Я не знал, что делать с внутренней болью, поэтому разработал новый ритм жизни. Риггс доверял мне. Он брал отпуск и оставлял меня на неделю работать в магазине. Иногда на две недели. Мой босс в «Раймане» сделал для меня отдельный набор ключей, так что я мог приходить и уходить в любое время. Я держался особняком, выполнял свою работу, приходил рано, уходил поздно, делал больше, чем от меня требовалось, и прислушивался к тому, что происходило на сцене. Я учился на разных уровнях. Это снискало ко мне расположение людей, которые, несмотря на почет и восхищение, в основном были такими же одинокими, как и я.