Глава 1

Генри снял с плеча арбалет. Достав новую стрелу, он упер оружие в землю и ловко поместил её в замок.

Прошло уже больше двух часов, как он отправил своих добровольцев назад в деревню, а после избавился от останков Роджера и Ричарда. Отрубив их головы, он сжёг их до пепла. Он не хотел, чтобы они вернулись. Они слишком тупы и жестоки, чтобы быть бессмертными.

Ему оставалось надеяться, что его спутники не увидели больше, чем следовало и поверили в легенду о французских шпионах.

Стоя там, у тлеющих голов его друзей, он думал. Могло ли всё пойти иначе? Возможно. Они так жаждали обряда и боготворили Якоба, что совсем перестали слышать его, Генри. Единственный здравый голос в этой шайке идиотов.

Генри поморщился от одного только воспоминания об обрядах. Он слышал крики своих товарищей так чётко, словно это было вчера.

«Сейчас твоим телом завладеет древний дух. Прими его силу.» – твердил Якоб, выводя острым концом ножа руну за руной на рёбрах и животе Даниэля. Якоб получал удовольствие, принося им мучения. Генри видел, как с его губ капает слюна при виде крови, как блестят от возбуждения глаза.

В ту ночь Даниэль перестал быть собой. Он превратился в кровожадного фрика, изо рта которого Генри приходилось вырывать куски сырого мяса во время каждой охоты.

Вскоре, Ричард и Роджер последовали его примеру. Они дрожали от предвкушения, видя то, что происходит с Даниэлем. И только Генри содрогался от ужаса.

С тех пор прошло уже семь лет. Семь лет, а Генри так и не решился отдать свою душу в лапы Хобьи в обмен на бессмертие тела. Конечно, такой расклад не устраивал Якоба.

Генри понимал, что рано или поздно он очнётся распятым на полу, а над ним будет ухмыляющийся Якоб. С ножом в руках и с заточенными зубами, чтобы проще разрывать сырую плоть.

Но всё было даже хуже. Однажды из их маленького французского города пропала девушка, совсем юная дочь местного уважаемого человека. Полусъеденный труп нашли спустя пару дней в коморке охотников. Там же нашли и пьяных охотников. Всех троих казнили. Роджера, Ричарда и Даниэля. Под одобрительные возгласы толпы их вздернули на виселице, не зная, что уже спустя час они снова будут живы. И снова будут есть, чтобы восстановить свои силы.

В ту ночь пропало ещё два человека.

Генри пришлось бежать. Подальше от города, где его отправили бы на эшафот. Как можно дальше от Якоба. Не получилось избавиться только от опостылевших друзей.

«Ты же не хочешь, чтобы мы подсказали инквизиторам, где тебя искать?» – как-то сказал Дэн, запивая кровью из кубка свежую человеческую печень. – «Ты же не хочешь, чтобы мы сказали Якобу, где тебя искать,» – он многозначительно вскинул брови и причмокнул окровавленными губами.

Ещё два года назад ему было бы плевать на подобные угрозы. Он просто уходил. Исчезал. Менял места и имена. Не заводил знакомств. Не привязывался к людям.

Германия. Италия. Англия. Уэльс. Четыре года скитаний. Но потом всё изменилось. Он зарекался сближаться с кем-либо, но Лучия изменила всё в первый же день. С первого же взгляда он поклялся, что сделает всё, чтобы ничто не помешало им быть вместе. Год они были только вдвоём. Здесь, в Уэльсе. Он жил человеческой жизнью. Счастливой жизнью. Жена, дом и уважение. Но вот уже два года это омрачалось присутствием его прошлого в виде трёх плотоядных кретинов, не знающих меры ни в вине ни в мясе. Но больше бежать ему не хотелось. Он просто не мог. Он знал, что стоит ему взбрыкнуть и они уничтожат всё, что ему дорого. Став сильнее как человек, он стал невероятно уязвим.

Но время усмирило его товарищей. Точнее их голод. Их тела не требовали восстановления. Их желудки не требовали человеческого мяса. Они снова стали просто охотниками. Уходили в лес и приносили мясо зверей.

А потом пришёл Якоб.

Генри сразу понял, что он их нашёл, как только в соседней деревне пропала девушка. Его товарищи клялись, что они не имели к этому отношения.

«Ты разве не слышал этой вой? – с пеной у рта доказывал Роджер. – Ты знаешь, что это не лось и не олень. Это оно! Это Хобьи. – он заламывал свои тощие руки, переходя то на шёпот, то вдруг срываясь на визг. – Оно кормится каждые десять лет. Пока не насытится. И Якоб решил выгуливать его рядом с нами…он даёт нам понять, что он нас нашёл»

«Он рискует, выгуливая его в одном месте. Слух о звере быстро разнесётся по стране… – хмуря своё широкое лицо, ворчал Ричард»

«Да разве вы не понимаете, что ему плевать на всех этих людишек? Якоб – ближе к богу, чем к этому бренному миру, – в голосе Дэна звучали трепет и восхищение.»

«Или к безумию… – Генри удрученно покачал головой. – Безумный мертвец. Безумный от голода, а не власти.»

Якобу уже недостаточно было просто есть мясо. Ему нужны были жертвы. Жертвоприношения. Съесть человека для него было всё равно, что пытаться утолить голод яблоком. Ему нужно было поглотить бога, духа. За сотни лет он провёл десятки таких же обрядов, которым подверг Роджера, Рича и Даниэля. Но не всем так повезло, как им. Почти все были съедены, едва дух вселялся в их смертное тело.

Сердце, почки, печень, лёгкие… Он голыми руками разрывал изрезанный рунами торс, скормив предварительно конечности человека своему любимому питомцу, выдаваемому за божество.

Прошлой ночью Якоб загнал одного из сильнейших духов в шерифа. Картак. Беспощадный и жестокий, он мог вернуть Якобу не только утраченные силы, но и человеческий облик на десятилетия вперёд. Это был бы облик Дэвида. Ну не чудесный ли план? Утолить голод и получить власть, пусть и над маленькой деревней.

Вот только Дэвид сбежал. И, одержимый духом свирепого людоеда, после своей смерти он вернулся к жизни. Несмотря на стрелу в голове…Неужели кто-то вытащил её? Глупо…глупо было бросать его так. Нужно было отрубить голову и сжечь. Ошибка. Но он так спешил.

Фаворит тогда спутал все карты. План был простой. Обмен – идеальный. Генри приводит Якобу Дэвида. А Якоб оставляет Генри в покое и принимает его решение отказаться от бессмертия. Заодно – приятный бонус: Генри возвращается героем, спасшим любимца своей жены и всего прихода, и наконец возвращает себе почти утраченное положение. Всё было просто…Пока Генри не дал слабину.

Уже потом, пытаясь отвести гнев Якоба от себя и Лучии, он пообещал ему Эдриана. Фаворит видел лишнее, путался под ногами и просто раздражал. Этот английский хер едва не пустил под откос его устоявшуюся жизнь. Пора было от него избавиться.

Но эти нетерпеливые ублюдки его предали. И всё, что им пришло в голову в качестве мести – это попытка навредить его жене. Похитили Лучию и устроили на неё охоту, как на всех тех девушек из других деревень. Что они собирались делать дальше? Сожрать её за общим столом с Хобьи и подкинуть Генри пару кусков под дверь?

Генри поморщился, представив это, и с отвращением сплюнул на землю. За эти годы он возненавидел не только Якоба и своих бывших друзей. Он презирал всех этих чернокнижников и колдунов, возомнивший себя богами. Если бы он мог уничтожить каждого из них…

Он бы хотел начать с Якоба, но по воле судьбы именно головы его друзей оказались в огне. Если бы с Якобом всё было так же просто…По крайней мере, он не позволит ему провести обряд и завладеть силой Эдриана. Он не допустит, чтобы этот безумец стал сильнее.

Генри прицелился. Он видел, что Эдриан собирался перерезать верёвку.

Спешит на помощь Лучии. Похвально, но обойдемся.

Арбалет тихо щёлкнул, выпуская стрелу. Та вонзилась прямо в центр груди.

Генри надеялся, что попал в сердце. Он не хотел, чтобы Якоб мог его съесть.

Помешкав, он перезарядил оружие и выпустил ещё одну стрелу, перебив веревку. Тело Эдриана упало вниз. В конце концов, Хобьи нужно кого-то съесть. Может, это отвлечёт его от Лучии.

Генри не был уверен, что демон позарится на мертвеца. Скорей всего, нет. Предпочтения этой твари достаточно специфичны. Она ест только конечности, оставляя торс жертвы нетронутым.

Генри и его товарищи, кстати, быстро нашли этому применение. Они ведь не возвращались без мяса ни с одной охоты. Правда, некоторые туши им приходилось разделывать самим. Прямо в том амбаре.

Надо будет его сжечь.

Он вспомнил как впервые попробовал человеческое сердце. По настоянию Якоба. Один из его варварских ритуалов поклонения. Его почти сразу вырвало. Но остальные, все трое, уплетали мясо за обе щеки даже в сыром виде. Даже пока были людьми.

Во рту появилась кислота, когда он вспомнил вкус сырого жёсткого сердца.

Генри сцепил зубы так сильно, что на скулах заиграли желваки, а на шее вздулись вены.

Он перезарядил арбалет и снова прицелился.