Цитаты из книги «Голубоглазый юноша»

– Приглашаю вас поужинать со мной на следующей неделе. Отпразднуем то, что вы здесь! – Это было очень мило с его стороны, хоть и странновато. Он ей нравился, даже вызывал у нее восхищение, но он был адвокатом Блу, а не ее другом. Наверняка Эндрю относился к этому так же. – Обсудим дело? – спросила она. – Нет, – ответил он спокойно и четко, с невидимой для нее улыбкой. – Вы мне нравитесь. Я считаю вас потрясающей личностью, а еще я тут вспомнил, что перестал быть священником. Вы не против? Джинни долго раздумывала, а потом с улыбкой кивнула, хотя он не видел ни улыбки, ни кивка. – Не против

– Хороший человек, – сказал Блу после ухода Эндрю. – Хороший, – согласилась Джинни, занятая мыслями о предстоявшей через два дня встрече с церковниками. – Тебе нужно быть с таким, как он, – неожиданно сказал Блу. Эта реплика застала Джинни врасплох. – Зачем мне это? Я ни с кем не хочу быть. – Она все еще чувствовала себя женой Марка и не сомневалась, что так будет всегда. Она так и ходила с обручальным кольцом на пальце. – И потом, у меня есть ты. – Этого мало, – последовало благоразумное суждение. – Вполне достаточно, – заверила с улыбкой Джинни. Теперь, когда она становилась законной опекуншей, этого было даже более чем достаточно.

– Лучшее, что у него есть, это вы, – серьезно возразил Эндрю. – Он считал дни до вашего возвращения. – Я тем более. Это была трудная командировка, короче других, но гораздо тяжелее. – Даже по ее скупым репликам он представлял, что она провела восемь недель в настоящем аду. – А теперь куда? Вам уже сообщили? – с тревогой спросил Эндрю. – Точно еще неизвестно. Может быть, в Индию, в сентябре. Как мне не хочется так быстро покидать Блу! Эндрю не стал распространяться о том, как Блу скучал по Джинни. Он непрерывно говорил о ней, жил в тревоге за нее. Джинни была центром его существования, единственным взрослым человеком, заслуживавшим его доверия; Блу полностью полагался на нее – только она ни разу его не подводила.

– Я еще на гитаре играю, – безразлично сообщил он. Она прыснула. – Какие еще способности ты от меня скрываешь, Блу Уильямс? – Никаких, только эти, – ответил он, опять превращаясь в ребенка. – Вообще-то я, наверное, мог бы запросто научиться играть на ударных. Ни разу не пробовал, а хотелось бы… Она весь вечер улыбалась, даже рот устал; Блу тоже заметно повеселел. Он вручил ей подробную ведомость с подсчетом, сколько она ему должна за выполнение различных поручений. Ничего не было пропущено. Джинни заплатила, здорово его порадовав. Она ежеминутно чувствовала, как его огорчает ее скорый отъезд, как он за нее тревожится. – Вдруг ты никогда не вернешься? – вдруг запаниковал Блу. – Вернусь, – тихо ответила она. – Ты должен мне верить. Я всегда выхожу сухой из воды и всегда возвращаюсь. – Она успокаивала его не в первый раз, но он все переживал. В его мире если человек исчезал, то навсегда. – Лучше вернись, – угрюмо пробормотал Блу. В этот вечер она обняла его перед сном. Иногда Блу казался ей маленьким ребенком, иногда – гораздо старше своих лет, рано возмужавшим от суровой уличной жизни. Несмотря на возраст, он успел слишком многое повидать