Чтение «Рецепта на тот свет» стало для меня хорошей иллюстрацией того, что не всегда книги из серии можно читать, начав с середины цикла. С самого начала обрушивается ворох сведений – исторических, топографических, этнических – в них бы разобраться, да в героях и их актуальных взаимоотношениях, но автору этого недостаточно и появляются постоянные упоминания о госпоже Дивовой и физике Парроте, которые, видимо, присутствовали в прошлой истории. Госпожу Дивову почему-то нужно искать, а с физиком у Иван-Андреича почему-то общение сложилось напряженное. Почему – неизвестно, ответы в предыдущей книге, читать которую, однако, смысла нет, потому что ее интрига хоть и не раскрыта, но канва угадывается.
Иван Крылов в роли сыщика-любителя смотрится странно: неуклюжий, трусоватый, тяжело переносящий выход из зоны комфорта, переживающий очередной творческий кризис, мечущийся из состояния Философа в состояние Косолапого Жанно, с явными психологическими проблемами – не лучший кандидат для активных поисков преступника с беготней по зимней Риге и окрестностям. Неудивительно, что потихоньку герой обживается помощниками, которые в силу большей подвижности и легкости на подъем, помогают Крылову искать информацию и свидетелей.
Новое расследование, к которому привлекает героя князь Голицын, связано со знаменитым рижским бальзамом, его оригинальным рецептом и многочисленными аналогами. Чем больше становится известно Крылову, тем яснее для него становится тот факт, что корни событий уходят в прошлое и кто-то отчаянно не хочет, чтобы события тех дней стали известны. А заодно пытается свалить вину за новые преступления на русского купца: сложные отношения между рижскими немцами, латышами и русскими – неотъемлемая часть жизни в Риге начала 19 века.
Сложилось такое впечатление, что Трускиновская хотела наполнить свою книгу как можно большим количеством исторических фактов, людей и их взаимоотношений, и этого оказалось чересчур. Во всяком случае, для меня. Если исторические моменты были любопытны, а Рига в качестве места действия – необычна и привлекает внимание, да даже такой своеобразный подход к портрету Крылова добавил оригинальности, то число персонажей, их взаимоотношения, отсылки в прошлое, слишком сумбурны и приходится возвращаться к уже прочитанным главам для того, чтобы понять, где именно тот или иной персонаж появлялся и какое он имеет отношение к происходящему.