вот сестра, как оказалось, у него есть, – пожала плечами Мариша. – И мать с отцом раньше были. Но с ними мой папочка отношений почти не поддерживал уже в то время, когда еще был женат на маме.

– А почему?

– Что-то у них там с отцом произошло, поэтому он жил отдельно, – ответила Мариша. – И ни на какие семейные праздники к родителям не показывался. Или показывался, но очень редко.

– А общие знакомые? Я имею в виду твоего отца и матери? – спросила Инна.

– Хм? Общие знакомые, – задумалась Мариша. – Никогда не слышала, но, видимо, они были. Сказал же кто-то моей маме, что отец в Питере. Нужно будет у мамы спросить.

– И ты даже не знаешь, женился ли твой отец еще раз. Есть ли у него другие дети? – уточнила Инна.

– Думаю, что если бы были, то мама бы об этом все-таки узнала, – пожала плечами Мариша. – Сказала же она, что два года назад встретилась со своей старой знакомой, которая ей сказала, что мой отец живет в Питере. Думаю, если бы у него были дети, то это бы она тоже рассказала.

– Сейчас сами все узнаем, – вздохнула Инна, допивая свой сок пополам с минеральной водой. – Ну что? Пошли?

Как выяснилось, отец Мариши жил в очень красивом старинном доме с эркерами, легкими балкончиками и колоннами. Кроме того, карнизы фасада дома были щедро украшены лепниной. Сам дом недавно отреставрировали. И его полированные гранитные плиты, которыми был облицован фасад, тускло блестели под дождем, зарядившим к вечеру.

– Сказочное великолепие! – воскликнула Инна. – Это тебе не просто современный жилой дом. Это история!

– Не знаю, – с большим сомнением в голосе пробормотала Мариша. – По-моему, мало удовольствия жить в доме, где до тебя жила еще куча постороннего народа. Это же не особняк, где испокон веков живет одна семья. Ну, знаешь, всякие там дедушки, прадедушки и прочие предки, которые с тобой одной крови, и даже привидения не просто привидения, а твои бывшие кровные родственники, желающие тебе исключительно добра.

Инна усмехнулась, и девушки позвонили в домофон.

– Кто там? – услышали они уже знакомый женский голос.

– Это дочь Игоря Витальевича, – ответила Мариша. – И со мной подруга.

– Проходите, – отозвалась женщина, домофон запищал, и дверь открылась.

– Пошли! – сказала Инна, обращаясь к Марише. – И не трусь. Я с тобой. И потом, ну и что с того, что там твой отец? Подумаешь? Представь, что это просто мужчина, с которым тебе нужно поговорить, чтобы разузнать про тетку Лису.

– Тебе легко говорить, – вздохнула Мариша. – А я, быть может, подсознательно ждала этой минуты всю свою жизнь. И как мне теперь быть? Я же его даже не узнаю. У мамы была фотография, но почти тридцатилетней давности.

– Ну так тем более! – воскликнула Инна. – Думай о нем как о постороннем. В конце концов, ничего другого этот папочка и не заслужил!

Беседуя таким образом, подруги поднялись на лифте на четвертый этаж, вышли из кабинки и оказались перед обитыми вишневой кожей двойными дверями.

– Кожа-то натуральная! – только и успела прошептать Инна, как одна половинка двери распахнулась, и на пороге возникла удивительной красоты молодая женщина.

Длинные каштановые волосы рассыпались по плечам густыми локонами. Тонкие черные брови вразлет шли к вискам. А глаза были огромные и небесно-голубые. Вдобавок у незнакомки была персиковая изумительная кожа и пухлые губки. Таких просто не могло быть в природе, хором подумали подруги. А уж фигура! Впору было взять и умереть от зависти. Тонкая талия, длинные ноги, пышная грудь.

– Боже! – прошептала Инна, когда красавица отвернулась, приглашая подруг войти в квартиру. – Как ты думаешь, это служанка?

– В шелковом с кружевами пеньюаре? – скептически хмыкнула Мариша. – Не думаю.

И подруги во все глаза уставились на молодую женщину.

– Раздевайтесь, – мелодичным голосом пропела красавица. – Обувь можете не снимать. Ковры на то и существуют, чтобы по ним ходить.

И хотя позиция хозяйки квартиры могла вызвать только одобрение, мокрую обувь подруги все же сняли.

– Прошу за мной, – сказала красавица и поплыла вперед.

Пожалуй, единственное, что девушку немного портило, были руки. Как успели разглядеть глазастые подруги, никакие усилия маникюрши и массажистки не сумели придать им благородной формы и хотя бы слегка уменьшить их размер. Руки выбивались из общего фона. Они были по-крестьянски грубоваты и велики.

– Игорь Витальевич вас ждет, – пропела молодая женщина и распахнула перед подругами еще одну двустворчатую дверь. – Простите, он устал после дороги. Поэтому встретит вас по-домашнему.

– Лидка, за собой лучше последи! – раздался мужской голос из комнаты. – Нарядилась перед гостями в кружевную ночнушку и воображаешь, что так и нужно! Деревня, она и есть деревня!

Лида едва не зашипела от злости, но сдержалась, мило улыбнулась и испарилась.

– Ого, сколько же стоит твой папочка, чтобы терпеть от него подобное хамство? – поразилась Инна, входя первой в комнату, оказавшуюся кабинетом.

– Дочка! – раздался громкий голос, и к Инне с раскрытыми объятиями устремился высокий массивный мужчина с пышными усами и элегантной стрижкой еще довольно густых волос.

– Я не ваша дочка! – пискнула Инна, ловко увернувшись от намечающихся отцовских объятий. – Ваша дочь – вот она!

– И верно! – радостно согласился мужчина, оглядев Маришу и раскрывая объятия уже ей. – Кость моя. И ростом в меня пошла. А ты, подруга, мелковата для Колпаковых! Ну, дочка, обними же своего отца! – обратился он к Марише.

– Только если вспомните, как меня зовут! – неожиданно даже для самой себя резко ответила Мариша.

От неожиданности Игорь Витальевич застыл на месте.

– Да ты штучка! – с восхищением пробормотал он, придя в себя. – Ценю! Теперь вижу, что ты точно моя дочка. И не нужно мне никаких паспортов доставать! И так вижу, что ты моей крови. Жена говорила, что ты ей звонила, спрашивала меня. Ты зачем-то разыскиваешь свою тетку?

– Да, – кивнула Мариша. – Так как все-таки меня зовут?

– Зачем тебе тетка? – поинтересовался Игорь Витальевич, упорно обходя вопрос об имени своей дочери.

Мариша хотела сказать, что это ее личное дело, но пересилила себя и в нескольких словах изложила суть проблемы.

– Филька к тебе прикатила? – изумился Игорь Витальевич. – Вот странно! Обычно ее из дома и калачом не выманишь. Живет в Москве, в столице, а сидит целыми днями в четырех стенах. Я уж ей сколько раз говорил, стыдно, Филя, так жизнь свою тратить. Но все без толку. С детства придурковатой была. И с возрастом ни капли не поумнела. Нарядится в разные шмотки и сидит, мужа ждет. Можно подумать, нужны ему ее чулочки да трусики. Он на этих красоток в своей студии и без того насмотрится за день до тошноты.

– А кто у нее муж? – осторожно спросила Мариша. – Он ревнивый?

– Бог его знает, – вздохнул Игорь Витальевич. – Художник какой-то. Я картинами не интересуюсь. А тем более всякой современной мазней, даже если эту мазню создает мой родственник. Рябчиков его фамилия или Грачев.

– Но не Шлюпиков? – спросила у отца Мариша.

– Нет, точно не Шлюпиков! – заявил Игорь Витальевич. – Такую дурацкую фамилию я бы уж запомнил.

Мариша вздохнула. Определенно ее папаша был не очень-то в курсе личной жизни тетки Фелисии. Муж художник – это же когда было! С тех пор у тетки, по ее собственным словам, сменилось еще два мужа.

– А вы давно видели тетку? – спросила у отца Мариша.

– Дочка, да что ты мне все «вы» да «вы»! – возмутился Игорь Витальевич. – Я же твой отец как никак.

– Вот именно что никак, – пробормотала себе под нос Инна, но Игорь Витальевич не расслышал и потому ничуть не смутился, а может, и расслышал, но все равно смущения не проявил.

– Так давно ты видел тетку Фелисию? – спросила у отца Мариша.

– Порядочно уже, – кивнул Игорь Витальевич.

– А ты знал, что она сменила фамилию? – спросила у него Мариша. – И имя тоже.

– Да? И имя? – удивился Игорь Витальевич. – Нет, не знал. Но, честно говоря, не удивлен.

– Почему? – спросила Мариша.

– Говорю же, с головой у твоей тетки всегда было немного не того, – ответил Игорь Витальевич. – С прибабахом она уродилась. Не знаю уж и в кого.

И он пожал плечами с искренним недоумением.

– Так когда ты последний раз ее видел? – спросила у него Мариша.

– Дай подумать, – почесал подбородок Игорь Витальевич и замер в задумчивости.

Получилось это у него очень впечатляюще. При одном взгляде на него сразу становилось понятно, что человек занят сложнейшим мыслительным процессом. Даже Лида, заглянувшая в кабинет с подносом, на котором стояли чайник и чашки, молча поставила поднос на стол и так же молча ретировалась. Наконец Игорь Витальевич пошевелился.

– Думаю, что лет пятнадцать мы с Фелисией уже не виделись, – сказал он подругам.

– Так давно! – расстроилась Мариша.

– Так и повода не было, – ответил ей папочка. – Большой любви мы друг к другу и в детстве не питали. А со временем и вовсе отдалились. К тому же она живет в Москве, а я перебрался в Питер. А почему тебя это расстраивает? – вдруг спохватился он.

– Ты, наверное, и адреса ее не знаешь, – вздохнула Мариша. – За пятнадцать лет человек несколько раз мог сменить место жительства.

– Только не Фелисия! – воскликнул Игорь Витальевич. – Вторую такую домоседку не скоро найдешь! Она к своему дому привязана просто фанатически. И никуда она не переехала. Мы с ней разговаривали по телефону всего около месяца назад, так она ни словом не обмолвилась о том, что собирается куда-то переезжать.

– Значит, у тебя есть ее адрес? – обрадовалась Мариша.

– Конечно, – кивнул Игорь Витальевич.

– И ты нам его дашь?

– Раз такое дело, обязательно дам, – снова кивнул Игорь Витальевич. – Раз уж сестра так странно примчалась в Питер и поехала не ко мне, а к своей племяннице, а потом еще и позволила себя похитить, то нужно в этой истории разобраться. Все-таки не чужая она мне.

Впервые за все время разговора Мариша почувствовала к папуле нечто вроде симпатии. Но Игорь Витальевич снова раскрыл рот и этим все испортил.

– И очень удачно, что ты, дочка, вместе с подружкой решили взять на себя эту миссию, – сказал он. – В конце концов, у меня и у самого забот по горло. Так что если моей сестрице пришла охота блажить, так я за бабскую дурость отвечать не могу.

– Так ты разве нам не поможешь? – раскрыла рот Мариша.

– С какой стати? – удивился Игорь Витальевич.

– Но ведь твою родную сестру похитили! – воскликнула Мариша.

– Еще ведь не вполне ясно, похитили ее или нет, – с потрясающей логикой возразил Игорь Витальевич. – Вот когда окончательно станет ясно, тогда я и присоединюсь. Может быть.

– Давай адрес! – коротко сказала Мариша, чувствуя, что если она еще немного поговорит с родным папочкой, то дело может закончиться смертоубийством.

Получив адрес мужа тетки Фелисии, где, по уверениям Игоря Витальевича, его сестра жила уже почти два десятка лет, Мариша пулей вылетела из квартиры доброго папочки. Инна последовала за ней.

– А поговорить?! – крикнула им вслед Лида. – Мы ведь толком и не познакомились. И как же чай, девочки?

Но подругам было не до чая. Мариша мчалась прочь такими прыжками, что Инна едва поспевала за ней. Только оказавшись на улице и постояв под холодным осенним дождиком и на сильном ветру, Мариша немного остыла и смогла внятно изъясняться.

– Господи! Какая же он скотина!

– Твой папаша? – уточнила Инна, хотя и без того было ясно, о ком идет речь.

– Теперь я не удивляюсь, что он оставил нас с мамой и не давал о себе знать все эти годы! – продолжала негодовать Мариша. – Я-то воображала себе, что причина тому чувство вины, которое он испытывает. Что поэтому он не показывается нам с мамой на глаза. А он, оказывается, просто выбросил нас из головы.

– Ну, может быть, ты и не права, – попыталась утешить подругу Инна.

– Он даже имя мое не знает! – заорала в ответ Мариша. – Не помнит, как зовут родную дочь! Не желает почесаться, когда родную сестру похитили. Да если его отец бы сыграл в ящик, я уверена, что папочка и тогда бы не встрепенулся. Разве что наследство бы светило. Чурбан! Кусок пемзы! Деревяшка!

– Ладно тебе! – вздохнула Инна. – Московский адрес, где живет твоя тетка, у нас есть. А добраться туда мы сможем и без помощи твоего папочки. Что мы, маленькие и сами билеты на поезд не купим?

– Купим, – немного успокоилась Мариша. – И в самом деле купим, конечно. Прямо сейчас и купим!