Художник Мария Орановская

© Герасимова Д. С., текст, 2025

© Орановская М. В., иллюстрации, 2025

© Оформление. ООО «Издательский дом «КомпасГид», 2025

Глава 1
Воскресенье, 25 декабря

В клетке, которую держал старик, опять кто-то зашуршал. Кто именно там шуршит, Киту не было видно. Большая полукруглая клетка была старательно замотана потёртым клетчатым пледом.

«Для тепла», – пояснил старик, еле дотащив клетку до сиденья и устраиваясь напротив Кита.

Старик вошёл, вернее, вполз в вагон в Малаховке. Маленький, щуплый, с ручками, похожими на птичьи лапки, он еле-еле тащил огромную и явно тяжёлую клетку. На старике была мохнатая зелёная шуба, чёрная шапка с помпоном и валенки. На окладистой растрёпанной бороде таял снег, превращаясь в прозрачные, сверкающие капли.

Устроившись, старик ещё пару станций шумно дышал, каждый раз вздрагивая, когда в клетке раздавалось шуршание. Бросал быстрый взгляд на Кита и нервно гладил плед.

Сначала Кит делал вид, что ему всё равно, что происходит напротив. «Пустой вагон, а старик сел именно здесь», – мелькнула мысль, но потом потерялась. В вагоне, кроме них двоих и неизвестного существа в клетке, больше никого не было. Поздняя электричка сонно летела сквозь подмосковный мрак. За окном шёл снег. Крупный, мягкий, как будто где-то на небе кто-то стриг большого лохматого пса. До Нового года оставалась ровно неделя.

Уже несколько дней Кит жил один. Мама улетела в командировку в другой город. Ей надо было провести какие-то мероприятия на рождественском фестивале. Папа уехал в Тулу к бабушке и должен был вернуться только в понедельник.

Сегодня Кит возвращался домой поздно, так как знал, дома его никто не будет ждать, а значит, можно немного задержаться. На Есенинской они жили уже полгода. Вернее, полгода, как они жили там постоянно. Устав от тесноты квартиры, родители решили переехать жить на дачу, тем более что оба большую часть времени работали дома. Старый дом, построенный дедом Кита, был кирпичным, тёплым, но главное, в несколько раз больше их городской квартиры. Это была не старая дача, каких в посёлке много, с уютными застеклёнными башенками-верандами, где верхние стёкла в оконных переплётах делали разноцветными. Нет, это был простой кирпичный дом, который дедушка строил много лет, пристраивая то комнату, то террасу. Разноцветные окошки он не успел сделать. И Кит всё упрашивал родителей сделать такие: красные, как летняя земляника; голубые, как небо в прохладный весенний день; золотистые, как глаза у соседской кошки. Кошка иногда забредала к ним на участок и явно считала его своей собственностью. Ну разве такое бывает в обычной городской квартире?

Кит пошёл в новую школу, но друзей там пока не было. Иногда ездил в Москву, к старым знакомым. Сейчас они попросили его немного помочь с новогодним спектаклем. Нет, Кит вовсе не собирался становиться актёром. Ему всего-то надо было пройти пару раз по сцене в шапке с рыжими ушами, изображая хитрого лиса, который собирается съесть маленьких зайчат. Ещё пару раз сыграть что-то простенькое на флейте. Кит когда-то давно учился на ней играть. Года два походил и бросил, но теперь вот пригодилось. Главным злодеем был, ясное дело, волк. Волка играл Васёк. Он был на несколько лет старше, умел говорить басом и начинал хищно улыбаться, ещё только надевая шапку с волчьими ушами. Кита радовало, что не надо будет учить слова и запоминать что-то сложное, но можно поучаствовать в хорошем деле. Сегодня они играли первый спектакль в школе, где раньше учился Кит.

После спектакля Кит немного побродил по сверкающему предновогодними огнями городу, посмотрел на карусель на Красной площади. И только потом поехал на вокзал.

В клетке опять кто-то начал шуршать и постукивать, цепляясь за прутья твёрдыми коготками. «Потерпи, потерпи немного», – зашептал старик. Он снова погладил плед и посмотрел на Кита:

– Хорошая шапка!

Кит ехал со спектакля в коричнево-рыжем клетчатом шарфе и шапке с лисьими ушами. Шарф с шапкой сделала мама. За пару дней сваляла их из шерсти специально для спектакля. Всё-таки это круто, вот так уметь что-то делать руками! Кит так не особо что-то умел. Вообще, он не любил шапки и всегда старался ускользнуть из дома до того, как мама начинала многозначительно говорить о том, как сегодня холодно. Но сейчас, когда родители уехали, Кит почему-то не снял шапку после репетиции.

Два раза старик вставал, словно собираясь выходить. Пытался поднять клетку, но это у него выходило плохо. Он снова садился, бросая растерянный взгляд то за окно с очередной уплывающей станцией, то на свои руки, которые мелко дрожали и были в каких-то пятнах. Потом старик гладил плед и шептал, мол, ничего, это же не последняя…

– Вам на какой сходить? – не выдержав, спросил Кит.

– На любой, где есть… – начал старик, потом посмотрел за окно и ответил конкретнее, – в Кратове.

– Давайте я вам помогу?

Не то чтобы Кит всегда помогал встречным старикам. Но дома всё равно никого не было. И до его дома от станции Кратово было не так далеко идти.

– Кто у вас там? Птичка?

– Птичка, птичка! – заулыбался старик. – Как ты догадался?

Кит пожал плечами.

В Кратове сошли вместе. Клетка оказалась неожиданно не такой тяжёлой, как казалась со стороны. По платформе с двух сторон тянулись узенькие тропинки, протоптанные поздними пассажирами. Дворники храпели в общежитии, рядом со станцией, не подозревая, сколько снега им нужно будет убирать утром.

– Вам к пруду идти или на другую сторону?

– Мне туда, где почта. Знаешь, где она?

Где почта, Кит знал. Недалеко от станции. Небольшой деревянный домик, выкрашенный светлой краской. Металлическая дверь на входе, на стене – старый железный ящик для писем. Внутри домика был маленький зал для посетителей и несколько комнат для работников почты. Что в тех комнатах, Кит не видел, но точно знал, что, когда в зале собирается много людей, там становится тесно и душно. Мама иногда посылала туда Кита получить какие-то бандероли или отправить что-то бабушке. Но стоп, какая почта? Сейчас же без пятнадцати минут двенадцать. «Наверное, – подумал он, – старик живёт где-то рядом».

Словно угадав его мысли, старик вдруг остановился и потёр озябшие руки.

– Почта открывается в полночь! Это мы удачно сошли!

Кит решил не спорить. Ясно же, старик немного не в себе. Ну какой нормальный дед будет ходить в шубе зелёного цвета и дурацкой шапке с помпоном? Кит молча перенёс клетку через железнодорожные пути. И замер: у магазинчика на углу торчали Гулюкин с Фроловым.

«Вот это попал», – пронеслось в голове. Не то чтобы Кит боялся новых одноклассников. Просто эта пара отличалась особым ехидством. Они не сильно приставали к Киту в школе, но сейчас, ночью, после спектакля, у него не было сил вступать с ними в дискуссию.

Кит мгновенно пожалел, что не снял шапку с лисьими ушами. «Ну точно, сейчас увидят и заорут про то, что в таких только самые лошары ходят». Он надвинул на глаза капюшон и посильнее сжал кольцо клетки.

Но то ли Гулюкин с Фроловым не догадывались, что кто-то из их правильных одноклассников может бродить в такое время по заснеженному Кратово, то ли просто смотрели в другую сторону, но почему-то Кит со стариком спокойно прошли мимо. И даже тот, кто сидел в клетке, не шелохнулся.

«Замри, птичка, замри», – повторял про себя Кит, обращаясь к неведомой твари под пледом. Они прошли мимо магазина, мимо запертого ателье, вдоль бетонного забора. Потом спокойно перешли улицу, ровно напротив домика почты. Окна в домике были тёмными. Серая дверь, обычно раскрытая настежь для посетителей, была заперта.

– Нам туда, за угол! – Старик показал рукой.

Кто-то в клетке начал возмущённо шипеть и греметь чем-то железным. Старик выхватил из рук Кита клетку и бросился за угол. И откуда только прыть взялась? Кит растерялся, но тут ему в спину прилетел снежок. За ним – ещё один. Кит даже не стал оглядываться – на другой стороне улицы слышались топот и громкий хохот Гулюкина:

– И кто это у нас так поздно погулять вышел?

Не раздумывая, Кит кинулся за угол почты, за которым исчез старик, и нырнул в первую же попавшуюся дверь.

«Слава богу, не заперто», – подумал он. Но тут же схватился за ручку, услышав голоса.

– Куда он подевался?

– Это же Никитос был, новенький наш, я точно видел!

– Блин, тут даже следов нет, не мог же он через забор перескочить?

Голоса постепенно удалились.

«Почему они не вошли? – удивился Кит. – Не заметили двери?»

Кит огляделся. Он стоял в маленькой плохо освещённой прихожей, из которой наверх вела лесенка в семь ступенек, покрашенная красной краской. Кое-где краска стёрлась от времени, и под ней проступило светлое дерево, отполированное множеством ног. Между входной дверью и лесенкой лежал полосатый вязаный коврик.

«Странно, – подумал Кит, – на нашей почте точно нет таких лесенок». Мокрые следы вели наверх. Видимо, старик с клеткой уже поднялся.

Киту ничего не оставалось, как пойти за ним. Не выходить же на улицу.

«Я просто посмотрю в окно, ушли эти недоумки или нет. И всё!» – решил он.

Наверху была небольшая площадка и ещё одна дверь, под которой виднелась полоса света.

Кит толкнул дверь и застыл на пороге: перед ним был огромный зал, с белыми колоннами и высокими потолками. Потолок покрывал лепной орнамент из веток с какими-то странными фруктами. На ветках сидели птицы, разгуливали коты и драконы. Кит ошалело перевёл взгляд ниже – слева тянулся ряд высоких окон. Перед ними стояли два старинных письменных стола, на которых он разглядел чернильницы и ручки с железными перьями – такими писали раньше, Кит видел их в старых фильмах про школу. Рядом с чернильницами – аккуратные стопки чистой бумаги и промокашек. В углу, у дальнего окна, стоял кофейный автомат. С правой стороны тянулась длинная деревянная стойка с тремя окошечками и небольшой дверцей. За стойкой сидели несколько женщин, которые принимали у посетителей конверты и, судя по звукам, что-то печатали.

«Это действительно почта!» – удивился Кит.

Знакомый старик стоял у ближайшего окошечка и ругался с длинноносой дамой в очках и фиолетовом пиджаке.

– Я должен отправить птичку сегодня же!

– Но мы не можем её у вас принять! У нас нет курьера! Как вы не понимаете!

– Нет, это вы не понимаете, как я потащу птичку обратно? Как, скажите?

– Вызовете такси, как все нормальные люди.

– Нормальные люди? – Старик чуть не задохнулся от возмущения. – Это вы, как нормальные люди, отправьте её сегодня.

– Не можем, нам не прислали курьера. Снег…

Кто-то в клетке снова шумно и негодующе загремел чем-то железным.

У соседнего окошка тоже всё было плохо. Высокий темноволосый мужчина лет тридцати пяти, в чёрном пальто, блестящих ботинках и широком белоснежном шарфе спорил с сидевшей перед ним молоденькой, светловолосой девушкой.

– Когда я приходил в прошлый раз, вы мне выдали десять посылок, так?

– Да, всё правильно. Вы приходили в сентябре. И получили десять посылок. Расписались, что всё в порядке…

– Да, когда я пришёл домой и открыл их – там всё было нужное. Нужное не мне, Грозе. Но одного предмета, который я заказывал, там не было. – Темноволосый хлопнул ладонью по стойке. – Не было!

– Ну, вы ведь заказывали эти посылки через «Вдали-экспресс». Может быть, там они положили вам что-то другое? Ну, вместо того, что вы заказывали? Так бывает, ошиблись…

– Нет, там не было ничего лишнего! Всё подошло Грозе. Драконьи косточки были, ошейник с шипами – был! Даже кольцо для кусания! Но одного предмета не было. Понимаете? Очень важного предмета! Может быть, он пропал где-то на почте?

Девушка всплеснула руками.

– Господин Семихвостов, этого просто не может быть! Все посылки были запечатаны! Вы же сами проверяли их, помните? Тогда, в сентябре? Если что-то было не так, почему же вы не пришли к нам раньше?

– Всё было так! Всё было нужным! Всё! Но одного предмета, который я заказал, – не было, как будто его кто-то вынул из самой большой посылки, тем более что она была странно запечатана…

Свет в зале мигнул, и Кит перевёл взгляд на третье окно. Стоящая там толстая тётка в длинной полосатой юбке и в куртке с нарисованными на ней крокодилами доставала из огромной сумки одинаковые небольшие коробочки. Тётка тяжело дышала, и было понятно, что таких коробочек ей надо отправить очень и очень много.

Кит закрыл глаза. «Может быть, я сплю? Уснул в электричке, доеду до ипподрома и придётся тащиться домой аж оттуда?» Он зажмурился: «Сейчас я открою глаза, и будет моя станция. Один. Два. Три. Четыре. Пять…»

– Ну и кто будет вытирать ноги?! – вдруг раздалось где-то рядом. Перед Китом стояла маленькая толстенькая старушка в синем комбинезоне, тапках с драконьими пальцами и со шваброй.

– Ноги, говорю, кто будет вытирать? Постелила же специально коврик внизу! Так нет, ходют и ходют, ног не вытирают. Вот чего ты на пороге встал…

– Я это… – начал было оправдываться Кит. – Это… в общем…

– Вы наш новый курьер? – вдруг спросил чей-то строгий голос.

Рядом, непонятно откуда, возникла пожилая, худощавая дама. На ней было синее платье со старомодным кружевным воротничком, на ногах – изящные туфельки. На руках – перстни с огромными камнями. Седые волосы были собраны в высокую причёску. На шее у дамы висела цепочка с двумя маленькими серебряными свистками.

– Вы новый курьер? – ещё раз уточнила она.

– Да, – зачем-то ответил Кит.

– Какое счастье! Я уже думала, до Нового года никто не придёт! София Генриховна, – представилась дама. – Начальница отделения номер сто тринадцать Волшебной почты.

– Кит… Никита. – Кит стянул шапку и начал мять её в руках. – Никита Буранин…

– Вы на своём транспортном средстве прилетели или пришли?

– Э-э-э-э… – Кит замялся, не зная, что ответить.

– Понимаю, в такой снегопад своё жалко гонять. Но учтите, у нас только старые модели. Корпорация «Волшебный транспорт» давно нам ничего нового не поставляла. Пойдёмте.

Кит последовал за дамой через большой зал.

– Надеюсь, хоть этот подойдёт, – услышал он бормотание толстой тётки.

Старик с клеткой и Семихвостов на него даже не посмотрели. Старик что-то шептал тому, кто сидел в клетке. Семихвостов заполнял какой-то бланк.

С противоположной стороны зала оказалось ещё одно помещение, Кит и не заметил сразу, что напротив входной двери есть ещё одна. За ней царил полумрак, пахло машинным маслом и почему-то свежими булочками.

Сначала Кит даже не понял, что именно перед ним. Подумал, что они попали на склад, где хранятся старые металлические фигуры, которые иногда устанавливают на детских площадках. Фигуры напоминали больших птиц с длинными изогнутыми шеями и металлическими крыльями. Посередине каждой фигуры, как бы заменяя её тело, был закрытый стеклянный или пластиковый пузырь, в котором располагались два кресла и пульт управления.

– Я думал, у вас тут мётлы какие-нибудь будут стоять… – не удержался Кит.

Дама поджала губы:

– Это же чудовищно неудобно! Дикость какая! Да и кто в нашем климате будет летать на таком опасном виде транспорта? У нас модель «Гуси-Лебеди». Старенькая уже, понимаю. – София Генриховна смущённо кашлянула. – Зато они у нас в хорошем состоянии!

Она несколько раз свистнула в один из свистков, которые висели у неё на шее, и у ближайшего к ним белоснежного Гуся-Лебедя загорелись глазки. София Генриховна сунула руку в жестяную коробочку, стоявшую на полке, достала из неё сухарик и протянула Гусю. Птица изогнула длинную шею, аккуратно взяла сухарик с ладони и начала им хрустеть.