Друзья знали, что вместе с ними полетит еще одна пара – муж и жена, друзья Оли и Саши. И когда они взглянули в ту сторону, куда смотрела Оля, то поняли, почему она поставила имя жены впереди имени ее супруга. Наташа была до такой степени похожа на Сашу, что казалось странным, что они не родственники. Массивная плотная фигура, высокий рост, темные волосы. Разве что брови у Наташи оказались не подстрижены, как у Саши. Они у нее были тщательно выщипаны в тоненькую ниточку.

В отличие от жены Дима был маленький, худенький, какой-то весь легкий. Он двигался за супругой, словно маленькая лодочка за величественным крейсером. Тем не менее именно на его долю выпало тащить весь багаж семьи, так что за тремя большущими чемоданами и огромным баулом его почти не было видно. Оставалось лишь удивляться, как такой маленький мужчина способен тащить тяжесть, с виду многократно превосходящую его вес.

В руках у Наташи была лишь маленькая дамская сумочку, в которую вряд ли могло поместиться что-то более объемное, чем паспорт и кредитка. Впрочем, надо отдать должное: время от времени Наташа предлагала мужу взять у него что-нибудь из вещей, на что неизменно слышалось:

– Не затрудняй себя, дорогая. Помни: ты едешь отдыхать, а я буду заботиться о твоих удобствах.

– Димон! – громогласно поприветствовал друга Саша.

Но первым кинулся не к нему, а к жене. Наташе он галантно поцеловал руку, а потом и расцеловал в обе щеки.

– Все хорошеешь, – с искренним восхищением в голосе произнес он. – Димка, берегись, я когда-нибудь уведу у тебя красавицу-жену.

Дима вытащил из кармана огромный носовой платок в красно-белую клетку, вытер вспотевшее лицо и, видимо, в шутку добродушно произнес:

– Да бери на здоровье! А я тогда возьму твою!

И тут же придвинулся поближе к Оле, которая лишь сконфуженно улыбнулась ему в ответ, не ожидая от ситуации ничего хорошего. Сашка же в ответ на то, что он счел неудачной шуткой приятеля, жизнерадостно заржал.

– Это ты сморозил! Да Оля на такого мозгляка и не посмотрит!

Как всегда, Сашка был в своем репертуаре, хамил и не замечал этого. Но это было еще не все, он решил продолжить:

– Оле вообще никто, кроме меня, не нужен. Она меня боготворит!

И протянув свою большую руку, он снисходительно потрепал Олю за подбородок:

– Да, дорогуша? Ты ведь меня обожаешь?

Олина голова в руках мужа тряслась, как у столетней старухи, что вызвало новый приступ хохота у ее супруга. Чувство юмора Саши было где-то на уровне пещерного жителя, да и манеры находились примерно там же.

– Дима, что ты там опять сострил? – поинтересовалась Наташа, которая наконец вынырнула из-за горы чемоданов и вступила в беседу: – Насмешил людей? Ведь говорила тебе: если не умеешь – не берись. А ты все за свое, остряк-самоучка!

Вроде бы Наташа и не ругала мужа, голос ее звучал снисходительно, но Дима покраснел и стушевался. Когда пришла очередь знакомиться с подругами и Эдиком с Лисицей, он едва удостоил их взглядом, сунул сложенную дощечкой прохладную сухую ладошку и пробормотал, что ему очень приятно и он надеется, что отдых пройдет на славу.

Рукопожатие у него оказалось неожиданно сильным. И Леся долго морщилась, растирая помятые при знакомстве с Димой пальцы.

К этому времени вернулись родители Оли, а с ними и девочки, которых Наташа приветствовала такими громкими воплями восторга, словно бы это были ее собственные дети, которых она не видела по меньшей мере год.

– Ах, вы мои красавицы! Ах, вы мои умницы! Дайте же тете Наташе вас расцеловать в ваши румяные щечки!

И надо отдать должное, Марина с Аллочкой отвечали тете Наташе взаимными воплями восторга. Они явно испытывали к ней теплые чувства. Может быть, даже чересчур теплые и, уж точно, очень громкие.

– И зачем мы только с ними поехали, – с ужасом прошептала Кира на ухо Лесе.

– Сама думаю о том же, – чуть ли не со слезами отозвалась Леся. – Понимаешь, на наших семейных сборищах я привыкла общаться с одной лишь Олей, Сашка и девочки обычно держались от нас в отдалении. А этих Наташу с Димой я вообще впервые вижу.

– Дима-то ничего, тихий. А вот Наташа…

И тут же до их ушей донесся громкий возглас Наташи, вздумавшей играть с девчонками то ли в индейцев, то ли в ковбоев, то ли вовсе в диких быков. Группа европейских старичков, семенивших мимо, испуганно шарахнулась в сторону, а у одной старушки, кажется, от крика Наташи даже вывалилась вставная челюсть.

В общем, подруги с явным облегчением вздохнули, когда пришло время садиться в самолет. У них были билеты в бизнес-класс, не потому, что они не знали, куда девать деньги, просто дешевых билетов на этот рейс не оказалось, а Оля хотела, чтобы все непременно летели одним самолетом. И если сначала подруги переживали по поводу потраченных напрасно денег, то теперь они думали, что не так уж и дорого заплатили. Все-таки в самолете они смогут передохнуть от бойких Олиных девочек.

Впрочем, оказалось, что Наташа с Димой тоже летят в бизнесе. Да еще улыбчивая стюардесса, поняв, что они знакомы между собой, посадила их всех рядом. Так что за время пути четверо друзей успели много узнать об этой паре, с которой им, судя по всему, в тесном контакте предстояло провести ближайшие две недели.

Наташа работала учительницей математики в школе. Дима работал в банке, возглавлял отдел по работе с юридическими лицами. И насколько могли судить подруги, именно Дима являлся добытчиком в семье. Однако такого затюканного и загнанного добытчика подругам еще видеть не приходилось. Дима был полностью под каблуком у жены. Он не осмеливался даже шутить без ее поощрения. Все время следил за выражением лица своей госпожи и был ей настолько предан, что подругам становилось даже завидно.

Их собственные мужчины до такой степени «подкаблучности» не доходили ни разу в жизни, даже на самый крохотный моментик. Дима же, казалось, не мыслил своей жизни без Наташи. Даже когда она отходила по своим надобностям, Дима говорил только о жене, какая она милая, замечательная и самая-самая чудесная на свете.

– Люблю я мою малышку просто до ужаса, – откровенно признался он друзьям. – Женаты мы с ней меньше года, и мне до сих пор просто не верится, что она моя.

И он не врал: когда Наташа была рядом, Дима буквально млел и старался лишний раз рот не открывать.

Да это и немудрено, ведь сама Наташа говорила, не умолкая. Трудно было представить, сколько слов в минуту выстреливал ее крупный, красиво очерченный рот. По каждому вопросу у нее имелось свое мнение, которое она, не затрудняясь, интересно это собеседнику или нет, обязательно высказывала.

– У тебя нет затычек для ушей? – наклонившись к Лесе, спросил Эдик. – Сколько болтает эта баба, просто уму непостижимо!

– Она ведь учительница, это у нее профессиональное.

Леся пыталась, как могла, сгладить ситуацию. Но Эдик нетерпеливо перебил ее:

– Так есть у тебя затычки или беруши?

– У меня есть заглушки в уши для плавания под водой. Сгодятся?

– Что угодно, лишь бы только не слышать ее голос!

Эдик заткнул уши мягкими резиновыми шариками и блаженно застонал, так ему стало хорошо. Что касается Лисицы, то он наушники так и не снял, так что ему тоже было неплохо. У Димы, судя по всему, был устойчивый иммунитет к болтовне жены, за время супружества он научился просто ее не слышать. А вот у подруг такой защиты не было, им пришлось выдержать натиск Наташи. И к концу полета они пришли к двум выводам. Первый – Наташу необходимо чем-то постоянно отвлекать от их собственных персон. И второй, что Саша бы не прогадал, выбери он в свое время в спутницы жизни именно Наташу. Эти двое подходили друг другу идеально.

Когда Наташа отлучилась до туалета, подруги зашептались между собой:

– Они словно из одной болванки отлиты.

– Похожи, аж жутко делается. И внешность, и характер, и даже чувство юмора. Ты заметила, что Наташа ржет точно как Сашка?

– Может, они брат и сестра, а в младенчестве их случайно разлучили?

С вежливостью у Наташи тоже были проблемы. Возвращаясь из туалета, она неловко задела бедром журнал «Автомир», который лежал на коленях ее мужа. Журнал полетел на пол, а под ним оказалась книжица, которую Дима поспешно сунул под себя, так что Наташа не успела ее заметить.

– Подвинься, лежебока! – шутливо, но грубовато прикрикнула она на мужа. – Сколько времени бьюсь с тобой, а ты все такой же невежда, как и раньше! Не видишь – жена идет, нужно встать!

Дима послушно попытался приподняться.

– Сиди уже! – последовало новое указание. – Раньше надо было думать.

– Душенька, прости меня.

– То-то же!

Высказав мужу свое недовольство, Наташа вновь забыла про него. Она повернулась к подругам и принялась в красках описывать, как она проводит урок геометрии в седьмом классе, какие тупые бывают нынче дети и как сложно вдолбить в их головы даже самые простейшие понятия о равенстве треугольников. О том, что она, возможно, обидела своей грубостью мужа, ей даже не приходило в голову задуматься.

Подруги машинально кивали головами, делая вид, что слушают Наташу. Но мысли их были далеко. Несмотря на то что Дима после случившегося инцидента продолжал улыбаться и влюбленно смотреть на свою жену, подруги уже не были так сильно уверены в его чувствах к ней. Ведь если Наташа, пробираясь на свое место, и не заметила под журналом Димы книжку, то подруги, напротив, очень хорошо ее рассмотрели.

Они даже успели прочесть название книжки – «Сто идеальных преступлений нашего века». И теперь подруги думали о том, что Дима далеко не так прост, как кажется. Похоже, он вовсе не смирился со своей участью и в его маленькой, но весьма неглупой голове зреет некий замысел.

Но о том, что это за замысел и стоит ли им самим в него вникать, у подруг уже не хватило времени подумать. Самолет пошел на посадку. После нескольких томительных минут колеса лайнера мягко коснулись посадочной полосы. Перелет был закончен. Впереди всю компанию ждали море, песок и жаркое-жаркое южное солнышко.