Глава 1.

Глеб.

Я смотрю на лобовое стекло. Чистое. Только что несколько раз его мыл, чтобы ни одна пылинка, ни одна капля не была замечена. Будет раздражать и отвлекать. Я себя знаю.

Проверили давление в колесах. В прошлый раз левое заднее подкачивали.

Сажусь за руль. Кожаная оплетка приятно холодит кожу. Слышу рядом чьи-то голоса. Мешают. Перед началом очень важна настройка. Молюсь? Нет, что вы. В это не верю. Только в себя и свою малышку – Jaguar F type с двигателем V6 и 550 «лошадей».

Захлопываю дверь. На старте три машины: Моя, развалюха Марата, не понимаю, как он может иногда побеждать, сидя за ее рулем, и еще какого-то левого чувака.

Симпатичная девчонка в свете наших фар. Слышу рев мотора. Музыка для моих ушей. Марат выжимает сцепление, но не отпускает, а газует. Боковым зрением замечаю его смазливую рожу, что-то пытается мне сказать, только ни хрена не слышу из-за шума и закрытых окон.

Один.

Два.

Нога на сцеплении, подвожу.

Три.

Рев мотора, адреналин в крови. Она закипает с каждой секундой. Ты словно оказался в фильме, где ты и режиссер, и актер одновременно. В твоих руках изменить любую сцену.

Я сконцентрирован на своих действиях, любая мелочь важна, нельзя отвлекаться ни на долю секунды. Потому что даже такая микрочастица важна.

Выхожу на второй круг по внутреннему радиусу, вижу, что в просвет хочет ринуться Марат. Неужели не понимает, что уже изучил его хитрый прием. Конечно же не позволяю. Я лидирую, новенький остался в конце, отрыв в несколько секунд, этого достаточно, чтобы оставить его не у дел. Остался Марат. С ним, честно, сложнее. Жмется ко мне левым крылом, не дает подрезать его. Только прижимает меня к краю. Опасно, если не справлюсь с управлением, аварии не избежать. Дебил. Всегда рисковал неоправданно.

Вдалеке вижу финиш. Осталось несколько сотен метров. Ничто, когда твоя скорость больше сотни километров. Но мы идем бок о бок. Не учел только, что если меня и обгонять, то только на поворотах, выигрывая важные секунды. На прямом участке дороги тягаться с моей машиной практически нереально. Да, было несколько раз, когда каким-то чудом Марат приходил на финиш первым. Но сегодня… Нет, лучше пристегнись.

Давлю сильнее на газ и отрываюсь. Вот так, детка. Твой папочка уже на финише.

Резкий тормоз и меня отбрасывает назад. Все. Кровь прекращает бурлить. Она больше не кипяток, что обжигает.

– Поздравляю, – с неохотой отвечает мне Марат. – Сегодня – ты.

– Так и завтра буду я!

– Не обольщайся. Я тебя когда-нибудь обгоню по прямой. Мне просто стоит быть немного хитрее.

– Ты еще скажи, что все это время поддаешься мне.

– Да иди ты нах*р, – почти обиженно сказал Марат.

Отходит от меня. Голову опустил. Ставки были высокими за счет того новенького (кстати, а где он?). А Марат опять проиграл.

Он из обычной семьи. Даже не так. Его мать – типичная алкашка, отец – туда же. Всю свою жизнь он живет в вонючей хате, где все провоняло дешевой спиртягой. Образование? Да фиг его поймешь. Вроде что-то заканчивал. Его страсть – это гонки, машины. Как и у меня. Он мечтает о Формуле-1, но на деле имеет ржавое корыто, нулевой баланс карты и высокие амбиции. Наивный малый.

– Эй, Нава?

– Что тебе еще?

– Вечеринка у меня скоро. Ты же придешь? – надежда в его голосе всегда раздражала. Он просто считает нас друзьями. Говорю же, наивный малый. У меня нет друзей.

– И что я забыл в твоем клоповнике?

– Мы просто потусуемся. Девчонки будут, пиво.

– Я подумаю.

– Все-таки ты сукин сын.

– От такого же слышу.

Ухожу с трассы. Да, сегодня я и правда молодец. Несколько минут, и у меня в кармане несколько десятков тысяч. Для меня это пшик. Но не в этом дело. А в скорости, в том, как я себя чувствую, когда на трассе. Я всемогущ в этот момент.

Подъезжаю домой поздно. Для отца поздно, разумеется. И для гостей. Но почему-то в гостиной горят огни. Новый внедорожник припаркован около нашего гаража.

Захожу через парадную дверь, обычно пользуюсь запасным выходом. Так тише, и есть надежда избежать встречи с отцом. Не выношу его разговоров. Запоздал он с ними.

– Глеб? – голос матери.

Это очень странно, она в этом доме показывается очень и очень редко. Последний раз около года назад, после очередной ссоры с отцом, с которым они в разводе уже несколько лет.

– Мама? Что ты здесь делаешь?

– Пойдем, пройдем к столу.

Чувствую, меня втягивают в какую-то игру. А я их не люблю. Особенно, когда не знаю правил. В гонках все проще. Есть педали, есть руль и есть дорога. А ты их повелитель. Ты придумываешь игру.

За столом друзья семьи, как выражался папа, – семейство Апраксиных. Отец, как всегда во главе стола. Пара мест пустует. Уже понимаю, одно из них для меня. Ну что, если не знаешь правил игры, пора их придумать самому.

Я в кожаной куртке, черной футболке и потертых джинсах. И они – в идеально отглаженных костюмах и платьях. Даже жалко, что мне плевать на это. Могу сказать грубее, но пока сдерживаюсь.

Милая девушка. Ее зовут Мила. Ее всегда все так называли. Но это не полное ее имя. А какое полное – я не помню. Она сидит с краю, ее почти не видно за всей этой мишурой, что облепила сидящих за столом. Возможно, она такая же чужая, как и я сейчас. Чужая для них, чужая в этом доме. Последний раз я помню ее года четыре назад, наверное. Ей было пятнадцать лет. Маленькая, хрупкая, даже больше худая. Так же сидела за столом и молчала. Приложение к родителям, за которое тоже все решают.

Мне любопытно, о чем эта игра. Это, наверное, единственное, что меня еще держит за этим столом.

– Глеб, расскажи, как прошел твой день? – Правда? Отец интересуется?

– За*бись.

Гости замерли. Не ожидали, что сын Павла Навицкого такой грубый, неотесанный и невоспитанный? Добро пожаловать в нашу семью, где все вокруг одна сплошная картинка. Поддельная картина захудалого художника-карикатуриста.

– Глеб, – мама пытается смягчить обстановку, – давай немного сбавишь обороты…

– Как прошел мой день… Тебя правда это интересует?

– Если бы не интересовало, то не спрашивал бы.

– Ну, хорошо, – игра затягивает, правила пока не ясны, но намереваюсь выбиться в лидеры. Как в гонках, надо просто рассчитать тактику противника, увидеть его слабые места, а когда он их покажет, вдавить педаль и оторваться. – Я встречался с друзьями, общался. Потом были дела, – не уточняю какие. – А вы? Ты. Чем занимался ты? – провоцирую его, отец прекрасно осведомлен, что этот вопрос я никогда ему не задаю, знаю наперед его ответ – работа, всегда работа, постоянно. Его семьей были не мы с мамой, а работа.

– Новый проект. Иван, ты же помнишь Ивана, Глеб, у нас с ним будет новый проект. Ему нужна моя помощь по многим вопросах. Я согласился.

Тишина за столом, все переглядываются. Чувствую, теряю нить. Только Мила сидит все еще опустив голову. Прямая спина, длинная шея, такие же длинные руки, что сложены у нее на коленях. Красивая маленькая статуя. Не люблю. С такими скучно.

– Глеб, я хочу тебя кое с кем познакомить.

– Я всех здесь знаю, если только вы не прячете за стенкой кого-нибудь.

– Знакомься, твоя будущая жена – Мила Апраксина, – голос его стал тверже, как и всегда, повелевает, приказывает.

– Это, бл*ть, шутка такая? Какая нах*р жена?

– Глеб, спокойнее, – подключается мать.

– Спокойнее? Вы на старости лет совсем из ума выжили? Мы что, в 18 веке, когда всех женили, никого даже не спросив?

– Нет. Но в наше время это тоже обычное дело. Особенно для таких семей как наши.

– Пи*дец какой-то

– ГЛЕБ!

– Что Глеб? В общем, прошу меня извинить, но я откланюсь. Так можно сказать? Или правильно откланиваюсь? Да, одна х*йня. Все, всем мир! – выхожу из-за стола.

А Мила так и сидит. Она правда статуэтка какая-то, даже не шелохнулась. Раздражает.

Поднимаясь по лестнице, слышу, что отец успокаивает Ивана, отца Милы, чтобы не переживал. Что свадьба при любом раскладе будет.

Ну мы это посмотрим, родственнички.