В большом и высоком банкетном зале на втором этаже военные и гражданские стояли в длинной и ровной шеренге и по громкой команде «Товарищи офицеры!» все замерли в строевой стойке. Мы с Президентом вышли на середину строя, сзади подполковник Загорский, ревниво оглядывая строй…, потом он бросил уже помягчевший взгляд в сторону жён офицеров, которые пришли на банкет со своими мужьями и табунились в стороне.

– Товарищи офицеры, – дал я команду, а Загорский продублировал, строй вольно колыхнулся, на лицах появились улыбки.

– Товарищи, наше мероприятия, изъявив желание, посетил Президент России Кузнецов Игорь Андреевич. – Начал я и замолчал, пережидая жидкие, чуть ли не единичные аплодисменты, тут же заглохшие, искоса поглядывая на каменное лицо гостя и давая тому возможность на коротенькое выступление в некой попытке зажечь людей.

Но, тот выдержал удар и слегка улыбнувшись сказал, обратившись ко мне: – Кирилл Григорьевич, я тут сегодня только гость, поэтому продолжайте дальше…, – Президент сделал особой ударение на слове «сегодня». Вроде бы сказал тихо, но все услышали и поняли правильно – «Я вам ещё припомню этот холодный приём». Ну, пусть тешит себя пока подобными мечтами. Мы эти крылья быстро обрежем. Не сегодня…, чуть попозже. Я не дам, на фиг, разрушить всё, что создавалось нами в течение этих лет, да ещё таким нелёгким трудом.

– Товарищи, прежде чем приступить к неофициальной части общения за столом, всё-таки проведём коротенькую официальную часть. Подведение итогов подводить не будем. Вы их и так знаете. Задачи, поставленные вам – выполнены, а во многом перевыполнены, поэтому приступим прямо к читке Приказа, причём вступительную часть пропускаем, а сразу переходим к наградной части, после слова «Приказываю».

Загорский обернувшись, разрешающе махнул рукой и из-за дверей в соседнее помещение шустро выскочил наряд по Офицерскому Собранию, трудолюбиво таща столы, где и была выложена наградная часть. Тут же шёл и майор Ярославцев, озабоченно перебирая листы Приказа.

Минута суеты, после чего Ярославцев разрешающе глянул на меня и, получив подтверждение, кашлянул в кулак и начал читать: – Приказ номер такой-то, от такого-то числа….

Остановился, значительно посмотрел на строй, как бы удостоверяясь, что номер Приказа и дату не только все запомнили, но ещё и все записали и сразу перешёл к приказной части: – Приказываю….

В принципе, подавляющее большинство присутствующих знали о содержании приказа, в части награждения. Но одно дело знать, а другое дело официально получать и приятно ощущать, что твой погон на плечах ощутимо потяжелел, потому что практически все офицеры присутствующие в зале получили очередные, а некоторые досрочные воинские звания, вкупе с неплохим довеском из премий. Присутствующие гражданские получали солидные денежные премии. Такие же приказы сегодня зачитывались в частях и подразделениях армии. Но здесь наградной список был намного разнообразнее. Помимо очередных званий и достойных премий, офицеры, прапорщики, сержанты и солдаты награждались действительно ценными подарками. Здесь были легковые автомобили, мотоциклы, квадроциклы и многие другие полезные вещи, в которых нуждались подчинённые, но не могли позволить себе на данный момент купить. Частично гасились кредиты на солидные суммы. А для особо отличившихся, ипотека и кредиты предоставлялись, за счёт Колонии. Было много и других приятных награждений.

И мне было в удовольствие, выходившим из строя, под бравурные звуки оркестра, офицерам и гражданским, вручать весомые и главное заслуженные награды. Видеть их счастливые лица и бурно аплодирующих их дам, которые радовались повышению званий мужей, но ещё больше радовались премиям, которые они в ближайшие дни быстро оприходуют. Ну и пусть – заслужили и они это удовольствие тоже. Президент тоже органично влился в церемонию поздравления: жал руки, поздравлял, говорил короткие в несколько слов напутствия и делал это с удовольствием, на время забыв обо всём – где находится, откуда прибыл и какие проблемы ему придётся решать в ближайшем будущем.

Когда закончилось награждение и улеглась лёгкая суматоха, я уж было хотел сказать общие поздравительные слова для всех и перейти к неофициальной части, но меня остановил новоиспечённый полковник Загорский.

– Командир, прежде чем вы поздравите нас, подпишите ещё один приказ. – И протянул мне лист стандартной бумаги.

Я настороженно взял лист, даже не представляя что это, и спросил: – Что это?

– Это приказ, прочитайте и подпишите, – невозмутимо предложил заместитель.

Высоко подняв брови в недоумении, бегло пробежал написанное и рассмеялся, а следом рассмеялись и офицеры в строю, наверняка знавшие содержания документа.

– Товарищ полковник, – обратился я к Загорскому, – ну, не могу я подписать приказ о присвоении мне очередного звания «генерал-майор». Не красиво и не скромно. Что обо мне армия подумает? Что господа офицеры скажут? Не… Не пойдёт. Я ещё себя уважаю…

– Командир…, – Загорский был совершенно не смущён таким поворотом. Он взмахнул рукой и в руках начальника управления кадров, непонятно откуда, появилась целая пачка стандартных листов, – вот, в течение последних десяти дней в армии в письменном виде, был проведён опрос – Достоин ли генерал-губернатор за свою деятельность очередного воинского звания генерал-майор? Вот здесь тридцать пять тысяч подписей офицеров, прапорщиков, сержантов и солдат, за исключением, тех кто был на задании. Командир – армия даёт «Добро». Так что подписывайте.

Я рассмеялся: – Ну…, если армия даёт «Добро»… А вот возьму и подпишу, – и под Туш оркестра, бурные аплодисменты присутствующих и крики «Ура» подмахнул приказ.

Загорский махнул рукой и азартно прокричал: – Генерал-майору Куликову, троекратное Ура.., Ура.., Ураааааа…

Я был тронут до глубины души той искренней радостью за меня моих соратников, даже циничного, прожжённого политика и прагматичного Президента растрогал такой неожиданный поступок офицеров.

Поднял обе руки и гул голосов постепенно стих: – Товарищи офицеры, до глубины души тронут вашей заботой обо мне. Спасибо вам! Это ваше звание. Вас также всех поздравляю, надеюсь не с последними звёздами. А теперь у вас есть 20 минут и за столом все сидят уже в новых погонах. Разойдись!

Строй распался, смешался с дамами, которые обнимали и целовали своих мужей, появились официанты с подносами, уставленными бокалами шампанского и люди стали рассасываться по помещениям и углам, скидывая с себя кителя.

– Товарищ Президент, я на минуту вас покину. Надо решить несколько вопросов, – Президент рассеянно кивнул головой и продолжал рассматривать человеческую кутерьму, с бокалом в руке, а я с Ярославцевым и Загорским отошли в сторону.

– Товарищ подполковник, – пальцем легонько ткнул в грудь Ярославцева и тот широко и довольно заулыбался, – идёшь сейчас и всех строго настрого предупреждаешь – никаких заздравных тостов в адрес генерал-губернатора и новоиспечённого генерал-майора. Если кто выпьет и вылезет с этим тостом – обижусь, потому что потом мне нужно в сторону Президента реверанс ответный делать. А я не хочу… Чего улыбаешься, Ярославцев? Как-будто я тебе рубль подарил…

– Товарищ генерал-майор, вы меня первым подполковником назвали. С меня бутылка коньяка.

– Ярославцев, теперь и с меня тоже бутылка…

Когда подполковник удалился, я озабоченно спросил: – Сергей, что у нас по банде Мордвина? Очень меня беспокоит его деятельность…

Загорский шмыгнул и тяжело вздохнул: – Копаем, командир. Копаем… Закинули взвод спецназа с целью определения их базы. Как только её обнаружат – сразу же начнётся войсковая операция…

– Хорошо. Действуй, но через три дня мне нужны результаты.

– Будут, командир, а пока дайте ваш китель, чтобы погоны перешить.

Через полчаса, блистая новыми звёздочками медалями, улыбками и счастливыми глазами очаровательных спутниц, все расселись по своим местам и успокоились. Первый тост был за мной и был он по-военному краток. Потом за коллектив, спаянный трудной и нужной работой, третий тост за тех, кого нет с нами. Общие тосты…. И спустя 30 минут, все были разогреты и готовы к неофициальной части. Были и те кто вскакивал с места и с рюмкой поворачивался в мою сторону, готовый…., но проинструктированные Ярославцевым окружающие, со смехом сажали того на место. Старых среди нас не было и народ жаждал активного отдыха, но сдерживающий фактор в моём лице и Президента не давал разгуляться. И я понимал – начальству пора удалиться. Честно сказать, я и сам хотел уйти, побыть дома в одиночестве, немного расслабиться ни о чём не думая. А вот Президент, поддавшись праздничной обстановке, накатив лишние рюмки, быстро опьянел и сейчас увлёкся разговором с Ярославцевым, который опекал того и отсекал желающих высказать своё мнение о его правлении. Пока ещё рано, пусть порезвиться, но оставлять его на банкете, если взбрыкнётся, нельзя. В конце концов, кто-нибудь и доберётся до его рожи. Ох уж и злы на него люди, а тот ещё этого не вкусил, пробыв на нашей земле всего несколько дней.

Поманил Загорского: – Сергей, мы сейчас уезжаем. Ты остаёшься за старшего. Смотри, чтоб всё в порядке было.

– Командир, может останешься…? Отдохнёшь… Давай, оставайся…

Я выразительно покосился на Президента и тот только сокрушённо развёл руками, а я добавил: – Ты предупреди ближних, чтоб не увлекались и завтра в 14:00 собираемся. Есть что сказать и есть что обсудить дополнительно.

– Командир, тогда две минуты…, – и Загорский умчался.

– А что они к тебе обращаются – Командир…, Командир? – Тяжело повернулся ко мне Президент, – не по чину как-то, какое-то панибратство…

– Всё нормально, Игорь Андреевич, ко мне так обращаются только офицеры, которые служили со мной в батальоне и которых по человечку к себе собирал. Это те люди, на которых я могу на 99% положиться в любой ситуации.

– А почему только 99%, а не сто?

– Жизнь есть жизнь. Всякое бывает, вот оттуда и вылез этот процентик….

В центре большого банкетного зала закрутился офицерский водоворот и с криком – «Командиру УРА», они и их жёны ринулись в нашу сторону. Окружили, подхватили кресло на котором я сидел, бесцеремонно подняли на руки в лежачем положении Президента и под марш Гренадерского полка понесли нас на выход, пронесли по широким коридорам и вынесли к машине. Меня вынесли бережно и осторожно, а вот Президента тащили в раскоряку и если вовремя не подсуетился Ярославцев, то к машине Президент вылетел бы из окон второго этажа. Но, слава богу, он был здорово выпивший, что не позволило ему правильно всё оценить. А так он был счастлив, как ему казалось, проявлением уважения к его персоне. Охрана приняла слегка растерзанного своего патрона и он исчез в глубине бронированного лимузина, тут же отчалившего в направлении временного места пребывания всей верховной власти России и нужных им людей. А я, под клики подчинённых, убыл к себе и через тридцать минут сидел с бокалом пива на террасе, бездумно глядя на водную поверхность бассейна. Именно сейчас, когда остался один, на меня накатила усталость и чувство острого одиночества, особенно после того как видел счастливых офицеров и их не меньше довольных жён, а дома их ждали с нетерпением дети, домашний очаг и уют. А я в шикарном доме, у бассейна и один… И вроде у меня есть власть, есть соратники и искренние друзья, помощники, но они не заменят вот всего того, что имеют они – обыкновенного человеческого тепла и счастья. Может пойти и провести остаток дня у родителей, благо их рядом с собой поселил?

И наверно так бы и сделал, но в тишине неожиданно громко щёлкнул магнитный замок калитки ворот и мой взор с водной поверхности переместился в ту сторону. Я никого не ожидал, да и ко мне без приглашения никто не мог прийти, кроме близких людей вроде Загорского, но он и остальные сейчас веселились на банкете. Да и жилой район, в котором проживало руководство Колонии, хорошо охранялся и как бы чужой, так уверенно открывать калитку не мог.

Впрочем, долго гадать не пришлось, калитка открылась и в её проёме появилась Светлана.

– Ну…, Загорский…, – только и сумел воскликнуть мысленно про себя. Светлана имела право без доклада являться по служебным делам, но никогда не пользовалась этим, а сейчас, только зайдя вовнутрь ограды двора, тут же увидела меня сидящего на террасе и прямиком направилась туда же. Подошла, села в лёгкое кресло напротив. Я даже положение своего тела не изменил, только смотрел на неё и молчал.

– Чего молчишь? Сколько можно в смотрелки играть и молчать? Ты можешь решение принять наконец-то, генерал-губернатор?

– Как я устал каждый момент принимать решения, как хочется, чтобы кто-то за меня его принял. Но судя по тому, что ты сама пришла, значит решение принято и гулянки, со смотрелками у меня скоро закончатся или уже закончились.

– Кирилл, я не пойму…, ты так спокойно говоришь, как будто я тебя силком тащу под хомут или ты всё это воспринимаешь как неизбежное… Или я всё-таки что-то нафантазировала насчёт твоего чувства ко мне?

– Света, нет. Ты всё правильно поняла и я рад, что ты проявила инициативу и мне не надо делать каких либо усилий, тратить эмоции, которых как видишь уже даже нет, потому что я выжат до предела и выжатый лимон на моём фоне, будет выглядеть жизнерадостным апельсином.

– Ну, слава богу, начал хоть шутить, – Света легко поднялась и непринуждённо опустилась ручку кресла, приобняла меня и поцеловала, – вижу я, вижу. Ты устал и я даже понять не могу на чём ты держишься. Дело с Хапками закончилось и тебе надо взять отпуск недели на две и отдохнуть.

Она прижала мою голову к груди, я тотчас ощутил её упругость и в свою очередь облегчённо вздохнул, а Света уже командовала.

– Кирилл, ложись вон на ту тахту и расслабься, а я к тебе на кухню и посмотрю чем тебя вкусным накормить…., – и упорхнула, а я счастливо улыбнулся, закрыл глаза и уснул крепким и спокойным сном.

Тут же вскинулся с испуганной мыслью, что так и недолго совсем заснуть и опозориться перед любимой женщиной. Но действительность оказалась ещё хуже, я действительно уснул и проспал здоровым сном весь вечер и всю ночь.

– Ёкарный бабай…, – только и осталось огорчённо воскликнуть, поняв, что сейчас 7 часов утра, проснулся на террасе, на несчастной тахте и в одиночестве. Конечно, Света обиделась и ушла. Ну как так…? Ну ёлки-палки…., пришла, вынуждена была объясниться в любви, а это аморфное создание, в самый пиковый момент заснуло, как последнее чмо….

Примерно с такими погаными мыслями, с заилевшими от сна глазами, с немытой мордой и полным мочевым пузырём, попёрся через весь дом в ванную, чтобы привести себя в порядок, приодеться, заказать шикарный букет цветов и ехать к Светлане, падать в ноги и извиняться, извиняться и извиняться….

Но ехать никуда не пришлось, дверь ванны была закрыта, а из-за неё доносилось загадочное плесканье воды и дикая надежда, что не всё ещё потеряно, заставило меня тихо постучать.

– Кирилл, это ты? Я ещё минут пять. Иди на кухню и садись за стол…, – голос оттуда был беззаботный, жизнерадостный и жизнеутверждающий, что не всё потеряно.

Какая кухня? Какой стол? Оленем брачного периода, а может лосём, я взлетел на второй этаж, ворвался в свою спальню, как сдирал с себя одежду, плохо помнил, но через десять минут вымытый, побритый и благоухающий одеколоном сидел пай мальчиком за столом, накрытый холодными закусками с шампанским во главе.

– Чёрт, как аппетитно всё сделано… Оооо…, кажется Света идёт…, – и действительно, в кухню вошла моя красавица. Никогда не понимал, как можно целыми часами торчать у зеркала и наводить красоту, в тоже время не знал, как можно эту красоту навести за столь короткое время, да ещё так элегантно одеться, когда ты сам еле успел принять душ и то небрежно, побриться, при этом порезавшись….

– Ну что, товарищ Куликов, извиняться будем?

– Будем… Света, прости балбеса… Сломался вчера, как старик, которому лет так восемьдесят…

– Прощение принимается, – Света царственно махнула рукой и весело рассмеялась, обвила за шею и горячо поцеловала, отчего внутри меня мигом разгорелся целый пожар, но она уже выскользнула из моих объятий и пальчиком показала на стул, – так, молодой человек, успокаиваемся, садимся. Если бы я не видела, как ты работаешь на износ – извинения не прокатили, но видела и вижу, что выдоен до донышка и тебе нужен отдых. Всем разрешил отдыхать, а про себя забыл…

– Да…, чёрт побери, а как по-другому…? Да и другие не меньше меня работают. Вот и сегодня мы собираемся на совещание и никуда от этого не денешься….

– А ты не можешь его перенести?

– Света…, – я настороженно глянул на неё, – ты таким тоном это сказала, что у меня ворохнулось подозрение – А не перенесла ли ты наше совещание, воспользовавшись полномочиями секретаря?

– Оооо…, Кирилл, неужели ты до сих пор не узнал меня. Ты мужчина, генерал-губернатор, облечённый властью, я всего лишь твой секретарь и выполняю отданные распоряжения и не могу проявлять неразумную инициативу. На будущее скажу следующее – в твои дела, в твою работу не собираюсь влезать – это твои дела, это твоя жизнь.

– Фуууу…, ну тогда нормально. Только перед тем как идти в это наше совместное будущее, давай решим два щекотливых вопроса, чтобы потом к ним не возвращаться и не обсуждать больше, тем более не попрекать, – глаза у Светы стали серьёзными и она мигом преобразилась, готовая к серьёзному разговору.

– Света, мы работаем вместе скоро будет год и ты наверняка знаешь о моих амурных похождениях налево, знаешь про бурный роман с Леной Агаповой, про её ребёнка от меня и ты всё равно хочешь быть со мной. Мне бы не хотелось, чтобы в будущей нашей семейной жизни это становилось причиной разногласий или попрёков, как это иной раз случается с моей бывшей женой.

Света потянулась через стол, глядя серьёзно в мои глаза, и накрыла мои руки: – Кирилл, знаю. Знаю всё… И про твою бывшую и про Лену Агапову, которая родила девочку, про счастливого Агапова, который готов на руках носить её за ребёнка и про ваш уговор насчёт совместного воспитания. Издалека видела твоё поглупевшее от удовольствия лицо, когда ты сюсюкался с малюткой и качал её на руках. Знай одно, этого ребёнка я тоже буду любить и помогать тебе, даже когда у нас будут свои дети. А насчёт твоих похождений, так они меня не касаются. Это было до меня, а ты мужик здоровый и тебе это было нужно. Главное, чтоб этого не было уже при мне…

Теперь я, облегчённо вздохнув, сам перегнулся через стол и поцеловал её: – Не дождёшься, сам за тобой следить буду.

Вновь откинулся на стуле: – И теперь последняя проблемка. Моя жена не может быть моей секретаршей, да и работать в одной организации. Так что, полное право ночевать здесь и жить, милая моя, ты будешь иметь после того как найдёшь себе замену.

– Ха-ха…, милый ты мой, – иронично отпарировала подруга, – ночую и живу здесь с сегодняшней ночи. Замена уже найдена, готова и с началом новой рабочей недели с 8:00 она уже будет стажироваться три дня, после чего я увольняюсь. Новую работу найду сама, – и проказливо показала розовый язычок.

– Ух, какая ты предприимчивая.., – весело удивился я и предложил, – тогда доставай шампанское и будем отмечать первые наши совместные решения и предлагаю отмечание не затягивать. А то боюсь, что до совещания времени не хватит….