Глава 1

Будильник прозвенел, как всегда, в семь сорок. Я с трудом открыла глаза и закрыла их опять. Есть же на свете счастливые люди, вскакивающие с кровати в несусветную рань с бодрым, радостным настроением. Делают зарядку, обливаются ледяной водой, на завтрак поедают только полезные мюсли и убегают на работу в отличном расположении духа. Причем, как правило, эти люди не пользуются лифтом, используя лестницу в качестве бесплатного тренажера.

Я всегда черной завистью завидовала всем, кто ведет правильный образ жизни. У меня, к сожалению, никак не получается взять себя в руки. Утреннюю гимнастику я не делаю, честно говоря, обожаю поспать часиков до одиннадцати, и если бы не Лиза и Кирюша, которым нужно попасть в школу к первому уроку, то дрыхла бы до обеда. Ледяная вода вызывает у меня дрожь. Я ни за что не полезу в море при температуре воды меньше двадцати пяти по Цельсию. Хотя, кажется, ее меряют не по Цельсию. Не знаю, я отвратительно безграмотна во всем, что связано с математикой, физикой, химией, географией. Бег с сумками наперевес по лестнице тоже не является моим хобби. И вообще, вчера я заснула около часу ночи, потому что читала в кровати последний роман Марининой да еще, увлекшись сюжетом, слопала почти полную коробку шоколадных конфет. К слову сказать, мюсли кажутся мне отвратительным продуктом, не понимаю, кем нужно быть, чтобы заставить себя съесть ранним утром нечто похожее на недоваренную геркулесовую кашу с твердыми комьями лежалых сухофруктов!

Будильник затрезвонил вновь. У меня «хитрые» часы, которые будут взвизгивать через каждые десять минут, пока вы не стукнете их сверху кулаком. Я потянулась и сумела-таки открыть глаза. Делать нечего, вставать-то надо.

Постанывая и проклиная злую судьбу, я нашарила тапки и подошла к балконной двери. Сейчас распахнем занавески, и станет веселей…

Портьеры с легким шорохом разъехались в стороны, утренний свет хлынул в комнату. Чуть прищурившись, я лениво глянула в окно и обомлела.

На балконе, умильно сложив на мохнатой груди коротенькие лапки, стояла… кенгуру. Секунду я обалдело смотрела на животное, потом быстренько задернула шторы и побежала к кровати. Так, главное – спокойствие, только спокойствие, как любил говорить Карлсон, живший на крыше. Скорей всего я еще не проснулась, мне просто почудился звон будильника, это сон. Ну скажите, каким образом на балконе московской квартиры, расположенной на седьмом этаже, могла оказаться кенгуру? Бред! Я быстренько ущипнула себя за руку и ойкнула. Подождав пару минут, вновь распахнула занавески и уставилась на животное.

Славное сумчатое как ни в чем не бывало моргало карими глазами, большие уши подрагивали, нос смешно морщился. В полной прострации я вновь задвинула бархатные шторы и ринулась на кухню. Грохнув на плиту чайник, я кинулась будить Лизу и Кирюшу. Пусть дети зайдут ко мне в спальню и скажут, есть кенгуру или нет. Честно говоря, я до сих пор считала, что не подвержена глюкам, да и с чего бы у меня появились галлюцинации? Не пью, не употребляю наркотики и не ем мухоморы.

Тут мой взгляд упал на календарь, и я расхохоталась. Так, все понятно, сегодня первое апреля, вот Лиза с Кирюшей и решили разыграть меня. Небось купили плюшевую игрушку и, когда я наконец заснула, прокрались в комнату и установили ее на балконе. Надо сказать, их план удался полностью, мне на несколько секунд и впрямь показалось, что животное живое. Минуточку, а почему оно двигает ушами и моргает? А, все ясно, небось работает на батарейках. Ну погодите, хитрецы!

Когда Лиза и Кирюша, зевая, сели за стол, я спокойно сказала:

– Ну, и кто из вас додумался купить кенгуру?

– Кого? – удивился Кирюшка.

– Кенгуру.

– Какую?

– Ту, что стоит у меня на балконе.

Мальчик отложил вилку и озабоченно спросил:

– Ты не заболела?

– Абсолютно здорова.

– Наверное, опять читала на ночь детективы, – вздохнула Лиза. – Ну ничего, мы сейчас в школу уйдем, а ты отдохни как следует, поспи часок-другой.

– Да ладно вам, я все уже поняла, сегодня первое апреля, небось кучу денег потратили.

– Кто?

– Да вы, кенгуру ведь дорогая забава.

– Мы ничего не покупали, – тихо сказал Кирюшка.

– У тебя голова не болит? – полюбопытствовала Лиза.

Мне шутка надоела, и я сказала:

– А ну пошли.

В спальне я подвела их к балкону и велела:

– Давайте втаскивайте игрушку в комнату.

Дети глянули на улицу.

– Но там никого нет, – сказали они в один голос.

Я прислонилась лбом к стеклу. И впрямь – пусто!

– Ну, Лампа, – восхитился мальчик, – здорово ты нас разыграла, просто тепленькими взяла, прямо из кровати. А мы-то тебя не обманули!

– Не расстраивайся, – пробормотала я, – день длинный, еще успеешь оттянуться.

– Да, – обиженно пробормотала Лиза, – нам такого вовек не придумать – кенгуру на балконе!

Толкаясь, они побежали в прихожую и затеяли спор о том, кто поведет собак на прогулку. Наконец перебранка стихла. Я закрыла дверь и пошла в спальню. Значит, все-таки глюки. Но как натурально выглядело животное, даже ворсинки коричнево-серого меха дрожали от ветра. На календаре первое апреля, но погода совершенно зимняя, снег валит, не переставая.

Дойдя до балкона, я глянула на него и онемела. Кенгуру вновь была там. От ужаса и недоумения я перекрестилась и громко произнесла:

– Сгинь, рассыпься.

Но симпатичная зверушка подняла лапки и совершенно по-человечески прикоснулась к стеклу. Послышался легкий стук. Так, теперь к зрительной галлюцинации прибавилась еще и слуховая.

Раздался звонок – это дети привели с прогулки собак. Словно выпущенные из пращи, псы понеслись по длинному коридору в кухню, предвкушая вкусный завтрак.

– А она опять здесь, – глупо хихикнула я.

– Кто? – поинтересовался Кирка, подхватывая портфель.

– Кенгуру!

– Ой, Лампа, – погрозила пальцем Лиза, – второй раз не обманешь.

– Ей-богу, сидит и стучит лапой в окно!

Взвизгнув, дети понеслись в спальню, я за ними.

– Да, – проговорил Кирка, – ну и лохи мы с тобой, Лизка, опять попались.

– Ну, погоди, Лампуша, – вздохнула Лизавета, – обязательно отомстим.

Чувствуя, что сейчас рассудок меня окончательно покинет, я пролепетала:

– Честное благородное, она сидела там и лапкой…

– Била в барабан и пела «Ой мороз, мороз», – заржал Кирка. – Пошли, Лизавета, в школу опоздаем.

Они убежали, а я быстренько задернула шторы, ни за что больше не взгляну на улицу. И вообще, мне пора на работу, начальник терпеть не может опаздывающих.

Служу я в совершенно невероятном месте – агентстве «Алиби». В нашу задачу входит помогать всем, кто заплатил соответствующую сумму, кстати, очень и очень солидную. Ну, например, вам хочется слетать с любовницей в Испанию, но как объясниться с женой? Да очень просто: один визит в «Алиби» – и дело сделано. Смело рассказывайте супруге, что отправляетесь по делам службы в… Норильск или Магадан, словом, туда, куда она никогда не захочет с вами поехать. В нужный день и час с «работы» пришлют машину, симпатичный шофер подхватит чемодан, можно и даже нужно взять с собой в Домодедово законную супругу. На ее глазах вы, предъявив билет на рейс Москва – Воркута, пойдете в сторону посадки на самолет. Тот же любезный шофер доставит вашу жену домой и позвонит из вашей квартиры на работу с отчетом:

– Ивана Ивановича проводил.

Более того, вечером вы соединитесь с любимой женушкой и сообщите свой телефон в гостинице. Если она возжелает поболтать с вами, то приятная пожилая женщина, назвавшись дежурной по этажу, скажет:

– Иван Иванович пошел ужинать.

А через полчаса жена услышит голос любимого супруга, которому «дежурная» сообщила про звонок.

В назначенный день муженек явится домой и достанет из чемодана пакет с нехитрыми северными сувенирами – расшитыми варежками, фигуркой из кости, пимами…

Впрочем, алиби частенько обеспечивают и женщинам. Еще агентство выполняет всевозможные деликатные поручения. Например, на днях одна актриса наняла двух молодых людей, чтобы те закидали гнилыми помидорами ее коллегу. Иногда приглашают на свадьбу к бывшему кавалеру или поручают вручить букет подгнивших хризантем надоевшей любовнице. Вообще, поле нашей деятельности очень широко. Единственное, с чем хозяин агентства Семен Гребнев не желает связываться, – это криминальные истории. Пока речь идет о безобидном обмане мужей и жен или надувательстве какой-нибудь фирмы, сотруднику которой позарез нужно отсутствовать на работе, – пожалуйста. Вам помогут, с улыбкой и радостью предоставят самый настоящий бюллетень и даже проконсультируют в отношении симптомов того или иного заболевания. Но если Сема усмотрит в вашей истории нечто, напоминающее игры с законом, он моментально и безоговорочно укажет вам на дверь.

Во всяком случае, я так думаю. Честно говоря, в агентство в основном обращаются люди, желающие наставить рога своим супругам. Вот мне, например, сегодня предстоит изобразить подругу одной весьма удачливой бизнесвумен. Дама весьма успешно торговала рыбой, заработала капитал, открыла три магазина, словом, стремительно взлетела вверх к пику благополучия. А вот муженек ее, простой работяга, наоборот, проделывал обратный путь. Завод, где он трудился, накрылся медным тазом, пришлось мужику идти на биржу. Удачливая женушка предложила супругу стать директором одной из ее торговых точек, но самолюбивый муж не согласился, начал пить, словом, совершенно скатился к подножию социальной лестницы. Но, видно, бизнесменша все же любила неудачливого супруга, потому что не собиралась разводиться. От неумеренного потребления алкоголя у мужика образовалась такая импотенция, что его ничего, кроме бутылки, не интересовало. Но торгашка усиленно делала вид, что в семье полный порядок. Вот только любовника пришлось завести, как она бесхитростно объяснила Сене: «Для здоровья».

И мне теперь предстояло изобразить подругу, с которой прелестная рыботорговка отправится на уик-энд.

В конторе я быстренько переоделась. У нас целый гардероб на все случаи жизни – вечерние платья, спортивные костюмы, пиджаки и юбки, джинсы… Сегодня предстояло изображать богатую, но вульгарную тетку. Какая, скажите на милость, может быть подруга у дамы, которая заявила мне вчера:

– Ты только хорошо все сыграй, я тебе завсегда форель по оптовой цене положу. Будешь рыбку за медные копейки жракать.

Я натянула черные бриджи, ярко-красный пуловер и щедро обвесилась золотыми украшениями. Вообще-то перстни, кольца, цепочки и браслеты сделаны из «самоварного» золота, но издали смахивают на настоящие. Правда, для некоторых случаев Леня торжественно вынимает из сейфа великолепные ансамбли с изумрудами и сапфирами. Пару раз мне приходилось появляться на артистических тусовках, а там «кастрюльное» золото не пройдет. Но для мужа-алкоголика не стоит особо стараться, блестит и ладно!

В агентстве меня ценят, считают отличным работником и поручают самые щекотливые дела. Правда, служу я в «Алиби» не так давно, но успела подружиться со всеми. Зарплата тут отличная, начальник душка, коллеги, среди которых, кстати, несколько самых настоящих актеров, очень милые люди. Ну что еще человеку надо для счастья? К тому же я до безумия обожаю детективы и имею некоторое отношение к сцене. Дело в том, что я, Евлампия Андреевна Романова, по образованию арфистка. Закончила Московскую консерваторию, несколько лет без всякого успеха концертировала, потом выскочила замуж. Но семейная жизнь не сложилась. Муж Михаил оказался преступником, самым настоящим убийцей и мошенником. И одной из его жертв должна была стать я. Но, к счастью, Михаила арестовали. Он осужден и отбывает срок в каком-то лагере. Честно говоря, не знаю, да и не хочу знать – где, мы в разводе.

Последнее время я живу вместе со своей ближайшей подругой Катей, Екатериной Андреевной Романовой. По стечению обстоятельств у нас одинаковые отчества и фамилии, но мы не родственницы, хотя узы, связывающие нас, наверное, крепче кровных. Катя великолепный хирург, оперирует щитовидную железу. Я веду домашнее хозяйство – стираю, убираю, готовлю. У Катюши двое сыновей – двадцатичетырехлетний Сережка и двенадцатилетний Кирюша. Сережа женат, его супруга Юлечка журналистка. Вместе с нами проживает куча животных: четыре собаки – два мопса, Муля и Ада, стаффордширская терьерица Рейчел, дворняга Рамик, три кошки – Клаус, Семирамида и Пингва, жаба Гертруда, хомячки Бонго и Донго, попугай Кеша и морская свинка Изабелла де Бурбон. Причем именовать последнюю следует только полным именем, на сокращенный вариант – Белла – она не реагирует.

В январе этого года Катюше предложили работу в Америке. Оклад пообещали такой, что подруга моментально собралась в путь. Вместе с ней за океан отправились и дети с животными. Я осталась одна. За месяц до отъезда мы с Катюшей провели несколько бессонных ночей на кухне, решая, куда устроить меня на работу. По большому счету, я не слишком многое умею делать. Собственно говоря, могу только весьма плохо играть на арфе да готовить.

В конце концов Катюша пристроила меня экономкой в богатый и шумный дом модного писателя Кондрата Разумова. Служба казалась на первый взгляд не слишком обременительной. Мне предстояло надзирать за домработницей, кухаркой и домашними учителями Лизы – дочери Кондрата от первого брака.

Но не успела я и недели проработать на новом месте, как Кондрата убили. Не буду рассказывать, что пережили мы с его дочерью Лизой. Родная мать давным-давно отказалась от девочки, а когда погиб отец, она и вовсе стала круглой сиротой.

Совместные испытания сблизили нас с Лизой, мы обзавелись котенком по кличке Пингвин и подобрали Рамика, щенка неизвестной породы. Не хочу утомлять вас бесконечными деталями, скажу только, что сейчас четырнадцатилетняя Лиза живет со мной, и я считаю ее своей дочерью.

В конце марта из Америки неожиданно вернулся Кирюшка вместе со всеми домашними животными.

– Знаешь, Лампочка, – жаловался он, разбирая чемоданы, – не по мне эта их заграница. Ну, прикинь, в школе одни придурки. В седьмом классе умножение в столбик проходят. По географии – только Америка, физики, химии просто нет. И вообще они идиоты! Знаешь, какая шутка у них самая прикольная?

– Ну?

– Кто-нибудь пукнет, а остальные ржут – не дети, а дебилы. Жирных полно, прямо слоны по улицам ходят, едят всякую дрянь из коробочек и все время друг с другом судятся. Нет, мне там не понравилось! Знаешь, что люди в Нью-Йорке в метро делают?

– Что?

– Едят! Сядут в вагон, супчик в картонном стаканчике вытащат или чипсы – и ну наворачивать, а пустую упаковку потом на пол швыряют. У них в подземке такая грязь! Стены все исписаны, скамейки измазаны – сесть противно. Одно хорошо – платят маме много, на ее месячную зарплату мы тут год жить можем!

Я погладила его по вихрастой голове. Кирюшка уткнулся в мое плечо, и я с изумлением поняла, что еще чуть-чуть, и он станет выше меня. Хотя, если подумать, это совсем неудивительно. Мой рост всего метр пятьдесят восемь, а вес сорок семь килограммов. Честно говоря, я побаивалась, как он воспримет Лизу, но дети моментально подружились. Еще у меня вызывала опасение первая встреча наших животных. Но мопсы и стаффордшириха, одуревшие от многочасового перелета, даже не моргнули глазом при виде Пингвы и Рамика. А кошки только фыркнули пару раз на наглого котенка. Вскоре мопсихи поняли, что голенастый и веселый Рамик – отличный товарищ по играм, а Клаус и Семирамида принялись обучать Пингву джентльменскому поведению. Кстати, Пингвин на самом деле кошка, просто, когда давали имя, не слишком разобрались в половой принадлежности котенка. Вот так мы и живем и ждем, когда из Америки вернутся Катя, Юля и Сережка.

День мой катился как всегда. Сначала, усиленно растопыривая пальцы веером, я изображала из себя подругу торгашки рыбой, потом вернулась в офис и пошла в кабинет к Сене.

– Молодчина, – похвалил начальник, – можешь быть свободна до завтра. Явишься к одиннадцати, будет новый заказ.

Я обрадованно закивала. Заказчик – это хорошо, просто отлично, каждый клиент – деньги.

– Устала? – поинтересовался Семен и повернулся к бару.

– Очень, – вздохнула я, – набегалась сначала с этой рыбницей, а потом пришлось три часа болтать с ее мужем, прямо караул!

– Ничего, ничего, – приободрил меня хозяин. – Хочешь коньячку?

– Ну разве что капельку! Ты же знаешь, я косею даже от запаха!

– Это хорошо, – засмеялся Сеня и наполнил пузатый фужер, – пьяная женщина согласна на все.

Он пригубил напиток и причмокнул губами.

– Хорош!

– Борзой щенок? – усмехнулась я, разглядывая бутылку.

– Именно так, – вновь засмеялся Сеня, – подарок благодарного клиента. Не все же такие, как госпожа Воробьева!

Я невольно поморщилась. Мадам Воробьева оказалась редким по зловредности экземпляром. Сеня, как правило, берет с заказчиков деньги и только потом принимается за работу. Когда он только начинал бизнес, его пару раз обманули, и теперь мужик твердо придерживается принципа: утром деньги – вечером стулья. Прощаясь с клиентом, Сеня производит окончательный расчет – случаются у нас непредвиденные расходы, счета выдаются клиенту на руки. Люди, как правило, безропотно расстегивают кошельки, но Елена Павловна Воробьева оказалась не из таких. Сначала она с карандашом и калькулятором все проверила, потом стала возмущаться:

– Это что за сумма?

– Купили единый на январь для человека, который ездил по вашим делам, – кротко пояснил Сеня.

Елена Павловна нахмурилась.

– Единый?! На целый месяц? Но сегодня только двенадцатое число! Нет, так не пойдет, заплачу лишь половину.

Сами понимаете, ожидать от такой коньяк в подарок не приходится. А напиток, которым Сеня меня сейчас угостил, и впрямь был высшего класса, на языке остался маслянистый привкус, и цвет у него красно-коричневый, самого благородного тона.

– Лампа, – начал Сеня, – ты ведь знаешь, что я считаю тебя своей лучшей работницей.

Я кивнула.

– Так вот, именно поэтому хочу дать совершенно особое, эксклюзивное задание.

Я опять кивнула. Это очень хорошо, значит, и заплатят мне больше, чем обычно. Словно подслушав эти мысли, Сенечка продолжил:

– Естественно, и гонорар соответственный.

– Какой?

– Сто долларов в день.