Цитаты из книг автора «Борис Носик»

Она снова вышла замуж – за искусствоведа Николая Пунина, и он привел ее к себе, в Шереметьевский дворец на Фонтанке (Фонтанный Дом). В красивую квартиру с окнами, выходившими в старинный сад. В квартиру, где жила… его оставленная жена, вся прежняя его семья. Вероятно, больше ему некуда было ее вести. А ей… Ей больше некуда было идти. Крыша над головой, или «жилплощадь», стала недостижимой роскошью в стране, где деревня спасалась от голода и репрессий в переполненных, обнищавших городах…

В тогдашней России все было сложней. Всесильное государство иногда подкармливало оставленную на развод интеллигенцию…

Жизнь Ахматовой выдалась нелегкая. Она не только не знала, как зарабатывают деньги, но и печку не умела растопить. Она жила до конца своих дней в вечной зависимости – от мужей и поклонников, от поклонниц своего таланта, от друзей и подруг. Жила в вечных скитаниях, не имея своего угла… Она получила странное, российское полудворянское воспитание – не умела ни «зарабатывать на хлеб», ни содержать дом в порядк

то делает поэт, когда не пишется? Ждет, когда вернется вдохновенье. Сидит за столом. Ходит по комнате. Читает. Собеседует с кем-нибудь. Изучает жизнь Пушкина. Говорит, что он работает. На Западе работой называют то, за что платят. В тогдашней России все было сложней. Всесильное государство иногда подкармливало оставленную на развод интеллигенцию

Последовало первое постановление ЦК о категорическом запрещении печатать мои стихи (1924)… – вспоминает Ахматова, – …и до 1939 (т. е. 15 лет) ни одна моя строка не появилась в печати».

примерно к 1925-му году она смолкла сама. Ей больше не пелось. Причин этому было много, и объяснения всякий сам может без труда найти и в документах, и в цифрах, и в «расстрельных рвах», и даже в старинных баснях: «Плохие песни соловью в когтях у кошки

Но, Боже, как их замолчать заставить

Говорили, что Ахматова раскрепостила женщин, научила их выражать свои чувства. Однажды, не выдержав этого потока подражательской пошлости, Ахматова написала «эпиграмму», которая кончалась так:

ный крестик, некролог… Она узнала, что он стал великим художником, и что его нет больше… У нее было уже в ту пору множество поэтесс-подражательниц, имитировавших ее ритмы, слова, рифмы. Их стихи точно пародировали ее стиль, но поделать с ними ничего нельзя было – это была цена славы.

В начале двадцатых в каком-то иностранном журнале Анна увидела портрет Модильяни, по