«Птица с шипом терновника в груди повинуется непреложному закону природы; она сама не ведает, что за сила заставляет ее кинуться на острие и умереть с песней. В тот миг, когда шип пронзает ей сердце, она не думает о близкой смерти, она просто поет, поет до тех пор, пока не иссякнет голос и не оборвется дыхание. Но мы, когда бросаемся грудью на тернии, – мы знаем. Мы понимаем. И все равно – грудью на тернии. Так будет всегда».
На глазах выступают слезы. Да, Мика. Все равно грудью на тернии, и так будет всегда. Я поднимаю голову к небу. Я знаю, ты слышишь меня, где бы ты ни был.