© Бурачевская Д., текст, 2016

© «Геликон Плюс», оформление, 2016

* * *

Памяти мужа Игоря Блинушова посвящаю эту книгу

Часть 1

Гимн пельменю

 
Оставьте глупые насмешки!
Безумно я люблю пельмешки!
Оставьте мелкие дела —
Я Гимн пельменю создала!
 
 
Пельмени лепят в виде сердца,
Кладут сметанку, сыплют перца
И, над собой теряя власть,
Пошире разевают пасть!
 
 
Пельмени царствуют повсюду,
Заняв собою всю посуду,
Ведро, кушетку, ванну, шкаф,
Мосты, вокзалы, телеграф…
 
 
В трамвае узеньком и тесном
Пельменям уступают место,
И три бабуси, встав стеной,
Им вяжут шарфик шерстяной.
 
 
Наполнены мечтой и негой,
Пельмени кружат вместо снега,
И проплывают облака,
Надув пельменные бока!
 
 
А ночью виден во Вселенной
Не Млечный путь, а путь пельменный,
И вместо солнца целый день
Гуляет по небу пельмень!
 
 
Пельменю бис! Пельменю браво!
Пельменю приз, пельменю слава!
Гимн исполнять, конечно, стоя,
Стуча тарелкою пустою!
 

Пуговка

 
И совсем не по орбите
Шар земной плывёт вокруг —
Он качается на нити,
Словно пуговка от брюк.
 
 
Нитка тоньше паутинки
Землю держит до поры —
Люди, лошади, ботинки
Улетят в тартарары!
 
 
Ураганы, вихри, смерчи
Не дают покоя нам…
Пришивайте же покрепче
Ваши пуговки к штанам!
 

Несла меня мама

 
Несла меня мама
И громко бранила,
И в речку случайно
Меня уронила!
А речка широкою
Сделалась вскоре,
И вынесла речка
В открытое море!
 
 
Я сделалась грубой,
Я сделалась храброй,
Прорезались зубы
И выросли жабры!
От пойманной пищи
Расширились скулы.
Я сделалась хищной —
Я стала акулой!
 
 
С тех пор я купаюсь
В покое и лени,
Меня уважают
Киты и тюлени!
Но манит меня
И всё время манило
В то место, где мама
Меня уронила…
 

Дракончик

 
Завёлся у меня дракончик.
Я буду драть его за кончик.
За кончик острого хвоста
И за подобные места.
 
 
Чтоб был он ласков и послушен,
Я буду драть его за уши,
А чтобы не был слишком груб,
Я буду драть его за чуб.
 
 
Взмолился бедненький дракончик:
«Не надо драть меня за кончик!
А чтоб я был приятен вам,
Погладь меня по головам».
 

Когда-то давно

 
Когда-то давно я была поросёнком.
Таким розоватым и шустрым бесёнком.
Любила похрюкать, любила поспать
И кушала ночью и утром опять.
 
 
Но вот родилась я на свет человеком.
Гуляю по рынкам, кафе и аптекам.
Жую всё подряд, никого не спрося,
Похожа слегка на того порося.
 

Купите нанайца

 
Купите нанайца!
Купите, купите!
Хотите в мешочек,
В кулёчек хотите?
Нанайцы хорошие,
Прямо из моря.
Хотите отку́порим
Иль откупо́рим?
 
 
Не надо нанайца —
Возьмите японца!
Японца с часами,
Что ходят от солнца.
 
 
Японцы дороже,
Японцы надёжней,
Японцы не бьются,
И в воду их можно.
 
 
Не надо японца —
Возьмите таджика!
В нагрузку к таджику
Даётся аджика.
 
 
Аджика свежее,
Чем старый таджик,
Таджики не могут
Без свежих аджик.
 
 
Не надо таджика —
Возьмите монгола!
Монголы сутулы,
Унылы и голы.
 
 
Они, словно дети,
Играют в футболы…
Футболов хотите?
А нету футболов…
 
 
Чего у нас много —
Так это коряков!
Коряки
Повсюду валяются в драке.
 
 
Коряки
Недавно побили поморов.
Поморы ушли
В свои гулкие норы…
 
 
Ну что вы стоите —
Меню не найдёте?
Оно на иврите —
Его не поймёте.
 
 
Еврея на блюде?
Вы много хотите.
Евреев не будет —
Идите, идите…
 

Люблю я всех мужчин на свете

 
Люблю я всех мужчин на свете,
Но не вульгарно, а светло.
Они, наивные, как дети,
Не знают, как им повезло.
 
 
Я их расставлю, словно шашки,
На равнобедренной доске
И научу ходить с отмашкой
С глазами влажными в тоске.
 
 
Я их границы не нарушу
И за собой не уведу,
Я буду яблоней и грушей
Цвести всем бабам на беду.
 

Царевна

 
Из прошлой жизни виденье:
Я знатной была царевной.
И было в моём владенье
Полцарства и полдеревни…
 
 
И гуси гуськом ходили,
Качая-кичась боками.
И рыбу в реке ловили
Не сетью, а так – руками.
 
 
Плыла я в ладье чинно,
Сжимая цветов охапку.
Кричали «ура!» мужчины
И в небо кидали шапки.
 
 
А я попивала кофий,
Тайком на мужчин глядя,
Роскошной была в профиль,
Изящной была сзади…
 
 
Из прошлой жизни виденье
Застряло комком в глотке…
Полкухни – моё владенье,
Налей-ка ещё водки!
 

Сеньора

 
Сеньора, утро на дворе…
Какие сливы в январе?
Какие мидии с утра?
Сеньора, вам домой пора!
 
 
Вас ждёт зарёванный супруг.
Он хмур, взволнован и упруг…
Вы были сказочны вчера…
Сеньора, вам домой пора!
 
 
Ваш взгляд, как выстрел, прогремел.
Я оробел, я онемел!
Теперь в душе моей дыра…
Сеньора, вам домой пора!
 

Не хвалите поэтов

 
Не хвалите поэтов,
Будьте с ними прямы.
Не пишите портретов,
Не давайте взаймы.
 
 
Не читайте их книги,
Не дарите цветы.
Пусть им видятся фиги
И куски пустоты…
 
 
Не кормите их вкусной
По утрам колбасой.
Пусть поэт будет грустный
И немного босой.
 
 
Ведь на сытый желудок,
Принимая на грудь,
Может каждый ублюдок
Сочинить что-нибудь…
 

Рыбачка

 
Рыбачка с видом знатока
Кидала сети в облака,
Моля о помощи творца
Губами поперёк лица.
 
 
И с неба свесился старик.
Он жить на облаке привык
И предвещать без лишних слов
Всем рыбакам большой улов.
 
 
Но вдруг раздался дикий крик —
В сетях запутался старик
И взвыл, как пойманный зверёк,
Скрипя зубами поперёк!
 

Пастораль

 
Нездешняя картина,
Чарующий рожок…
Когда же ты, скотина,
Придёшь на мой лужок?
 
 
Пощиплешь мои травы,
Губами теребя…
Равнины и дубравы
Тоскуют без тебя!
 
 
То зной, то паутина,
То мелкий, липкий дождь.
И только ты, скотина,
Тоску мою поймёшь.
 
 
Я стисну твою шею,
И ты ответишь: мууу…
И вырою траншею
Я к сердцу твоему.
 
 
Угаснет луч сиротский
И ринется гроза!
Люблю твой облик скотский
И мутные глаза!
 

Письмо любви

 
Представьте, я слон —
Аполлон Бельведерский!
Я дико влюблён,
Я безумный и дерзкий!
 
 
Когда моросит,
И свирепствует холод,
Печально висит
Мой морщинистый хобот.
 
 
А если кричит
Моя страсть в этот ливень,
Призывно торчит
Мой единственный бивень!
 
 
Жую карандаш,
И желаю вас зверски!
Покорнейше ваш,
Аполлон Бельведерский…
 

Я хочу тебе понравиться

 
Я хочу тебе понравиться
Хоть на четверть, хоть на треть,
Может, чуточку поправиться?
Может, малость похудеть?
 
 
Я могу привстать на цыпочки,
Сесть на корточки могу,
Я могу сыграть на скрипочке
На высоком берегу!
 
 
Ну а если ты холодный,
Если бессердечный жлоб —
Я уйду в тоске болотной
Биться стенкою об лоб!
 
 
Я пойду топтать настурции,
Оторву карман у брюк,
Взрывы в Греции и в Турции —
Это дело моих рук!
 
 
Так решай, покуда трезвый,
Львицу в гневе не трави,
И скачи, как козлик резвый,
Ты в загон моей любви!
 

Владлену Гаврильчику

 
Вы гений, вы волшебный принц!
Никто не стоит ваш мизинц.
Я б не вставала бы с колен
Всё лепетала бы: Владлен,
 
 
Вы луч, сияющий из мглы,
Вы жизнь на кончике иглы.
И мыслей ваш высок полёт
От них вселенским отдаёт!
 
 
Вы гений, вы волшебный принц,
Я приберёг для вас гостинц —
Старинный бронзовый значок
И пятизвёздный коньячок.
 
 
Я предан вам и восхищён.
Могу сказать всего ещё,
Могу сплясать для вас гопак,
Пойти за вашу честь в атак,
 
 
Арендовать вам стадион
И оборвать для вас пион…
Но вы не слушаешь меня!
Какая всё же ты свинья!
 

Олень, сестра и тракторист

 
Олень, сестра и тракторист
Вдруг получили два крыла.
Спускался по верёвке лист,
В портрете дырочка была.
 
 
И вдоль полей она неслась,
И лист привязанный дрожал.
В подъезде курочка неслась —
Снесла яичко и кинжал.
 
 
Кинжал оставила сестре.
Сестра вонзилась в круглый сыр,
Оставив кучку на костре, —
И покачнулся грустный мир…
 
 
В лицо ударила жара.
А трактористу – хлеб да соль!
Олени вымерли вчера,
Их тень легла на антресоль.
 
 
А впрочем, грустен был финал,
И наконец мой пробил час.
Тогда я Оленьку не знал.
Она, бедняжка, знала всё…
 

Ку-ку

 
В окошко из психушки
Виднелось иногда
Созвездие кукушки,
Качая провода.
 
 
Крылами закрывало,
Стыдясь, своё лицо.
Ко мне на одеяло
Снесло своё яйцо.
 
 
Его расковыряю
Я пальцем до конца.
Я этим проверяю
Наличие птенца.
 
 
И звёздочки по кругу
Взлетели к потолку,
И я кричу с испугу:
«Ку-ку, ку-ку, ку-ку»!
 

Облепиха

 
Утром голова болит
У ежа и у совы.
Оба плакали навзрыд
У поваленной сосны.
 
 
Оба плакали навзрыд,
Оба падали с обрыва,
Напугали их бобры,
Покусала злая рыба…
 
 
Разболелось у ежа
Всё доверчивое тело.
А сова как не жива,
А сова как отлетела…
 
 
В общем, много в этот день
Испытать пришлось им лиха:
Наступил на них олень,
И споткнулась олениха.
 
 
Только лошадь подошла
И, кивнув, спросила тихо:
– Что, ребята, как дела?
Вам не надо облепиха?
 

Мысли

 
Мои мысли легче пуха
Стайкой по небу витают.
Что в одно влетело ухо —
Из другого вылетает…
 
 
Чтоб оттуда по привычке
Ничего не вылетало,
Я придумала затычку
Из надёжного металла.
 
 
По извилинам кручёным
Бродит всё, что интересно.
Может, стану я учёным,
Потому что мыслям тесно?
 
 
Только вырвалась затычка,
Словно пробка из бутылки!
Упорхнула будто птичка,
Ну а я чешу в затылке…
 
 
Будут мысли бурно литься
Как из прорванной плотины.
Оттого-то над столицей
Пух летает тополиный…