Однако не верилось и в то, что смерть – лишь вечное молчание. Какая-то часть его была способна мечтать, едва ли она могла навсегда погрузиться в безмолвие. Вероятно, смерть – абсолютное знание, но страшно не представлять заранее, что именно тебе откроется. Вечерами приходил священник с двумя помощниками с керосиновыми лампами, они раздавали солдатам молоко и сахар, расспрашивали, кого как зовут и кто откуда родом.