Мягкая ткань. Книга 2. Сукно

Борис Минаев - один из тех авторов, кто совершенно непопулярен в букстаграме, но кто влюбил меня в себя с первой же прочитанной книги.
.
Двухтомник "Мягкая ткань" - довольно непростое произведение, несмотря на нежное название. Мне нравится браться за книги, не вникая в аннотации и отзывы. Люблю сюрпризы =)
.
Первая часть, "Батист", начинается не собо приятно с описания того, как доктор решает мумифицировать свою умершую жену. Я уже было даже думала бросить чтение, но рада, что в итоге дошла до конца.
.
В очередной раз я получила наслаждение от языка и стиля Минаева, как и вдругих его книгах. Несмотря на то, что основные события происходят век назад, всё кажется таким близким, теплым, настоящим. Плюсом для меня стала нарушенная хронология событий, что позволяет всегда лишний раз напрячь мозг, связывая события в нужном порядке и выстраивая в итоге цельную картину произведения.
.
Здесь переплетаются истории и судьбы разных людей: доктора с его рано почившей женой; многодетной матери, общающейся со своими потерянными детьми; юноши, пытающегося переплыть Ла-Манш; мальчика, просящего у Бога за других людей, но никогда - для себя.
.
И основная мысль книги - это идея бессмертия. В наших детях, наших мыслях, наших делах.
.
Вторая книга, "Сукно", продолжает начатую историю и показывает революционный романтизм, которым проникалась молодежь того времени; пленение героя атаманом и путешествие агитпоезда по деревушкам и полустанкам.
.
Роман покорил меня своей глубиной, философией, многослойностью, а также своими идеями о революции и становлении коммунизма в нашей стране. Автор прекрасно сплел ткань истории, на мой взгляд, и я рекомендую вам с ним ознакомиться, если затронутая тема вам интересна.

А ведь обманул меня Борис Минаев – я-то думал, что «Сукно» будет эдаким ремейком «Хождения по мукам», переписанным современным языком, избавленным от длиннот и штампов, версией утончённой и утоньшённой с высоты нашего отстранения над столетней давности событиями. Ан нет, эти два скромных томика вполне можно приставить к «Доктору Живаго» и «Тихому Дону» в качестве сочинения, их истолковывающего.
Действительно, Минаев мало чего описывает такого, чего мы раньше не знали, но поскольку рефлексия о родине даётся нам с особым скрежетом, то и столетняя дистанция для диагностики произошедшего не кажется чрезмерной. И вывод, который негромко, но страшно проговорил Минаев – как бы это покороче сформулировать, чтобы не переписывать «Сукно» отруки - …:
…ну, вот накопилась в России к 17-му году беспросветные ложь вверху и дремучесть внизу, перемножились друг с другом, но не аннигилировали, а срезонировали и явили октябрьский переворот (он же – Великая Октябрьская Социалистическая Революция); про это всё давно более-менее понятно, ничего нового Минаев не открыл;
далее, на почве дилеммы ОП или ВОСР на 1\7 части суши разразилась ГВ, которая – как любая война – вызвала в душах участниках её необходимое и адекватное озверение, а в данном случае – ещё и соразмерное (1\7 как никак); тоже – ничто не в новинку, думали уже об этом, знаем такой эффект;
но вот дальше по Минаеву мы опробовали на себе зелье, которое немного позже повторно синтезирует Адольф Элоизович; и не то чтобы шипко кайфанули или наоборот – замутило изрядно – нет, это как в поганом настроении делаешь что-то паскудное чтобы убедиться что ты дерьмо, а утром уже всё не так и не с тобой и можно жить дальше. В общем, с фашизмом у нас как-то не задалось, отчасти, от того, что (маленькая цитата) «…русский человек, который всю жизнь мечется между ощущением, что это ему все должны, и ощущением, что это он всем должен, кажется устроенным более противоречиво, но и более гармонично…» А главное, была весомая альтернатива – коммунистическая идея, которая - уж если выбирать, а лучше не выбирать, но уж если выбирать, то – всё-таки нашему человеку ближе и роднее по причине - см. маленькую цитату выше.
Отдельная отрада – отсутствие отрицательных персонажей; не все из них правы, но все хорошие; а доктор Весленский, в фамилии которого так и тянет поменять местами две соседние буквы, так и вовсе по своему функционалу тянет на персонажа библейского. Который предостерегает: «Вообще зло, любое зло, оно предельно рационально, оно в таких бухгалтерских очёчках в железной оправе, с нарукавниками, такое аккуратное, до блевоты.»

Книга втянула в себя как мощный магнит, как портал в прошлое. Гражданская война, революция, 30-е годы глазами простых людей, которые даже не пересекаются порой друг с другом. Это конечно не Тихий Дон, но размышлений о природе зла и природе человечности, а также о поведении человека в минуты роковые здесь в избытке... Вторая книга мне понравилась больше, чем первая, но читать их нужно сразу, иначе не проникнешься атмосферой. Жаль, что как и в жизни о дальнейшей судьбе многих героев можно только догадываться, но осуждать за это автора я не хочу. Очень местами напоминает Шишкина (Венерин волос, Взятие Измаила), однако не настолько жестоко бьёт по эмоциям читателя. В-общем, всем любителям подумать о судьбах Родины и ее судьбах ее детей в моменты перемен -  мои искренние рекомендации.