Бабушкин список расширил круг допрашиваемых. И как-то ночью один из врачей, попавших в этот список, повесился у себя дома на резиновой трубке для капельницы. Звали его Ван Лянчэн, он был терапевтом. Никто не мог поверить, что это его рук дело. Ван Лянчэн был человеком улыбчивым, дружелюбным и немного мечтательным, обожал литературу, рисовал, играл на скрипке. Потом нашелся свидетель, который видел, как Ван Лянчэн после митинга направляется к Башне мертвецов. Шел дождь, Лянчэн держал над головой зонтик. С ним был еще один человек в дождевике, лица его свидетель не разглядел. Вероятно, тот человек был сообщником Ван Лянчэна, а скорее всего, он и совершил преступление. Жена Лянчэна твердила, что он отрицал свою вину. Ее слова нельзя было принимать на веру, но, с другой стороны, Ван Лянчэн все-таки был терапевтом и никогда не стоял за операционным столом. Однако многочисленные допросы так и не выявили второго подозреваемого, новых улик тоже не появлялось, так что дело пришлось закрыть. Как сказали в полиции, человек совершил самоубийство, испугавшись последствий своего поступка, а значит, признал вину, потому дело можно закрывать.