Император деревни Гадюкино

Ладно, пойду картошку на ужин почищу, в конце концов, я уже достаточно взрослая, чтобы понимать: жизнь женщины состоит из обязанностей, и мечтать о слоне или просто о чихуа-хуа глупо.

Не пьющий, не наркоман, не бабник, не патологический ревнивец, не хам, – принялась загибать пальцы Юлечка, – интеллигентный, образованный, понимающий, чуткий, сексуальный. Пальцы на руках у жены Сережки закончились, и она умолкла.

семьей заняться. Маргоша едва не подавилась чаем, а Надя мечтательно протянула: – Мы, наверное, участок с избой сдадим хорошим людям, а сами уедем к морю, купим там дом и заживем с Леней тихо. Хватит, погорбатились оба на чужого дядю. Маргарита поставила чашку на блюдце, она звякнула, Надя вздрогнула и торопливо стала опровергать свои же слова: – Не слушай меня! Размечталась, как малолетка! Можно подумать, нас ждут в теплых краях. И где деньги взять? Вот только Рязанцева зря старалась, Маргоша уже поняла: Леонид – богатый человек. Медсестра взяла заварочный чайник и наклонила его над чашкой. Я решила стимулировать сплетницу на продолжение беседы. – Странно, что вы назвали Надю невезучей! Ей достался после Гены отличный спутник жизни, появилась перспектива переехать в теплые края. Маргарита достала из сахарницы кусочек рафинада. – Ничего-то у нее не получилось! Факир исчез. Я удивилась: – Куда? Маргоша зазвенела ложечкой о стенки чашки. – Испарился. Я уехала отдыхать на Бали – он на Надиной веранде лежал, вернулась – нет его. – А дальше что? Сплетница развела руками: – Конец мечтам. Надька осталась в Ларюхине, Факир ее бросил. – Это она так сказала? – уточнила я. – Я сама догадалась, – ухмыльнулась Маргарита. – Надюха, когда Леонид с ней жил, веселая ходила! Я ее такой даже в детстве не помню! Не ходила даже, а летала, песни пела. Вот только ревновала его! На всех коршуном кидалась, за мужиком следила! Медсестра подцепила с тарелочки кружок лимона. – Жалко мне ее! В личной жизни Надьке не везло. Бедная, и еще умерла не своей смертью! Ее здесь, в клинике, все любили, хоть та же Люся! В этот раз она, как приехала, пришла сюда и с порога спрашивает: «Маргоша