Однажды вечером мадам вошла в детскую после того, как я прослушала сбивчивую молитву Жоржетты и уложила ребенка в постель. Тронув девочку за ручку, мадам сказала:
– Cette enfant a toujours un peu de fièvre[83], – а потом, бросив на меня не свойственный ей беспокойный взгляд, добавила: – Le docteur John l’a-t-il vue dernièrement? Non, n’est-ce pas?[84]
Конечно, никто в доме не знал это лучше, чем она сама.
– Я ухожу, найму фиакр и поеду по делам, – продолжала она, – заеду и к доктору Джону и пошлю его к Жоржетте. Хочу, чтобы он сегодня же вечером посмотрел ее: у ребенка горят щеки и пульс частый. Принять его придется вам, меня ведь не будет дома.
На самом деле девочка уже выздоравливала, ей просто было жарко в этот знойный июльский день, и врач с лекарствами был ей нужен не больше, чем священник и соборование. Кроме того, мадам редко, как она выражалась, «ездила по делам» вечером и уж тем более никогда не