Бояре

 
Славно сшит охабень мой боярский,
Будто жар, сияют жемчуга;
Как прошёлся в нём по гриде царской,
Потемнели очи у врага.
И повёл бровями он спесиво:
Мол, видали виды на веку,
Да приметил я – обновка в диво,
Только держит слово начеку.
– Князь Семён! – ему я молвил кротко:
– Эка нынче ранняя весна…
Что невесел? аль томит заботка,
Благ ли царь восстанет ото сна?
Зеленее ржавчины от меди
Испитые щёки стали вдруг:
– Думал я о винах и о снеди,
Тяжело застольником быть, друг!
– Знамо дело! – молвил я лукаво,
Смерив князя с ног до головы:
– А скажи-ка, будет ли облава?..
Спальник, стольник – знаете всё вы.
Князь ответил: – Нонче милость ляхам,
Примет царь послов от Короля,
А потом пойдёт со свитой к плахам:
Поросла изменою земля.
– Ну, а кто спознается с могилой? –
Я врага с усмешкою спросил.
– Потерпи, мой свет, узнаешь, милый! –
Прошипел и прочь засеменил.
 

Конец ознакомительного фрагмента.