Отзывы на книги автора «Борис Соколов»

В браке с каждой из них присутствовал определенный элемент житейского расчета...

Про себя я называла эту книжку "Булгаковские жены". Виновата ли в этом циничная цитата Алексея Толстого в самом начале или подход автора к изложению темы, но особой любви я в отношениях Булгакова с женщинами не увидела. Вот страсть и похоть вполне имеются, ровно как и необходимость на кого-то опереться, а любовь... Любовь если и проглядывает кое-где, то односторонняя - от женщин, а сам господин писатель разве что принимал ее проявления. Более того, если отжать все посторонние темы, на которые г-н Соколов постоянно отвлекается, то материала об отношениях Булгакова непосредственно с женами получится хорошо если на статью, а никак не на полноценную книгу.
Например, начинает автор рассказ про первую жену Булгакова: познакомились, влюбились, познали друг друга, решили обвенчаться... И - рассказ листов на десять про священника, который Булгаковых венчал, где родился-учился и как пострадал от красных иродов. С учетом того, что Булгаковы этого человека больше никогда не видели и отношений не поддерживали, какое всё это имеет отношение к теме книги? На пару листов только рассуждений, расстрелян святой отец или умер в тюрьме.
Не меньше страниц посвящено службе Булгакова в белой армии, и вроде как автор утверждает, что служил он гораздо дольше и просто скрывал... То, что автор антисоветчик, полбеды. Он, как все антисоветчики, почему-то уверен, что Советская власть права не имела трогать это самое антисоветское интеллектуальное общество. Иногда доходит до такой патетики, что смешно. Цитирую: "Угрожать пистолетом безоружному любовнику своей жены, шантажировать разлюбившую жену ее собственными детьми - согласитесь, такое поведение отнюдь не красит потомственного дворянина и бывшего штабс-капитана императорской армии. Служба в Красной армии явно уменьшила благородство Евгения Александровича..." Серьезно? То есть, во время службы в императорской армии жена тоже наставляла ему рога, а он благородно терпел?
Рассказ о второй жене прерывается огромной вставкой об отношениях Булгакова с Алексеем Толстым и и об отношениях самого Толстого с Советской властью. Очень много - неоправданно много - о прототипах образов "Мастера и Маргариты", и тоже не столько о Маргарите или Гелле, что было бы по теме, но - обо всяких второстепенных мужских персонажах.
В рассказе о третьей жене основная часть посвящена поиску сексота в окружении Булгаковых. Вот этого они подозревали, и вот этого, а оказался тот, на которого никто не подумал.
Имеются в книге и хронологические ляпы, например, Первая Мировая почему-то закончилась у автора в 1916 году.
Короче, хотелось прочитать про любовь, а написано, в основном, про плохую Советскую власть и Великий роман. Про роман и прототипы хоть немного было интересно, а без всего остального я вполне могла бы обойтись.

Удивительно, что при всем многообразии изданий, найти качественную книгу о жизни такой известной исторической фигуры как Александра Коллонтай мне не удалось. Конечно, я ограничилась всего двумя, при желании можно продолжить поиски и, наверное, подходящее произведение все же найдется, но даже те два издания, которые тут на ЛЛ худо- бедно прорекламированы, оставляют желать лучшего. Данная же книга изначально отталкивала меня своим названием, настолько неуважительно оно звучало, но была надежда, что издатели выбрали такое эпатажное наименование лишь для привлечения внимания и «наполнение» книги будет более толковым.

Но, к сожалению, автора данного исследования действительно как будто больше интересует, с кем спала его героиня, чем то, каким она была политиком, что пыталась изменить в мире, против чего боролась и каким была дипломатом. Возможно, писатель просто весьма низкого мнения о современной читающей аудитории, пишет он как будто для любителей Дома-2, ведь не поленился же вставить в текст разъяснение слова «валькирия».

Ее называли Валькирией революции. Валькирия — это персонаж древнескандинавской мифологии. Это дочь славного воина или конунга, которая реет на крылатом коне над полем битвы и подбирает павших воинов, чтобы доставить их в небесный чертог — Валгаллу.

И как модно у современных авторов, Соколов даже находит следы нетрадиционной ориентации у Коллонтай, весьма детально описывая ее отношения с Татьяной Щепкиной-Куперник ,

Замечу, что подозревать Александру Коллонтай в бисексуальности есть определенные основания. Вспомним, сколь нежные письма писала она Татьяне Щепкиной-Куперник. И столько писем, сколько ей, Александра больше никому не написала. С Щепкиной-Куперник Коллонтай дружила 45 лет, до самой своей смерти.

а также подробно останавливается на всех ее романах. Так что соотношение личной жизни и политики тут весьма неравномерное, на первом плане душевные метания, любовные отношения с мужчинами, хотя отводится некоторое место и отношениям с сыном ( автор даже приводит часть переписки, в которой весьма пожилая Александра Михайловна использовала свои связи, чтобы ее внук получил жилплощадь)

Через год с небольшим Александра Михайловна повторила свою просьбу: "Дорогой Климент Ефремович. <…> Сейчас готовы для заселения две секции правительственного дома на Донской улице. <…> Мой внук - член партии, он заканчивает диссертацию. Моя самая большая забота, давящая на душу и на нервы, - это обеспечение внука нормальной жилплощадью…"

И все это можно было бы простить, мало ли, может и вправду есть желающие покопаться в «грязном белье» известных персонажей, если бы книга была интересно, захватывающе написана. Тут же кажется, что писатель просто произвел неудачную компоновку воспоминаний самой Александры Коллонтай и разбавил ее мемуары письмами других исторических персонажей, не только ее возлюбленных, но и, например, В.И. Ленина. И вот к этой компиляции мои главные претензии, потому что нельзя же настолько не уважать читателя, что даже не вычитать свой текст.
Когда мне в первый раз показалось, что я уже встречала дословное повторение фраз, я перелистнула две страницы назад и убедилась, что да, вот только что эти фразы уже были. Потом автор не стал делать таких больших промежутков и одинаковые фразы стали попадаться на одной и той же странице. Неужели писатель так гнался за количеством страниц, что постоянно цитирует одни и те же куски дневника или писем? Или как-то иначе можно объяснить настолько поразительное копирование, в результате которого читатель вынужден ходить по кругу?

Умом понимаю, – написала она в своем дневнике, – а сердце уязвлено. Самое больное – зачем он назвал ее голубкой? Ведь это же мое имя! Он не смеет его никому давать, пока мы любим друг друга. Но… Выпрямись, Коллонтай! Не смей бросать себя ему под ноги! Ты не жена, ты человек!"

Дома ее ждала записка: "Шура, я иду в бой, может, не вернусь. Моя жизнь, как и всех нас, нужна республике. Помни, что ты для меня единственная. Только тебя люблю. Ты мой ангел, но ведь мы с тобой месяцами врозь. Вечно твой Павел".

А Зое Шадурской жаловалась: "Главное сознание: неужели Павел разлюбил меня как женщину? Самое больное было, что его письмо к этой девушке, или женщине, начиналось: "Дорогая Нина, любимая моя голубка…" Зачем он назвал ее голубкой, ведь это же мое имя? Он не смеет его никому давать, пока мы друг друга любим. Но, может быть, это уже конец? Ты скажешь, Зоюшка: "Тем лучше, твоя жизнь с Павлом – сплошная мука. Ты к нему приспособляешься, ты себя забываешь, ты теряешь свой облик ради него. Выпрямись, Коллонтай, не смей бросать Коллонтай ему под ноги. Ты не жена, ты человек".

И 14 июня Александра продолжила изливать душу подруге: "А я-то думала, что во мне атрофировано чувство ревности! Очевидно, это потому, что раньше я всегда умела уйти прежде, чем меня разлюбят. Страдали другие, а уходила я. Иногда жалела того, которого раньше любила, и все же уходила. А теперь, видимо, Павел уходит от меня. Ночью написала ему длинное-предлинное письмо и, конечно, утром разорвала. Все во мне бурлит…
...
А на фронте положение становилось все хуже и хуже. Александра записала: "Звонок от Раковского из Харькова. Идут бои. Стараемся продержаться. Павел, как всегда, в первых рядах. Где же братская рука пролетариев Франции, Англии? Могли бы ударить в тыл Антанте. Неужели пролетарии еще верят в эту комедию Мирного конгресса, который сейчас проходит в Париже? Но все же больше меня мучает ревность. Я думала, что это чувство во мне атрофировано. Видимо, потому, что раньше всегда уходила я, а страдали другие. А теперь Павел уходит от меня. Ночью написала ему длинное письмо, утром разорвала. Как в такие дни можно думать о ревности? Видимо, во мне все еще сидит проклятое наследие женщины прошлого. Пора призвать Коллонтай к порядку. Ведь и в Крым я попала только для Павла. Не хочу быть женой! Так тебе и надо, Коллонтай!"

В общем, подводя итог, в этом произведении, конечно, есть что-то полезное, потому что автор приводит цитаты из мемуаров и личной переписки Александры Коллонтай, но тогда уж проще взять книгу ее авторства, чем тратить время на писателя, которому особо нечего сообщить читателю. Тут нет ни выводов, ни оценок, ни необычных фактов или редких источников, так что я никому не советую данное произведение.

За активную антивоенную пропаганду, в частности, за публикацию антивоенной статьи в одном из шведских журналов в ноябре 1914 года, она была арестована шведской полицией, доставлена в крепость Мальме и выслана из страны по личному указу короля Густава V.

31 июля они вернулись в Берлин, а на следующий день, 1 августа, Германия объявила войну России. Их арестовали как российских подданных, но через два дня ее выпустили, так как она была врагом того режима, с которым Германия вступила в войну.

А вот еще одна запись из дневника, посвященная Зиновьеву: "Была у Зиновьева. Характерна фраза Зиновьева: "Они все жалуются на голод! Преувеличивают! Все прекрасно одеты. Просто они (кто они? рабочие?) привыкли, что, когда они вопят, мы сейчас забеспокоимся и сделаем для них все. Набалованность!" Ну и язык! И кто такие эти "мы и они"? Впрочем, у меня от Петрограда именно такое жуткое впечатление… Не жаль мне прошлого Петрограда – барства и нищеты. Я тот ненавидела. Но не люблю и этого города новых властителей, где убиты инициатива масс, ее самодеятельность, где есть "мы" и "они" и где царят взаимная ложь, недоверие, фиглярство верхов и подобострастие, страх низов… Это о Зиновьеве".

А все-таки, когда на работе неприятности, препятствия, борьба, когда сверх того заботы о близких (Миша, Маруся), и вдруг телефоны Павлиных красавиц, хочется попросить, взмолиться: "Павлуша! Побереги меня хоть с этой стороны!" <…> Я не прошу твоей опоры в жизни ни в чем, я несу все сама, я перекладываю часть ноши жизни твоей на себя, я всегда, как верный товарищ, подставляю тебе свои плечи, если трудно тебе, чтобы облегчить твое бремя, но ты хоть в этой мелочи побереги меня. Так хочется сказать. Но я не говорю. Что-то удерживает. И, глубже запрятавшись в себе самой, я иду по пути жизни рядом со многими близкими товарищами, дорогими мне. И все же я одна! Вы, люди будущего, вы не будете никогда так одиноки, я в это верю…"

С помощью своего старого друга, министра иностранных дел Швеции социал-демократа Рикарда Сандлера, Коллонтай добилась от Швеции возвращения 10 млн долларов, размещенных правительством Керенского в шведских банках

Александра признавалась: "Я наконец поняла, что за несколько лет Россия не сможет перейти от абсолютизма к демократии. Это нереально. Диктатура Сталина — а на его месте мог бы оказаться и кто-то другой — была, увы, неизбежной. Да, она сопровождается морем крови, но кровь лилась и при Ленине. Вспомните казни заложников, устроенные Зиновьевым в Петрограде в ответ на "белый террор". Сколько лет потребуется России, чтобы прийти к свободе? Не знаю. Наверное, бесконечность… Россия с ее неисчислимыми массами, не приученными ни к культуре, ни к самодисциплине, вообще не создана для демократии. Настоящей демократии не будет здесь никогда".

Все равно что бороться с океаном. В политике свои законы. Беспощадные. <…> Власть, государственные интересы раздавливают личность. Неужели так будет всегда? А я-то, а мы-то в молодости шли храбро приступом на этот неизбежный закон. "За справедливость". Теперь над этим смеются

8 июля 1944 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ, согласно которому отныне признавался только зарегистрированный, а не фактический брак. Развод теперь был сопряжен с судебной процедурой, а рожденные вне брака дети лишались прежних прав. Было также запрещено установление отцовства по суду и взимание алиментов с отца, который не признавал отцовства. Коллонтай была очень огорчена, так как новый закон, как она считала, вновь закрепощал женщину, за раскрепощение которой она боролась всю жизнь.

История этой женщины меня вдохновляет. Она ставила перед собой цели и шла к их достижению.

Выучила несколько языков (фарси, арабский). Посвящала много времени самообразованию.

Она с уважением относилась к обитателям пустыни. Сначала Гертруда изучала их культуру, обычаи, языки. Затем уже участвовала в бесседах. Это очень мудрый подход.

Мало кто о ней знает, хотя она сделала очень много для истории. Хорошо, что существуют такие книги, которые поливают свет на истину.

Переоценить вклад Александры Михайловны для улучшения положения и расширения прав женщин в нашей стране сложно. Она сама была живым примером свободной, умной, красивой и деловой женщины – пламенный оратор, способный переубедить враждебно и предвзято настроенную толпу матросов, хороший литератор (прочитанные отрывки из книг, писем и дневников вызывают желание читать ее дальше), тонкий дипломат, специалист по скандинавским странам (особенно меня впечатлил момент, когда ей удалось вернуть 10 миллионов долларов в Россию, внесенных в банк Швеции еще правительством Керенского). Именно с ее подачи мы имеем ясли, декретные отпуска и пособия, алименты, признание детей, рожденных вне брака равными рожденным в нем, именно она настояла на легитимизации абортов, доказав уменьшение материнской и детской смертности, когда женщины не вынуждены делать его по подвалам или душить и бросать новорожденных. Правда, ей пришлось при жизни увидеть крах многих своих начинаний – запрет абортов, вновь введенное признание только официальных браков, возможность мужчины отказаться от платы алиментов всего лишь заявив, что это не он отец ребенка, ликвидации женотдела. Если вы любите покопаться в чужом белье и выберете эту книгу по дурацкому названию, то вас будет ждать жестокое разочарование. Меня же, наоборот, книга порадовала своей сдержанностью в оценках и максимальным старанием автора быть не предвзятым. Конечно, пытаться описать жизнь Александры Михайловны, совсем не касаясь ее мужчин и ее отношения к морали, сексу и браку было невозможно. Но ни о каком «блуде» и речи быть не может. Эта многоодаренная женщина была все же, при всей революционности своих идей, рождена в веке 19 и до конца жизни не представляла себе секса без любви и духовной близости с человеком. Некоторые ее поступки остались для меня совершено непонятными, особенно этот ее брак с Дыбенко, впрочем, и с остальными, кроме ее первого мужа, она была удивительно снисходительна к ним, сохраняла со всеми дружеские отношения и даже с их последующими женами, помогала им чем могла.
«Одна из проблем - перевоспитание мужской психологии. Ой, как это необходимо! Как мало в них товарищества и дружеской созвучности и как много "самодовления". У них глаза не открыты, чтобы воспринимать и все оттенки нового бытия, и нас, новых женщин. Отсюда - ой, ой, сколько боли...»
Слишком часто мужчины вместо того, чтобы быть ей равными партнерами (чего хочет, наверное, всякая разумная женщина) лишь тянули из нее соки и требовали обслуживания – интеллектуального (вплоть до того, что для Дыбенко она писала дипломную работу по военной стратегии и всякие статьи, а он был не способен даже письмо написать без ошибок), сексуального и денежного. Кого-то она довольно быстро бросала, с Дыбенко промучалась очень долго – любовь была из «злой» категории.
Но гораздо больше ее взглядов на мужчин и секс мне было интереснее читать вставки из ее личных писем и дневников о политике того времени:
«Я наконец поняла, что за несколько лет Россия не может перейти от абсолютизма к демократии. Это нереально. Диктатура Сталина <-> была, увы, неизбежна.<->Сколько лет потребуется России, чтобы прийти к свободе? Не знаю. Наверное, бесконечность... Россия с ее неисчислимыми массами, не приученными ни к культуре, ни к самодисциплине, вообще не создана для демократии.»
«Если я не попаду под колесо, то только чудом. Знаю, за много лет деяний, никаких поводов фактически. Но в этот период истории не надо деяний: другой критерий. Поймут ли это будущие поколения? Поймут ли все происходящее? Жить - жутко.»
«Прежняя культура, мораль, идеологические понятия сметены без остатка. Новая эпоха, новые люди... Новые - значит ли лучшие?»
«Власть, государственные интересы раздавливают личность. Неужели так будет всегда? А я-то, а мы-то в молодости шли храбро приступом на этот неизбежный закон. "За справедливость". Теперь над этим смеются.»
Отношения со Сталиным и то, почему она не попала под каток большого террора, при том, что была одно время в оппозиции и несколько раз на нее собирали дело – отдельная тема. Я уже читала различные версии и в общем так и не понятно. Ясно одно, она ему нравилась, и он ей часто помогал (а не репрессировал вроде как потому, что как восточный мужчина не принимал ее всерьез, как политического противника, но мне больше понравилась идея, что она была просто нужна ему как дипломат, потому что она реально была хорошим дипломатом и специалистом со связями в скандинавских странах, там ее уважали и прислушивались). Сталин ей тоже нравился (и по ее воспоминаниям он и правда выглядит зачастую лучше, как лидер на фонеТроцкого, Каменева и Зиновьева), но она его и боялась (впрочем, чтобы его не бояться в то время нужно было быть глупцом). Единственным недостатком книги для меня стали некоторые странные пропуски, назвать эту книгу полной биографией нельзя, но я не пожалела, что открыла эту книгу. Пусть некоторые ее идеи не выдержали проверку временем (вроде того, что детей могут выращивать в гос.учреждениях сразу после рождения, сейчас мы знаем, что это губительно для детей) и не всем подходит ее модель жизни и отношений, но все же именно она задолго до сексуально революции 60-х озвучила мысль, что женщина не объект, а субъект любви и может выбирать себе партнера по душе и телу. Именно она хотела, чтобы государство перестало лезть в трусы своих граждан, но помогало растить и воспитывать детей, если хочет устойчивого экономического и социального развития. Именно она предупреждала, что формальное уравнение женщин в правах без изменения общества ничего не изменит в положении женщин. Я бы хотела, чтобы политик такого уровня интеллекта появилась сейчас.

Сначала небольшая предыстория: в комментариях к прекрасной рецензии ari на роман Фолкнера «Реквием по монахине» есть любопытное наблюдение, процитирую: «...там всё время всплывает платок, который Гэвин пытается дать Темпл, а она очень долго не берёт, она не может заплакать. Как вы думаете, что это за символ? (Я сразу вспомнила Булгакова)». Речь, конечно, идёт о Фриде, которая обращается к Маргарите с просьбой замолвить за неё слово перед князем тьмы и прекратить её пытку: «вот уже тридцать лет Фриде кладут ночью на стол платок, которым она удавила своего младенца». Это интересное сопоставление побудило меня поискать, кто же был прообразом Фриды у Булгакова, и именно так я узнала о книге Бориса Соколова…
(Что касается Фолкнера, то тут можно найти определённое соответствие, в первую очередь, через мотив детоубийства; платок в «Реквиеме…» действительно подчёркивает отсутствие слез, но в то же время – как и в случае с Маргаритой – это знак милосердия, тут можно вспомнить платок Вероники, в данном случае Гэвин протягивает его кающейся и страдающей Темпл).

Столь затянувшееся вступление может оправдать только то, что и Борис Вадимович Соколов – российский литературовед, критик и историк, правда, с довольно неоднозначной репутацией в профессиональной среде - подходит собственно к роману «Мастер и Маргарита» в своей книге далеко не сразу. Первая глава «Михаил Булгаков – политический писатель» посвящена творчеству и судьбе писателя в целом, известному письму правительству, ещё более знаменитому телефонному разговору со Сталиным, цензурным запретам и т.п., но главное, особенной черте или «секрету» произведений Булгакова - зашифрованным в образах героев политическим деятелям и современным событиям. Изложенное в этой главе позволяет автору сделать вывод, что «Мастер и Маргарита» - это роман не только философский и фантастический, но и остросатирический, причем сатира Булгакова носит политический характер». Ограничения, как известно, принуждают к находчивости и обостряют разум, чтобы «понимать» Булгакова (и роман «Мастер и Маргарита» в частности) безусловно, нужно уметь читать между строк.

В общем виде, с точки зрения избранного подхода к изучению творчества Булгакова, Бориса Соколова следует назвать «прототипистом»: основная цель его исследования – поиск в романе указаний на исторические события и лица, раскрытие прообразов героев и литературных источников. История создания «Мастера и Маргариты», судьба первой редакции, долгий путь к читателю, в сочетании с многомерным сюжетом и мистической темой, - всё это не могло не побудить литературоведов искать и раскрывать всякого рода тайны. Может возникнуть сомнение: а так ли необходимо подобное разгадывание секретов, не превращает ли, например, поиск возможных прототипов Мастера (сам Булгаков, театральный художник Сергей Сергеевич Топленинов, Гоголь, Кант, ещё кого-то я могла и забыть) цельный художественный образ в некую составную конструкцию? Или, как писал другой булгаковед Пётр Палиевский, не начинает ли «разыскание источников, которым увлечены многие, мешать пониманию»? Возможно, но именно поиск «в глубину» позволяет перейти от общего впечатления к подробностям, объясняет (в некоторой степени) причины популярности, вневременности и сложности толкования романа, да ещё и даёт возможность, пусть иллюзорную, проникнуть в творческий процесс…

Поиск Соколова производит впечатление археологических раскопок – неспешно, тщательно и до мельчайших подробностей. Один пример: «Воланд имеет вождя большевиков одним из своих многочисленных прототипов. Наиболее ярко это проявляется в эпизоде, когда знаменитый милицейский пес Тузбубен безуспешно ищет сатану и его свиту после скандала в Театре Варьете. В булгаковском архиве сохранилась вырезка из газеты «Правда» от 6–7 ноября 1921 года с воспоминаниями Александра Васильевича Шотмана, где описывалось, как Ленин и Зиновьев в 1917 году скрывались от Временного правительства. Здесь указывалось, что «не только контрразведка и уголовные сыщики были поставлены на ноги, но даже собаки, в том числе знаменитая собака-ищейка Треф, были мобилизованы для поимки Ленина (Треф → Тузбубен). Тем, кто искал Владимира Ильича и Григория Евсеевича, «помогали сотни добровольных сыщиков среди буржуазных обывателей». Это разительно напоминает атмосферу поисков Воланда и его товарищей».

Автор профессионально и тщательно изучил архив Булгакова (на что постоянно ссылается), первые редакции романа, рабочие материалы, внимательно исследовал библиотеку и круг чтения писателя; это придаёт дополнительную убедительность предложенным вариантам «расшифровки». Но хотя сама идея расследования, да и довольно беллетристическое название - «Тайны…» - порождают определённые ожидания у читателя - если и не «увлекательного детектива», то, как минимум, захватывающего исследования, книга в действительности оказывается почти «скучной». При некотором избытке воображения её можно было бы назвать художественной, но, по сути, это всего лишь подробный и развернутый комментарий к основным «моментам» романа. К недостаткам также можно отнести, во-первых, отсутствие строгой композиции и структуры: информация изложена довольно сумбурно, писательская манера предполагает постоянные цитаты и ссылки на первоисточники, которые у автора не получилось органично объединить с собственным текстом. Отсюда закономерно вытекает второй недостаток – затянутость повествования: некоторые главы при всей познавательности кажутся неуместно длинными (например, глава «Был ли Воланд масоном?»), одновременно книга изобилует огромным количеством повторов одних и тех же цитат, комментариев, выводов, иногда они повторяются каждые 2-3 страницы… В итоге роман, который автор собирался «расшифровать», предстаёт неким неуклюжим сборником, полным скрытых намеков, символов, аллюзий, но не цельным художественным произведением. Смыслов много, а какова идея?

Если вернуться к Фолкнеру, но уже к другому его роману - «Притче», то и это произведение американского писателя обнаруживает нечто общее с «Мастером и Маргаритой» (конечно, независимо от воли авторов). Дело тут не только в христианской символике и событиях Страстной недели, оба эти произведения являются размышлениями о смысле жизни, судьбе человека, бессмертии (у Булгакова бессмертии духа, у Фолкнера – дела, Поступка), диалектики добра и зла, истории человеческого существования: от Иисуса Христа до советской Москвы тридцатых годов у Булгакова и оттуда же, но до Первой мировой войны у Фолкнера. Невероятно, но именно книга Соколова побуждает видеть общность, казалось бы, несопоставимого, а вместе с ней и связь времен, стран и единство человеческого гения.

Фигура Ежова меня интересует давно и выбор именно на эту книгу пал потому, что я уже читала в этой серии разбор дела Савинкова – прекрасной во всех отношениях работы, детальной, со ссылками на архивы, без необоснованных выводов.

Эта книга – полная противоположность. Уже в начале меня смутило то, что Автор всё время ссылается по сути на одну книгу Никита Петров, Марк Янсен - Сталинский питомец - Николай Ежов , а позже и вовсе делает выводы по чьим-то воспоминаниям (как правило с сайта «прожито.орг»). Книгу я даже дочитывать не стала, последней каплей стала фраза «Сталин решил избавиться от Ежова, так как тот знал о массовых репрессиях».

Что ж, теперь постараюсь обосновать остальные претензии. Та версия, которую Автор хочет здесь протолкнуть – «Кровавый Сталин рубил всех без разбору и без цели» кажется мне нелогичной. Сталин был умным и рассудительным человеком, и, зная, что «перемирие» после Первой мировой рано или поздно закончится ещё одной масштабной войной, он никак не мог бы относиться спустя рукава к людским ресурсам. Куда более правдоподобна версия заговора внутри партии (убийство Кирова тому подтверждение), политический террор в то время был делом обычным и в других странах. Зиновьев, Бухарин, Троцкий и другие ну никак не были столь безвинны, как это хочет представить здесь Соколов.

Невиновен здесь даже Ягода – он просто любил богатства. А Ежов имел неосторожность полечиться в Германии – вот такие намёки делает Автор. Основная причина по Соколову назначения Ежова Сталиным – это то, что у первого не было политических амбиций (в этом месте Автор голословен и ни на что не ссылается).

Допрос Ягоды проводился с избиениями, а признание написано под диктовку (так ли это, по протоколу сказать сложно) – мы об этом знаем из пересказа одной вдовы рассказанного ей третьим лицом, также не являющимся свидетелем непосредственно самого допроса.

В общем, по Соколову, заговор троцкистов – это конспиративная и почти комичная история, надуманная Сталиным несуществующая проблема, которая довела его до паранойи. Все члены компартии – мерзавцы, которых интересует только выслужиться перед Сталиным и при случае «потопить» друг друга. Ежов и Ягода – конечно, виноваты, но первый лишь потому, что любил власть и собирал порнографию, второй – потому, что выполнял приказ Сталина.

И как эти люди поставили страну на экономические рельсы? Как выиграли войну?

Книга известного литературоведа и историка. В Интернете пишут, что его произведения вызывают противоречивые отклики ввиду фальсификации фактов и т. д. Тем не менее читать было интересно, а уж насколько автор приврал, не берусь судить.

Из этой книги о Достоевском узнала довольно много интересных фактов:
1) о происхождении рода Достоевских;
2) пути Достоевского к Богу и о том, как это отразилось в его романах;
3) личных душевных переживаниях писателя, нашедших отражение в его произведениях;
4) прототипах революционных "бесов";
5) родстве Николая Ставрогина с былинным богатырём Ставром Годиновичем;
6) влиянии на Достоевского маркиза де Сада;
7) поэме, послужившей источником для Легенды о Великом инквизиторе и т. д.

Читатели узнают, что Достоевский восхищался Н. В. Гоголем, очень высоко ценил его талант.
С удивлением прочитала о том, что на творчество Фёдора Михайловича повлиял маркиз де Сад.
В целом книга написана интересно, прочитала с удовольствием. Думаю, что будет интересна не только филологам, но и всем интересующимся произведениями Достоевского, русской и зарубежной литературой.

Когда я посмотрела фильм Алексея Учителя "Матильда", мне захотелось узнать, что же было на самом деле. Прочитав несколько статей в интернете, я добралась до книг. Выбор пал, в первую очередь, на Воспоминания Матильды Феликсовны (далее - МФ) и вот эту книгу. История глазами двух участников не вышла. Конечно, Кшесинская описала всю свою жизнь, и недолгому роману посвящено лишь несколько глав. Тайн она не раскрыла, но книга читалась легко и оставила приятное впечатление. Эта же книга оказалась чем-то странным, хотя и ближе к истине.

Я полагаю, кому-то очень захотелось издать найденные и опубликованные дневники МФ, а чем дополнить книгу они не знали, ну и напихали туда котлеты с конфетами — куски из книг, где упоминается Кшесинская, так что читатель не "в теме" не разберётся. Мне же было легко, я была в курсе всех событий и ознакомилась с прекрасной хрестоматией воспоминаний выдающихся людей того времени!
Второй минус книги — название. Обманка. "Впервые публикуются знаменитые письма и дневниковые записи последнего русского царя Николая II..." Письма, как пишет МФ, были сожжены, а часть неопубликованных дневников Николая II появилась в сети уже после выхода книги.
Начинается книга чудом уцелевшими вышеупомянутыми дневниками МФ, которые хоть на что-то проливают свет. Далее идут выдержки из дневника А.В. Богданович, хозяйки светского салона ( Три последних самодержца ). Ну это просто антология сплетен и слухов... Далее всего девять цитат из дневников Николая II... Два письма Александры Фёдоровны...

Теперь о хорошем! Мне очень понравилась глава "Фижмы" из книги Мои воспоминания директора императорских театров князя Сергея Михайловича Волконского, которая не только про фижмы, но как же интересно пишет князь! По одной только этой главе понятно, что человек очень умный, рассудительный и не обделён писательским даром. Для тех кто увлекается историей, дневники этого свидетеля того времени читать одно удовольствие!
Самая большая глава в книге посвящена воспоминаниям офицера и театрала Лешкова Партер и карцер , достаточно интересно описывающая две увлекательные сферы: балетоманства и барышничества. Ну если спекуляция билетами это не нечто новое для меня, то узнать, что поклонники балета в то время, пожалуй, дали бы фору современным фанатам артистов, было забавно!
Хороши главы из книги воспоминаний балерины Тамары Карсавиной Театральная улица , которые я тоже прочитала с интересом. Ещё один директор императорских театров Теляковский в своих Воспоминаниях откровенно пишет об интригах в театре, связанных с МФ.

Также в книге приведены выдержки из дневников Суворина , издателя газеты Новое время, графа Ламздорфа , тайного советника, отрывки из воспоминаний Мариуса и Веры Петипа, Николая Легата ( Мариус Петипа. Материалы. Воспоминания. Статьи ), великого князя Гавриила Константиновича ( В Мраморном дворце ), подруги МФ в эмиграции Л.И. Лопато ( Царица парижских кабаре ), и мини-интервью с МФ из книги "Balletomania" британского балетного критика Арнольда Хаскелла.

И, конечно, одна глава от автора книги Б. Соколова, в которой он выразил своё мнение, привёл ещё пару домыслов и вкратце изложил биографию МФ. В конце главы он честно признаётся, что это сборник воспоминаний, и они субъективны.

Роман Мастер и Маргарита дался мне, как и многим не с первого раза. Полюбить и полностью прочесть роман мне помогли уроки литературы в школе, потом этот роман всё чаще и чаще стал встречаться на моём пути по тем или иным причинам. По истине мистический и загадочный роман, к сожалению не дописанный.
И вот я увидела эту вещь, которая обещает нам расшифровать великого Булгакова. И знаете. Мне понравилось. Первый раз аннотация не ударила громким пустым словом. Это действительно лучший путеводитель по лабиринтам романа. Можно соглашаться, можно нет. С чем то я солидарна с автором этого труда, с чем то не соглашусь ни при каких доводах, труд действительно стоит внимания и имеет место быть.
Единственное как по мне... расшифровать гения может только сам гений.... остальное все догадки, выводы и мнения.. Разъяснения самого Булгакова мы уже не получим точно. Поэтому....) Да суховато и даже занудно, но лично меня это не отпугнуло. Я знала за что взялась и представляла что меня ждёт. Единственное что меня коробит это ещё одна попытка назвать Булгакова политическим писателем. Да роман и политическая обстановка того времени неразрывно связаны , но разве роман только лишь об этом? Разве вся его изюминка только в этом?

Очень интересная книга для любителей творчества Булгакова.
Тут и исторические реалии, связанные с историей романа "Белая гвардия" (очень и очень злободневно оказалось, возникло острое желание перечитать сам роман), и масса информации о прототипах персонажей.
Для булгаковедов, конечно, ничего нового, но вот для широкой публики эта книга, несомненно, представляет интерес.
Только вот почему "расшифрованная"? Никакого шифра в романе нет и расшифровывать там нечего. Этот заголовок - обманка для привлечения внимания, но впечатление производит отталкивающее. Даже к Булгакову надо прицепить рекламный слоган.
Эх.