Глава 1. «Игра продолжается»

В девять утра Мортон стоял на пороге дома Тильды с бордовой розой в руке. Она открыла и сразу же нахмурилась, увидев цветок.

– С добрым утром, любимая, – Мортон протянул ей розу.

– Думаешь, я расчувствуюсь и дам тебе зеленый свет?

– Ты расчувствуешься, – пообещал Мортон, все еще протягивая цветок. – И, рано или поздно, дашь мне зеленый свет.

– Смотри, не состарься в ожиданиях, – Тильда не сводила глаз с розы.

– Я попросил удалить все шипы со стебля, чтобы ты ненароком не укололась. Ну же, – он улыбнулся, – она твоя!

– Благодарю, – Тильда забрала цветок и пропустила Мортона в дом.

Хотела дверь закрыть, но Мортон поспешил ее остановить.

– Не так быстро. Подожди.

К дому подъехал микроавтобус, из которого вышли мьеры и начали выгружать цветы в вазах. Тильда стояла у порога и провожала взглядом одну вазу с цветами за другой. Розы разных цветов, крокусы, ирисы, ромашки, герберы, подсолнухи, георгины, ирисы, тюльпаны, орхидеи. Служащие занесли вазы и покинули дом. Ничего не говоря, Тильда вошла в свою гостиную и осмотрелась. Все вокруг было в цветах. Она поднесла к лицу розу, что Мортон первой подарил, и вдохнула ее аромат, пряча за полураскрытым бутоном улыбку. Удивил. Да, он очень сильно ее удивил.

Она подошла к вазе с бордовыми розами и пустила в нее свой цветок.

– Ты уже завтракала? – спросил Мортон, который все это время стоял позади и внимательно наблюдал за ее реакцией.

– Нет, я недавно проснулась.

– Можем в кафе поехать. Я знаю, где готовят лучший омлет в городе.

– Бита звонил минут за десять до твоего прихода, – Тильда присела на диван, продолжая рассматривать цветы вокруг нее. – Он заедет за мной через час.

Мортон присел рядом с ней.

– Мы можем позавтракать в кафе и встретиться с Битой в городе. Кроме того, Далий тоже хотел присутствовать на встрече.

– Далию нельзя ехать с нами. Если он увидит Биту и Тирия, возникнет слишком много вопросов. А я на них отвечать не намерена.

– Хорошо, – согласился Мортон. – Далия пробросим. Но я хочу поехать.

– Заметив тебя, эта мьерка может отказаться говорить, – спокойно ответила Тильда. – А рисковать нельзя.

– А если я останусь в машине? – настаивал Мортон.

– В машине? – повторила Тильда.

– Да.

– В машине можно.

Мортон своим ушам не поверил. Она добровольно согласилась взять его на встречу. Пусть даже и в машине, но он все равно будет находиться где-то неподалеку.

Мортон взглянул на цветы и сдержался, чтобы не улыбнуться.

– А какие твои любимые? – невзначай спросил он.

– Не знаю, – искренне ответила Тильда. – Все цветы красивые. Каждый цветок по-своему, – она встала и подошла к вазе с подсолнухами. – Пусть сегодня моими любимыми цветами будут они, – Тильда указала на яркие желтые «солнышки». – А завтра – вон те, – указала на вазон с бордовыми розами. – А потом я выберу еще какие-нибудь любимые.

Она улыбнулась с нежностью, с каким-то несвойственным ей умиротворением и… …с грустью в глазах. Мортон смотрел на ее лицо и понимал, что ему становится стыдно. Сколько раз в жизни ей дарили цветы? А сколько из этих подарков пришлись на последние два года? Мортон никогда не видел Тильду с букетами в руках. Даже на выпускном вечере, на который, если ему не изменяла память, Тильда пришла одна. Очевидно, по этой причине она была без букета? Поэтому не знает, какие из цветов ее любимые? Потому что цветов в ее жизни было слишком мало?

– Прости меня, – произнес Мортон, глядя на Тильду.

– За что ты извиняешься?

– За то, что до сегодняшнего дня не дарил тебе цветов.

Ее лицо мгновенно изменилось. Тильда перестала улыбаться и поджала губы, явно пытаясь совладать с эмоциями.

– Теперь ты будешь каждый день выбирать свои любимые цветы, – пообещал Мортон. – Даю слово.

Тильда прижала ладонь к губам и вылетела из комнаты. Мортон понял, что перегнул палку и довел ее до слез.

Он бросился следом за ней, но не успел заскочить в комнату: Тильда ловко закрыла дверь на замок.

– Милая, я не хотел! Тильда, открой! Давай поговорим!

Она не отвечала. Сползла по стене на пол и уставилась на свои протезы. Слезы текли из глаз тоненькими ручейками и падали на белоснежную майку из обычного супермаркета.

– Мой костюм хотя бы от Армани, а в каком подвале шили твой наряд? – хохотал Мортон ей в лицо. – Высокорожденная, а до моего уровня вряд ли когда-нибудь дотянешься.

– Тебе-то и похвастать больше нечем, кроме как дорогими тряпками, купленными на деньги твоей семьи!

– На мои деньги, – кивнул Мортон. – А где твое наследство, Тильда? Или папочка за жизнь ничего не заработал?

– В отличие от тебя я деньгами не сорю!

– Так может, ты у нас работящий курсант? Скажи, в какой столовой подрабатываешь: я зайду и оставлю чаевые!

– Далий, мы не можем позволить себе одеваться в дорогих бутиках.

– Деньги еще есть, Тильда.

– Деньги имеют свойство заканчиваться. Мы едим и учимся на эти деньги. И мы не работаем, потому что работа отнимает время у учебы. Закончим Академию с высоким баллом, поступим на службу и тогда будем выбирать: швыряться нам деньгами или нет.

– У моей девушки на следующей неделе день рождения. Я хотел заказать ей букет цветов и купить подарок. Так может, мне и на этом сэкономить?

– Существует всего три обязательных повода, когда ты обязан дарить цветы: рождение ребенка, свадьба и похороны. Во всех остальных случаях лучше подарить более дорогой подарок, чем потратить деньги на что-то, что завянет в течение недели.

– Я не настолько прагматичен, как ты! Но уверяю, сестра, букетики на твои свадьбу и похороны я принесу!

Далий приобрел дорогой костюм, купил цветы и подарок для девушки. Но Тильде он перестал дарить букеты на день рождения. На первом году службы Тильда продолжала активно экономить деньги, пока один из ее старших коллег не сказал: «Встречают по одежке, Тильда. А твоя одежда говорит о том, что ты зарабатываешь меньше, чем остальные стражи». Тильда обросла брендовыми вещами. У нее появилась гардеробная комната и стилист-консультант. Но цветов ей по-прежнему никто не дарил. До этого дня.

Стоя в своей гостиной посреди всего этого великолепия, у нее возникло желание броситься к Мортону на шею и начать целовать его. Но Тильда себя вовремя остановила. Он сделал выводы из вчерашнего разговора и сегодня постарался привнести изрядную долю романтики в их парадоксальные отношения. Но цветами прошлое не изменить. Увы…

– Тильда, открой дверь, пожалуйста, – голос Мортона звучал крайне обеспокоенно. – Тильда…

Шикарный гардероб взлетел на воздух, а накопленные средства ушли на оплату дорогостоящих протезов. Год назад Служба Стражей перестала оплачивать счета за ее реабилитацию, посчитав, что Тильда и без того получает приличную пенсию. К сожалению, этой пенсии до неприличия на все не хватало, и нужно было выбирать: оплатить очередной месяц реабилитации, или купить брендовые вещи в бутике. Тильда выбрала супермаркет. Зато теперь она может бегать, прыгать, лазать по лестнице и показывать средний палец правой рукой в экзопротезе. И это очень много по сравнению с теми, кто попал в группу помощи мьерам с ограниченными возможностями вместе с ней. Так что хватит себя жалеть. Пора вставать и двигаться вперед.

Тильда прошла в ванную и привела себя в порядок. Стоит позавтракать, пока Бита за ней не приехал. Лучший в городе омлет Тильда приготовит себе сама. По крайней мере, она в состоянии сделать это и одной рукой.

Тильда открыла дверь комнаты и уткнулась взглядом в грудь Мортона. Больше он не носил костюмов от Армани: все его костюмы были сшиты на заказ по индивидуальным лекалам. А майка и джинсы, которые он сегодня надел, стоили явно больше тысячи фунтов.

– Хватило бы на полмесяца реабилитации, – тихо произнесла она и обогнула его, направляясь на кухню.

– Ты о чем? – не понял он, следуя за ней.

– Ни о чем, – ответила она.

– Тильда, я не хотел тебя расстраивать.

– Я знаю, – она открыла холодильник, достала яйца и молоко. – Цветы красивые, спасибо, – закрыла холодильник плечом.

– Дай сюда, – он забрал у нее продукты.

Приготовил омлет и разложил его по тарелкам. Подал ей приборы и сам сел за стол.

– Выглядит вкусно! – кивнула Тильда. – Спасибо!

– В этом доме ты – самая вкусная, – Мортон пристально смотрел на нее. – И я бы с удовольствием вкусил тебя на этом столе…

Щеки Тильды взялись румянцем.

– Не сработает, – она пожала плечом. – Цветами, омлетом и речами ты от меня секса не добьешься.

– Я не только секса хочу, – он подпер голову рукой, продолжая плотоядно на нее смотреть. – Я хочу знать, что ты меня тоже любишь.

– С этим у тебя будут проблемы, – она поковырялась вилкой в тарелке, – ведь я тебя ненавижу. Или ты об этом успел подзабыть? – усмехнулась Тильда.

– Как можно ненавидеть своего суженного? – спросил он ее.

Она прожевала и удовлетворенно улыбнулась:

– Так же легко, как есть, спать и дышать!

– А если серьезно? – он внимательно наблюдал за ней. – Ты ведь испытываешь ко мне определенную привязанность. Нечто такое сильное, что не поддается твоему контролю. И не будь ты столь упрямой в своем стремлении поквитаться со мной за что-то, уже бы охала на этом столе и получала удовольствие, которое только я могу тебе подарить.

Тильда ничего не ответила. Она быстро доела омлет и отодвинула пустую тарелку.

– Ты меня хоть немного любишь? – в тишине произнес Мортон.

Выражение лица Тильды стало надменным, взгляд жестким, не терпящим дальнейших расспросов и возражений. Такой Тильду Свен Мортон знал очень хорошо. Она «включила» режим «отвали», а значит, дальнейший разговор на эту тему смысла не имел. Мортон словил себя на мысли, что сейчас испытывает какую-то радость от предвкушения предстоящих сражений с ней. И дело не только в постоянных пикировках колкими фразами. Не важно, что она скажет или сделает: слова Тильды будут полны сарказма и остроумных насмешек, действия Тильды будут непредсказуемыми. Мортон осознал, что с нетерпением их ждет, чтобы достойно ответить и выиграть очередной раунд. Или проиграть и начать новый раунд. И это ожидание сражения внезапно смешалось с мыслями о плотских утехах, ведь в постели он определенно мог заставить ее замолчать и делать то, что нравилось им обоим.

– Скоро Бита приедет, – холодно произнесла Тильда. – Мне нужно переодеться.

– Ты и в этих велосипедках прекрасно смотришься. Я бы с удовольствием снял их с тебя и забрался губами под трусики.

– Как горячо! – она помахала рукой, изображая, что обожглась. – Там, внизу, я уже вся промокла, – томно произнесла Тильда и прикусила губу.

Мортон почувствовал болезненное напряжение в паху. Взор заволокло вожделением. Он был уже готов сорваться с места и завалить ее прямо на этом столе, но раунд не окончен, и ее фирменный «отвали» еще впереди.

– А представь, какой влажной ты станешь, когда я начну тебя касаться? – он растянул губы в надменной ухмылке.

– Да-а-а, Мортон, – простонала она и встала.

Напряженные соски торчали под тканью майки, и Тильда специально водила по ним пальцами, предъявляя ему. Мортон выпрямился на стуле и сжал челюсти, пытаясь совладать со своими желаниями.

– Твои губы на моих сосках… – она сжала грудь в ладонях, – нежно ласкают… …м-м-м…

Мортон резко встал. Стул за спиной упал на пол. Он был готов наброситься на нее здесь и сейчас.

– Как жаль, что тебе ничего из этого не обломится, – серьезным тоном ответила Тильда и показала Мортону два средних пальца.

– Стерва… – прорычал он.

– Придурок, – ответила она и пошла переодеваться.

***

Когда Бита вошел в дом и увидел там Мортона, ехидная ухмылка озарила его лицо.

– Как спалось? – спросил Бита, отвешивая щекам Тильды воздушные поцелуи.

– Нормально, – ответила она. – Пройди в мою гостиную.

– А что там? – Бита пожал руку Мортону, прошел в гостиную и замер в дверях.

Приложил ладони к груди и охнул.

– Мама, дорогая… Какая прелесть! Надеюсь, это Мортон подарил, или у него появился конкурент?

– Я подарил, – ответил Мортон.

Бита вернулся в коридор и подмигнул Мортону:

– Роскошно!

– Благодарю.

– Милая, ты ела? – в дверях опомнился Бита.

– Да. Мортон приготовил омлет. И, кстати, вполне съедобный.

– Ну, это же омлет от любимого! Он не может быть невкусным! – засмеялся Бита.

– Очень смешно! – Тильда поправила парик и сунула руку в экзопротезе в карман.

– Тирий приедет сразу к кафе. Ты, я так понимаю, едешь с нами? – Бита обернулся к Мортону.

– Да.

– Но если сунешься в кафе, – Тильда обернулась, – я перестану с тобой разговаривать.

– Да, любимая, – ответил Мортон.

Бита прижал кулак к губам, пряча ухмылку.

– Только попробуй засмеяться, – предупредила друга Тильда. – Ты же понимаешь, что он этого и добивается!

– Я называю тебя «любимой», потому что люблю тебя, – сообщил Мортон. – И мне наплевать, что об этом думают твои друзья.

– Может, поедешь на своей машине? – поинтересовалась Тильда.

– Нет, я поеду с тобой.

– А можно я поеду на своей машине, – Бита откашлялся, – а вы вдвоем, – указал на Мортона и Тильду, – на какой-нибудь другой?

– Нет! – натянуто улыбнулась Тильда.

***

Эйлин вошла в комнату для свиданий и присела напротив экрана. Охранник проводил Дебуа, снял с него наручники и отошел в сторону.

– О, дорогая! – скалился Дебуа, – сегодня Вы выглядите даже более уставшей, чем вчера!

Он наклонился к экрану и произнес:

– Ночь удалась?!

– Десять утра, – Эйлин указала на настенные часы. – Я выполнила домашнее задание.

– Прекрасно! – засмеялся Дебуа и присел. – Вам понравился мой ребус?

– Да, было занимательно, – она прищурилась. – Весьма.

– Позвольте не поверить Вам на слово и проверить, – он хлопнул в ладоши. – Кем приходилась моя мать моему отцу?

– Троюродной сестрой, – ответила Эйлин.

– Браво! Браво, моя дорогая! – нахваливал Дебуа. – Так быстро ответили! Наверное, были немного удивлены, когда узнали об этом милом факте?

– Кровнородственные браки между мьерами запрещены уже более шестидесяти лет, – напомнила Эйлин.

– До второго колена, – уточнил Дебуа. – Третьего поколения закон уже не касается.

– Вас не смущает, что ваши родители были родственниками?

– До изменения «Кодекса мьеров» кровное родство не являлось препятствием к браку, – ответил Дебуа. – Ну, захотел мой папа спать со своей троюродной сестрой. Она тоже была не против. Любовь, – он пожал плечами, – коварная сука.

– Ваши родители любили друг друга? – спросила Эйлин.

– Они были суженными, – улыбнулся Дебуа. – Как-то раз, когда мне было лет тринадцать, я застал их в гостиной. Они даже не заметили, что я их увидел: продолжали предаваться страсти на ковре. Я, конечно, мешать им не стал, но знаете, – он скривился, – зрелище это, наверное, сыграло свою роль в становлении моей подростковой психики. Скорее всего, по этой причине я так люблю минет: со стороны он смотрится более эстетично!

– Любите наблюдать со стороны? – не поняла Эйлин.

– Обожаю! – страстно произнес Дебуа. – Можно так много узнать об окружающих, просто подсмотрев, как они занимаются сексом. Что они предпочитают? Как относятся к партнеру? Какие скрывают секреты, уединяясь с кем-то в укромном месте? – Дебуа улыбнулся. – Особенно весело становится, если этот партнер того же пола! В смысле, что ты не ожидаешь такого поворота событий!

– Вы гомофоб?

– Нет, что Вы, Принцесса. Я уважительно отношусь ко всем представителям нашего общества. Просто когда мьер, скажем, женат и у него есть дети, а оказывается, что он любит подставить зад какому-нибудь легкомысленному молодому мьеру из эскорта, – вот это интересно! Дамы, кстати, более щепетильны в этом вопросе: замужних лесбиянок я могу по пальцам пересчитать.

– И часто вы… …наблюдали?

– О, дорогая, – Дебуа тяжело вздохнул. – Когда вокруг тебя так много соблазнов, ты понимаешь одно: либо они завладеют тобой, либо ты обуздаешь их и завладеешь всем, чем захочешь.

– Вы шантажировали мьеров, за которыми наблюдали, – сделала вывод Эйлин.

– Нет, что Вы! – Дебуа прижал ладонь к груди. – Я никого не шантажировал!

– Значит, другие это делали за вас, – Эйлин покачала головой. – Мистер Дебуа, мы немного отклонились от темы. Я сказала, что выполнила домашнее задание, – Эйлин испытующе смотрела на него.

– Я всегда держу слово, милая Принцесса. Тильда Свен проживет еще один день, – улыбнулся Дебуа.

– Вы издеваетесь? – Эйлин зашипела в экран перегородки. – Пятый номер – это Тильда Свен?!

– Но если Тильда проживет еще один день, – задумчиво произнес он – то ее мать, Лауме Свен, нет.

– Лауме Свен давно мертва, – Эйлин снова была в шаге от того, чтобы вылететь из этой комнаты и больше никогда в нее не возвращаться.

– Чему Вы удивляетесь? – засмеялся Дебуа. – Габриэль Норама тоже мертва. И Ваша матушка мертва.

– При чем здесь они? – прошептала Эйлин.

– Спросите у своего бывшего жениха: он должен был уже выяснить, при чем здесь они.

– Это вы? – голос Эйлин внезапно осип. – Вы убили всех тех женщин?

– Нет-нет, – покачал головой Дебуа. – Я уже об этом Вам говорил.

– Тогда, чего вы добиваетесь? – Эйлин обреченно смотрела на него.

– Мести, – ответил Дебуа.

– Кому вы мстите?

– Виновным, – улыбнулся он.

– А в чем были виноваты четыре мьерки, которые уже погибли? – повысила тон Эйлин.

– Они знали, в чем были виноваты.

– Вы их убили?

– Нет.

– Но вы знаете того, кто это сделал, – Эйлин с силой сжала ручку, которую держала в руке. – Кто это, мистер Дебуа? Кто ваш сообщник?

– Как думаете, чем отличаются преступники, которым есть, что терять, от тех, которым терять уже нечего? – спросил Дебуа.

– Вторые не боятся? – предположила Эйлин.

– Верно. Вы имеете дело с тем, кто ничего не боится.

– Кто это, мистер Дебуа? – Эйлин смотрела ему прямо в глаза.

– Мы не закончили. Игра продолжается.

– Я не хочу играть в эту игру.

– Я не заставляю, – он пожал плечами. – Дверь там! – Дебуа указал на выход. – Вы уже подарили Тильде Свен целый день! Неужели не хотите подарить еще один?

Эйлин молчала.

– Я знаю, что у стражей есть образцы моего ДНК, которые я так любезно сдал для подтверждения своего отцовства. Посмотрим, выявятся ли совпадения.

– Если выявятся, вам предъявят обвинение, – Эйлин медленно выдохнула.

– Не понимаю, чему Вы удивляетесь? – засмеялся Дебуа. – Я в первый же день моего задержания сказал Вам, что обвинение мне предъявят. Надо внимательней слушать, Эйлин.

– Зачем вы попросили меня найти оригинал родословной книги? – спросила она.

– Потому что позже он Вам понадобится.