Маша переваривала полученную информацию, совершенно безумную, фантастическую, невозможную. Но невозможное и фантастическое ложилось четко, как лекало, на сделанный Машей же чертеж – на все убийства. И сами убийства впервые послушно выстраивались в цепочку, где была безумная же, но логика. А Маша слишком долго жила в тесном общении – через книги, документы и аналитические статьи – с маньяками, чтобы знать: логика – их конек.