Надо признаться честно, молиться он умел, и умел хорошо. Я не заметил в нем ни позерства, ни желания показать себя лучше остальных. Его молитва была совершенно особенной – глубоко личной, убедительной и вместе с тем предельно простой и понятной, без религиозной зауми. Можно было подумать, пастор обращается не к непостижимому Богу, а к кому-то из близких друзей, стоящему в толпе рядом с ним.