Иногда, днем, он делал перерыв в работе, и они встречались в Люксембургском саду, каковой променад, один за свою пристойность, и был через полвека допущен ею в свой мемуарный очерк. Шел дождь. Укрывшись под его огромным старым зонтом, они сидели, тесно прижавшись друг к другу, на скамейке и «в два голоса читали Верлена, которого хорошо помнили наизусть, и радовались», что помнят «одни и те же вещи».