Читать бесплатно книгу «Синтез» Бориса Ярне полностью онлайн — MyBook
image
cover

Синтез – (от греч. synthesis – соединение, сочетание) – процесс соединение или объединения различных элементов в единое целое, выполняемое в процессе познания и практической деятельности.

«Умирать имеет смысл только за свободу,

ибо лишь тогда человек уверен,

что он умирает не целиком».

Альбер Камю.

– ПРОЛОГ –

Он стоял на самом краю обрыва и смотрел на начинающийся шторм. Как бы часто Он не наблюдал за этим явлением, каждый раз оно неумолимо притягивало его к себе. Зимой штормы в этих краях были не редкостью, и могли длиться неделями. И неделями Он мог стоять на одном месте и созерцать кипящую стихию.

Он стоял, убрав руки в карманы длинного черного пальто. Пальто было расстегнуто и ветер, разметая его полы, так и норовил откинуть его от края клокочущей бездны. Но Он, широко расставив ноги, словно врос в скалу и, совсем не думая о намерениях ветра, не отрывая взгляда от зарождающейся бури, смотрел вперед. Небо почернело до такой степени, что внушило бы ужас любому, кто осмелился бы обратить к нему свой взор. Молнии то и дело пронзали зловещее небо насквозь, добивая своими стрелами до самой воды. Бескрайний простор и буря! Громадные волны у подножья обрыва бешено разбивались в клочья пены, но тут же отступали перед твердостью скал.

«Почему стихия, способная разрушить всё без исключения на своем пути, так завораживает? – думал Он. – И какая у неё цель? Она бесконечна? Она безгранична?.. Она слепа?.. Мне уже за сорок. Наверное, я могу именовать себя стариком. Но моя цель также бесконечна и безгранична… и также слепа?»

Он на мгновение обернулся назад. Голая выцветшая степь. Снег, ещё недавно старавшийся покрыть эту равнину белым покровом, мгновенно растаял. А ведь, унылый вид – зима без снега. Если знать, что зима…

Вдалеке, блистая начищенными корпусами, стояли три больших чёрных автомобиля. Его охрана рассыпалась и следила за степью. Он грустно улыбнулся и вернулся к шторму.

Темнело. Грозная армия чёрных туч, несущих бурю в своих гигантских лапах, подступала все ближе и ближе. Дождь заметно усилился.

Он медленно поднял голову и ощутил, как большие капли встретились с его лицом. Один из охранников, исполненный решимости спасти своего босса от стихии, побежал к нему, открывая на ходу зонт. Он, заметив приближение незваной помощи, встретил спасителя таким взглядом, что тот мгновенно остановился, оторопел, и тут же, спотыкаясь, попятился назад также быстро, как и прибыл.

Он развернулся обратно к шторму.

– Природу нужно чувствовать. Всю, без остатка. Нужно сливаться с ней в одно целое и дышать миром, – прошептал он, закрывая глаза. – … Весь мир здесь, передо мной. Все континенты! Все реки, моря и океаны, все горы, степи и пустыни. Весь мир! Весь мир… Нужно уметь слушать и понимать каждое слово земли, чувствовать, именно чувствовать мир в себе, ощущая каждый его нерв… иначе он никогда не будет твоим… Никогда не будет твоим! – Он закрыл глаза, испытывая неописуемое блаженство.

Дождь уже беспощадно лил сплошной стеной. Грохотал гром. Блистали, играясь, молнии. Свирепствовал ветер. Клокотали волны. Стихия рвалась на свободу! На свободу! На свободу!..

Пришло время покинуть обрыв – он потушил свой внутренний пожар. Его память оживилась множеством давно забытых картин, лиц и событий. Ему хотелось думать и думать, думать и думать. Он ощутил неукротимую жажду действия, жажду такого же несокрушимого действия, как этот шторм. Ему было уже за сорок, а Он… Он ещё не завоевал этот мир.

Он открыл глаза…

Глава

I

. Вступительная

Максим проснулся от горячего ощущения того, что его кто-то толкнул, причём откуда-то изнутри его самого. И это было уже не в первый раз за ночь. Всё его тело было покрыто потом, который, впитавшись в одежду, создавал неприятное ощущение зябкости. Что-либо увидеть вокруг себя было совершенно невозможно: единственное окно, где-то под потолком, представляло собой узкую щель в толстой стене камеры. Мёртвая тишина. Только стук сердца. На миг ему показалось, что если он пошевелится, сместившись со своего места, то обязательно провалится в пустоту. Не было ни стен, ни пола, ни потолка, не было ничего. Только эта молчаливая и страшная пустота. Пустота вокруг него и пустота в нём самом.

Максим приложил руку к левой стороне груди и ощутил, как бьётся его сердце. Где-то там, внутри что-то двигалось и… жило. «А жив ли я»? Нет, подняться он не решался – определённо, вокруг бездна.

Какие-то люди, закутанные в чёрные плащи, медленно приближались к нему со всех сторон, лица их были полностью скрыты под капюшонами. Не было слышно ни слова, ни шороха, казалось, что они плыли, не касаясь земли. Не дойдя до него нескольких шагов, они остановились и замерли. Видеть он их не мог, но точно знал, что они были где-то рядом, совсем рядом, может быть, даже вокруг него.

Кромешная тьма резала глаза, в ушах начинало звенеть от застывшей тишины. Почему? Почему он здесь, и зачем пришли эти люди, они были за стеной, но он видел их вокруг себя. Зачем? Зная ответ на вопрос, который он пытался задать себе, он впадал в панику. Усталость. Ночь. Ему надоело ощущать себя живым. Он глубоко вздохнул.

До утра оставалось недолго. Утром его должны расстрелять.

Эмоции не переполняли его. Жизнь не проносилась перед глазами. Он не хотел никого и ничего вспоминать, не хотел ни о чём думать. Может потом, позже? Ему было двадцать семь, а он уже… сдался, и не хотел ничего, ничего. Он хотел только спать.

Он закрыл глаза…

«Чёрт возьми! Хоть бы один фонарь поставили! Ну, что за страна?» – Максим сбавил скорость, как ему казалось до восьмидесяти. Что-то случилось с «электрикой», и панель приборов не освещалась, зато фары светили отменно. Вот уже почти час он несся по трассе, и навстречу ему не попалось ни одной машины. Было часа три ночи.

«Летняя ночь! Хоть бы луна вышла…. А звёзды чего не падают? Или рано ещё? Август почти. Так и ослепнуть не долго, от такой темноты».

Он не знал, куда он ехал. Это была дорога, просто дорога. Возможно, впереди был обрыв или стена. И дать по тормозам он не успеет. Никуда сворачивать он не собирался.

У него была новенькая 99-ка, не то, что бы он гордился ею, поскольку у некоторых его знакомых начали появляться иномарки, но в своей среде, среде менеджеров низкого пошиба, равно, как и недавно окончивших институт, вырвавшись из беспредельных девяностых годов, он с гордостью мог назвать марку своего автомобиля. На дворе шел 2001 год. Он постучал по приборной доске, никакого результата. «Ууу, магнитола заглохла, без музыки в машине просто беда. Вот если бы ещё кто рядом был, поговорить, тут заснёшь за рулём от монотонности. Курить не могу уже». Он давно уже говорил сам с собой вслух. «Интересно, где я сейчас, вообще, нахожусь? Нет, стоп, неинтересно. Если учесть, что за пределы области я уже выбрался, а карты дальше у меня нет, то… А, вообще, странно, такая ровная дорога и пусто. По идее это должна быть «Ленинградка», ну, а что ещё? В сторону «Рогачёвки» я свернул, когда ещё светло было. Нет, на Дмитровское шоссе я попасть не мог, от него далеко влево ушёл. Катался по деревням каким-то, тут стемнело. Потом, потом…. Вот чёрт, совсем из головы вылетело, как я сюда вырулил? А где Клин? А где, вообще, всё остальное? «Трасса Е-95 ту-ту-ту-ту-ту-ту-тру-ту-ту-ту». Очень хочется спать. Нужна музыка. Самому, что ли спеть?».

Он ещё раз подёргал кнопки магнитолы. Ничего.

«Эх! Ладно, раз, два, три четыре!

Тёплое место.

На улице ждут отпечатков наших ног…»

Он знал, что впереди обязательно будет стена или обрыв. Ему было двадцать семь и единственное, что его сейчас волновало… Да ничего его не волновало. Главное для него сейчас было, это не заснуть за рулем.

Максим жил на окраине Москвы в панельном девятиэтажном доме, на седьмом этаже, в однокомнатной квартире. Жил он один. Квартира досталась от бабушки, умершей пять лет назад. Его двоюродная сестра, единственный человек, который ещё мог претендовать на эту жилплощадь, давно жила с мужем в Европе. Он, вообще, остался в Москве один, вся его немногочисленная родня переместилась по местам своих предков, включая его родителей, решивших после выхода на пенсию покинуть давно надоевшую московскую суету, и вот уже четыре года как уехавших на Урал.

Сейчас ему снилось, как он заходит в подъезд своего дома и начинает подниматься по лестнице. Проходя мимо окна, он случайно бросил взгляд на небо. И моментально замер, вросши в кафель пола. Всё небо было усеяно грозовыми тучами, растущими и темнеющими прямо на глазах. Он продолжал подниматься всё выше, и когда дошёл до последнего этажа, его взору представилась такая битва стихий, сравниться с которой не может ничто, передаваемое обычным языком. Почерневшее небо было усеяно спицами молний, тучи носились с неимоверной скоростью и разбивались друг о друга. По небу, как ни в чём не бывало, летали самолёты, корабли, поезда, воздушные шары и даже космические спутники. Возможно, там можно было разглядеть ещё что-то, но всё его внимание было уже приковано к тому, что происходило ниже. На расстоянии квартала от дома раскинулось бушующее море… Зрелище завораживало грандиозностью и ужасом. Неимоверных размеров волны, как и тучи, боролись друг с другом и разбивались в бешеном напоре стихии, пена носилась над водой, подобно снежной буре.

Так продолжалось какое-то время. Вдруг всё затихло и окуталось тьмой. Максим развернулся и в мерцающем свете увидел перед собой длинный коридор. Из конца коридора к нему направлялись люди в длинных чёрных плащах, лица их были скрыты под капюшонами. Не доходя до него нескольких метров, они остановились. Он ощутил на себе чьи-то пристальные взгляды. Это были они?

– Кроме меня, вас всё равно никто не увидит. Так к чему этот маскарад?

И тут Максим ощутил жгучий страх.

Максим резко открыл глаза, нащупал выключатель, зажёг свет и сел на кровати. Перед глазами разлетались зелёные круги, комната ходила ходуном. Ему показалось, что сейчас он потеряет равновесие и рухнет на пол. Он зажмурился и опустил голову на колени. В голове кто-то шипел: «Страх. Это страх. Ты боишься себя. Но ты не можешь понять, почему, и из-за этого …» Он провёл рукой по лбу. Пот, он был покрыт потом. «Из-за этого что? Что из-за этого?» Стало холодно – лёгкий ветерок заглянул в комнату через открытую дверь балкона. Комнату перестало мотать, круги растворились. Максим встал, накинул халат. Очень хотелось пить – в горле пересохло, как после перепоя. Где-то должен быть стакан с водой. Ага, вот, на столе. Он протянул руку, взял…. Что-то не так. Стакан прыгал в руке, расплёскивая воду. Стараясь не обращать на это внимания, он жадно, большими глотками влил в себя жидкость. Отдышавшись, присел за стол. Его трясло, как в лихорадке. «Чёрт возьми, что со мной?» Окинув взглядом стол, заваленный книгами, журналами, тетрадями, он машинально взял карандаш и стал что-то бессмысленно рисовать на листке бумаги. Но ничего не вышло, карандаш выскочил из дрожащей руки. Он поднял голову. Со стены, с плаката, на него смотрел Джим Моррисон.

– Что, Макс, не можешь заснуть? – спросил Джим.

– Да я не знаю…, как будто дёрнул кто-то, – ответил Максим.

– Кошмар приснился? – Моррисон сошёл с плаката и закурил.

– Да я и не разобрал толком, ерунда какая-то. – Максим достал сигарету и вышел на балкон. – Что за тишина?

– Мёртвая, – дополнил Моррисон.

– Что?

– Мёртвая.

«Мёртвая, мёртвая, мёртвая», – шёпотом повторило эхо.

Они стояли на балконе. Максим попытался что-либо разглядеть в темноте, но тщетно. Словно чёрная стена выросла прямо перед ним и под ним.

– Почему я ничего не вижу?

– Темно, – спокойно заметил Джим.

– Но не может быть, чтобы я вообще ничего не видел, ни одного огня, ни тени. И почему так тихо?

– Ночь, друг мой.

– Звёзд не видно… Такое впечатление, что вокруг ничего нет.

– Возможно, так оно и есть…

Максим, удивившись, посмотрел на Моррисона.

– Утро наступит.

– А если не наступит? Или наступит, но ничего не изменится? Если ничего нет, то и меняться нечему.

– Мрачное предположение.

– Почему? Просто предположение. Разве принято считать, что, то, что есть, то и хорошо? Сила закономерности и привычки к этой закономерности. Всё равно, у каждого своя ночь, и утро у каждого свое. Как жизнь!

– Но, если ничего нет, то ничего не имеет значения.

– И это тоже каждый сам для себя решает, есть что-то или нет. Как ты мог заметить, для большинства, ни то, ни другое, действительно, не имеет значения. Даже осознание факта своего существования не дает им повода задуматься. Почему?

– И как же я оказался нигде?

– Возможно, ты сам к этому шёл.

– Я шёл? Сам? Зачем?

– Возможно, «ничто» и «нигде», не самое удачное определение этого состояния. Во всяком случае, это… пустота. Тьма. Тишина. Когда-то это происходит. Это, вероятно, разлом. Конец чего-то, чего не дано понять. А, возможно, чтобы выйти куда-то, нужно пройти через это «нигде» и соприкоснуться с этим «ничто».

Пару минут они стояли, молча глядя в ночь. Моррисон продолжил:

– Тишина, темнота, пустота. И ты здесь один. Возможно, это призрак свободы…

– Это… смерть.

– Смерть? Может быть. Смерть, это только начало.

– Кажется, я это от тебя уже слышал. – Максим докурил и затушил окурок.

– Ты думаешь, что слышишь именно то, что тебе кажется. Ты хочешь воспринимать мои слова именно так, как тебе понятнее и ближе твоему собственному мышлению. Манипуляция сознанием – излюбленное развлечение людей, и я не исключение. Просто, со мной более комфортно. Вероятно, так и должно быть. Ну, да ладно. – Джим втянул в себя сигаретный дым, стряхнул пепел и бросил окурок.

Максим взглядом проводил уголёк, который тут же бесследно растворился в темноте. Некоторое время он смотрел в чёрную бездну, после чего промолвил:

– Я раньше ужасно боялся двух вещей: темноты и оставаться одному дома. Лет до восьми. Потом, наоборот, мне это нравилось. Сейчас, кажется, всё возвращается.

Моррисон вопросительно посмотрел на Максима.

– Нет, одиночество меня не пугает. А темнота… Как-то странно последнее время на меня действует… ночью. С недавнего времени, у меня появился страх перед смертью, смертью, именно во сне.

– Ты же знаешь, я умер так. Когда я умер, мне было столько же лет, сколько тебе сейчас.

– Рад такому признанию.

Джим грустно улыбнулся:

– Вряд ли, умирая во сне, можно прочувствовать смерть.

– Не знаю. Но, во всяком случае, засыпая, думать о том, что не проснёшься, или проснёшься где-то в другом месте, заставляет задуматься о вещах, лишённых практического смысла.

– А какую смерть предпочёл бы ты?

– Не знаю. Не свою… Героическую, возможно, – в бою!.. Ну, или там, в автокатастрофе, на эшафоте… Романтично. «Какая красивая смерть», – сказал Наполеон, увидев лежащего со знаменем Болконского. Но, если честно, самая большая мечта, если это можно назвать мечтой, с детства – погибнуть на дуэли…

– Достойная затея. – Моррисон посмотрел наверх, туда, где должно было быть небо. – И долго ещё нам пребывать в ожидании солнца?

– Пожалуй, я ещё посплю.

– Не боишься?

– До солнца! Если оно взойдёт…

Максим погасил свет, лёг и закрыл глаза. Словно откуда-то издалека звучала песня:

Waiting for the sun,

Waiting for the sun…

Максим улыбнулся.

Waiting, waiting, waiting, waiting,

Waiting for you to come along

Waiting for you to hear my song

Waiting for you to come along

Waiting for you to tell me what went wrong.

This is the strangest life I've ever known.

Yeah!

Watch out!

Ему было двадцать семь, а он все ещё мечтал погибнуть на дуэли, и уже боялся умереть во сне…

Замок стоял на самом берегу океана. Возвышаясь над обрывом, он словно вырастал из скал, висевших над водой. Бескрайний океан с одной стороны и бескрайняя степь, с другой. Замок, как граница между двумя мирами. Никто никогда не видел его, и никто никогда его не увидит. Его ни для кого нет, потому как, никого и ничего нет, только степь и океан. И всё же он стоит. Стоит. Зачем он здесь, для кого, что скрывается за его мрачными стенами?

Как завороженный Максим смотрел на океан. Со стены замка ему была видна вся вода и всё небо мира. А за его спиной простиралась вся земля мира. Не может быть, чтобы это всё где-то заканчивалось… и начиналось. Его окружала бесконечность. Он один и бесконечность. Что-то в этом ему показалось забавным. Впасть в безумие от попытки умом постичь непостижимое. А может, не настолько уж и непостижимое? А может постигать нужно не умом? А чем же?.. Чем?

«Увижу ли я ещё когда-нибудь солнце? – думал Максим, пытаясь вспомнить, где в камере было окно. – Никогда не думал, что меня может обеспокоить это вопрос. А не придумал ли я окно? А почему именно солнце? Почему увидеть что-то другое, перед уходом из жизни, не вызывает такого же острого желания? Да и не желание это. Блажь».

Люди в чёрных плащах. Холодная стена камеры. Стальная решетка. Колючая проволока. Цепи. Жизнь – вечная тюрьма. Тоскливое рабство.

«Мы рождаемся рабами или становимся ими? Все от чего-то зависят. Все рабы! Свобода не может быть относительна. Означает ли это, что при нашем тотальном рабстве, о свободе не может быть и речи? И как можно её ощутить, не зная, что это такое? И неужели все настолько привыкают к жизни, что не способны об этом задуматься? Задуматься по-настоящему? Конечно, я не уникален! Конечно! Это слабость? Наша общая человеческая слабость? Стоп, бред. Как же я устал! Насколько же всё бессмысленно. В этом мире нужен ли я кому-то?..»

«Закончишь себя жалеть, приходи».

«Сколько же моделей свободы насочиняло человечество, лишь бы как-то приблизиться к ней самой, но всё бесполезно. Одна иллюзия, призрак. Утопия?.. Или же это… смерть…»

«Смерть, таинственная и открытая, влекущая к себе и пугающая. Смерть летела рядом со мной, указывая путь к истине. Сквозь чёрную ночь, сквозь… А я был всадником Апокалипсиса… и сказал это я? Хех! Новая тачка!» – Максим попытался прикурить от автомата, но не получилось.

Автомобиль продолжал мчаться по пустому шоссе. Ни указателей, ни поворотов, ни чего-либо ещё, Максим так и не увидел. Дорога была настолько прямой, что ему казалось, отпусти он руль и немного зафиксируй, ничего в движении не изменилось бы, машина продолжила бы катиться, как по рельсам. Порывшись у себя в кармане, Максим вынул зажигалку и прикурил.

«А может, я сплю? Если уж больше ничего на ум не приходит, можно принять и такую версию. Уууууу! Да включись ты, в конце концов! – Максим ударил по панели, и… она засветилась. Перед глазами возникли, давно прятавшиеся в темноте, лампочки, стрелки, цифры. – Есть! Ай, ё-моё, чёрт»! На радостях сигарета выпала изо рта и приземлилась куда-то на пол. «Пожара ещё не хватало. – Максим нащупал окурок, поднял и выкинул в окно. – Ну, а теперь можно и музыку зарядить». Он обратил свой взор к магнитоле и уже собирался нажать кнопку пуска, как что-то его остановило, на долю секунды он замер. Медленно, с опаской он перевёл взгляд на приборную доску, остановился на спидометре…

«А-а-а-а-а-а!!!» – стрелка спидометра была утоплена за пределы отметки 180 км/час. В один момент Максим, закрыв глаза и вцепившись мёртвой хваткой в руль, выжал педали тормоза и сцепления. Как быстро автомобиль остановился, и как он вообще останавливался, он не заметил. Открыл глаза, когда всё было кончено. И ничего и не изменилось. Фары также освещали дорогу. Кроме видимой зоны дороги, по-прежнему, ничего не было. Машину даже не повело в сторону. Несколько секунд Максим сидел без движения, глядя на шоссе.

Бесплатно

4.54 
(13 оценок)

Читать книгу: «Синтез»

Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Синтез», автора Бориса Ярне. Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанрам: «Детективное фэнтези», «Книги о приключениях». Произведение затрагивает такие темы, как «авантюрные приключения», «свобода». Книга «Синтез» была написана в 2018 и издана в 2020 году. Приятного чтения!