Цитаты из книги «Лавка древностей»

Кому лучше знать муки неизвестности, как не тем, кто ждет – тревожится и ждет?

Смерть меняет нас не больше, чем жизнь, дитя мое.

Я люблю детей, и если они, так недавно оставившие Божью обитель, отвечают нам тем же, их любовью шутить нельзя

А между прочим, обществу не мешало бы призадуматься над тем, что для благородного и разумного существа несправедливость сама по себе является оскорблением предельно мучительным, предельно тяжким, таким, какое труднее всего снести, и что по этой причине много чистых сердец было разбито, много светлых душ предстало перед другим судом, не дождавшись суда людского, ибо сознание собственной правоты лишь усиливает незаслуженные страдания и делает их нестерпимыми.

Из любви к родному очагу вырастает любовь к родине

сознание, что нам не удалось по-настоящему проститься с тем, кого в последний раз мы оставили, полные любви и нежности, способно иногда отравить нам остаток наших дней.

читал книгу ее сердца не дальше первой страницы, не подозревая, какая повесть раскрывается за ней

Если найдутся на свете люди, не знакомые с чувством пустоты, которое несет за собой смерть, – чувством томительной, гнетущей пустоты и одиночества, которое преследует даже самых сильных духом, когда им на каж

. – Я помню, как ты себя вел в те дни, и с тех пор уважаю тебя, хотя положение ты занимаешь невысокое и живешь в бедности. Но я смотрю не на жилет – мне важно сердце. Клетчатый жилет – это решетка, а сердце – пташка, что томится за ней. Но сколько есть таких пташек, которые постоянно – чуть что – меняют оперение и клюют своих ближних, просовывая клювик между прутьями!

Все то чистое, доброе, что уносит смерть, никогда не забывается, никогда! – воскликнул учитель. – Во что же иначе нам верить, как не в это! Дети, невинные младенцы, с первым лепетом на устах умирающие в колыбели, будут жить в людских помыслах и добрых поступках, даже если их тела испепелил огонь, поглотила морская пучина. Каждый ангел, умноживший собой небесное воинство, творит добро на земле руками тех, кто любил его при жизни. Забвение! О, если бы мы могли знать, какие источники питают добрые поступки людей, смерть показалась бы нам прекрасной, ибо сколько милосердия, сколько благодеяний и светлых душевных порывов расцветает на могилах!