– Все ненавидят великое искусство, – заявил Шут. Он продвинулся в очереди вместе с еще парой сотен людей на один тоскливый шаг. – Сделать то, что никто не будет ненавидеть, трудно до неприличия, если вообще возможно. И наоборот, сделать то, что никто не полюбит, невероятно просто – и вряд ли стоит ожидать иного.