Объяснять Буревому, что произошло, Илона не могла – это же все равно, как если бы объяснять птице методику плавания, как объяснять рыбе правила вертикального взлета.
Какая страшная кара – знать правду о людях, видеть эту правду, и не иметь смелости, чтобы высказать ее вслух.