«Гроза двенадцатого года»

Грянул внезапно гром над Москвою….

Грянул внезапно гром над Москвою

Выступил с шумом Дон из брегов,

Все запылало мщеньем, войною,

Мщеньем, войною против врагов!

Припев:

Ай, донцы-молодцы! Ай, донцы-молодцы!

Ай, да донцы! Донцы-молодцы!

(Припев после каждого куплета исполняется дважды.)

Время! На коней! Враг наступает!

Вера святая к брани зовет!

Правому делу Бог помогает,

Бог помогает.... Донцы, вперед!

Страшен аркан наш, сабля ужасна —

Донского войска сила крепка!

Донского войска сила ужасна,

Донского войска пика метка!

Грянули чада Тихого Дона —

Мир изумился, враг задрожал!

Рушилась слава Наполеона,

Наполеона – враг побежал! И т.д.

( в некоторых песенниках указывается: «слова Шатрова»)

Это над Москвою гром грянул внезапно, а над казаками военный гром, вообще, никогда грохотать не переставал. Что же касается войн с французами, то с краткими перерывами они шли с 1798 года по 1815 год, вместив в себя и Швейцарский поход А.В. Суворова, и Аустерлиц и Бородино и, наконец, взятие Парижа. Мы, нынешние, как то не задумываемся , что это несколько войн, следовавших друг за другом, почти два десятилетия державшие армию и уж, во всяком случае, казаков в страшном напряжении. К длинному перечню войн, шедших в Европе, следует прибавить войны на Кавказе, которые, то затухая, то разгораясь, фактически, полыхали непрерывно. Кроме того, велись боевые действия, которые войнами то не считались, с горцами и степными кочевниками, буквально, висевшими на южных границах. Как то «забылось», что последний набег на Оренбург, имевший целью взятие рабов, произошел в 1861 году, то есть в год отмены крепостного права в России.

Что же касается «правильных, европейских войн», то для казаков они были одним нескончаемым походом и многолетней жизнью вдали от дома., в местах абсолютно чужих и по климату, и по ландшафту, и уж, само собой разумеется, по населению.

Но мы поведем разговор об Отечественной войне 1812 года, которая, по легенде, началась словами урядника Урюпинского (скорее всего это не фамилия, а станица откуда он был родом)

– Вашбродь! Хранцы в Расее! («Расеей» в данном случае считалась, территория Российской Империи, ныне независимая, Литва. Ставка же командования находилась Тильзите (Восточная Пруссия) ныне город Советск Калининградской области).После чего, «казачьим военным чиновником», то есть, офицером, ротмистром Рубашкиным, было отправлено донесение Графу Орлову – Денисову – командиру Лейб-гвардии Казачьего полка: «Французы огромными силами переправляются через Неман. Не будет ли Вашего приказания казакам, вверенной мне сотни, ополчиться и погнать их обратно?» Можно, конечно, посмеяться наивной самоуверенности казака. А можно и преклониться перед силою его духа и неколебимой уверенности в победе. Можно и припомнить, что через полгода именно казаки, (поскольку армия за отступающими французами не поспевала, и потери несла от мороза такие же – как и отступающие войска Наполеона), погнали супостата за Неман и дальше до Парижа, вынеся на своих плечах основную тяжесть этого нашествия.

Собственно, Отечественная война 1812 года началась 12 июня и 3 декабря закончилась фактической полной гибелью остатков «великой армии» на берегах Березины, то есть, менее 6-ти месяцев или ровно 25 недель (175 суток), а далее был Заграничный поход – война на чужой территории, в общем, такая – как те, что вела Россия и до 1812 года. Так вот, когда мы разделим эти войны и рассмотрим их события поэтапно, роль казаков нам станет яснее, и место казаков в Российской Империи точнее обозначится, поскольку и война 1812 года и Заграничный поход – важнейший этап в Российской истории, а для казаков – ворота в новое время и разительные перемены в судьбе.

Первыми, кого увидели солдаты и офицеры собранной со всей Европы великой армии императора французов Наполеона, вторгшейся в июне 1812 года на территорию России, были донские казаки из корпуса атамана Платова. Для очень многих из них казаки были последним, что довелось им увидеть в их трагически завершившихся жизнях. В первых же сражениях Отечественной войны 1812 года донские казаки, громя авангардные части наступающего противника, продемонстрировали высочайшее воинское искусство и нацеленность на победу. Они прикрывали отступление соединившихся русских армий Барклая-де-Толли и Багратиона, неся основную тяжесть арьергардных боев на пути от Смоленска к Бородину. В разгар Бородинского сражения лихая атака донских казаков Платова и Орлова-Денисова, обошедших с левого фланга и ударивших в тыл неприятелю, сорвала планы Наполеона разгромить русскую армию. Кутузов оставил поле Бородинской битвы и отступил, отдав французам Москву. Казаки вновь прикрывали отход русских армий. В то же самое время от Платова к остававшемуся на Дону наказному атаману Андриану Денисову пошло предписание ставить под ружье всех, кто способен его носить, и в 24 часа прямыми дорогами без отдыха отправлять к Москве. В поход поднялись все. К Тарутину, где находился лагерь русских войск, прибыли 26 полков казачьего ополчения. Помимо донских казаков, чье участие в этой войне было особенно заметным, было немало казаков украинских полков, башкирских, оренбургских и других, в том числе созданных по типу казачьих ополченческих полков Петербургской и других губерний.

В сражении на реке Чернишне у Тарутина б октября 1812 года донские и черноморские казаки под командованием графа Орлова-Денисова разгромили кавалерию маршала Мюрата. С этого момента началось контрнаступление русских армий. В одном из сражений казаки едва не пленили самого Наполеона, да увлеклись преследованием французского обоза – военные трофеи всегда были существенной частью казачьего бюджета. Но и без этого казакам хватало и забот, и славы, которая очень скоро стала мировой. Казачьи соединения вступали в бои с крупными частями отступающей армии. Казачьи подразделения были в составе практически всех партизанских отрядов. Они блокировали всякие попытки французов и их сателлитов организовать хоть какое-то снабжение армии самым необходимым, уничтожая их отряды, посылаемые по деревням в поисках продовольствия и фуража, перехватывая курьеров, отбивая награбленное. Так, донские казаки генерала Кутейникова отбили обоз с обезличенным уже церковным серебром из разграбленных и оскверненных храмов Москвы и других городов и сел. Серебро это казаками было пожертвовано на изготовление иконостаса в Казанском соборе Санкт-Петербурга, воздвигнутом в честь победы в войне 1812 года. Не давая французам покоя ни днем ни ночью, преследуя их по пятам, казаки неумолимо вели отступающее воинство к полной его гибели. В обратном направлении российскую границу пересекла лишь жалкая кучка чудом уцелевших незадачливых завоевателей. Начинался заграничный поход русских армий.

В Европе казаки провели два года – 1813-й и 1814-й. Они освобождали от французов крупные города – Берлин, Гамбург и т. д., принимая участие во всех крупных сражениях, так как входили небольшими группами в состав почти всех самостоятельно действовавших соединений русской и союзных с нею армий. Черноморские казаки стремительной атакой 16 сентября 1813 года овладели городом Цейц, захватив при этом 1400 пленных. Триумфом стало вхождение казачьих полков в Париж. Свой лагерь они разбили на Елисейских полях, где на кострах готовили пищу. Свое упущение в сражении 1812 года под Малоярославцем казаки все-таки исправили. Наполеон оказался у них в плену. В ссылку на остров Эльба в Средиземном море его сопровождали казаки лейб-гвардии Казачьего полка. После возвращения казаков на Дон – все, в их повседневной жизни коренным образом, переменилось, даже женский костюм: на смену татарским шароварам, запаскам и «кубелечным» платьям пришла знаменитая «парочка» – юбка и кофта, дожившая, в станицах, до Великой Отечественной и демонстрируемая нынче, как «старинный национальный казачий костюм» разнообразными «народными» ансамблями «косак ля рюс» в стиле «рашен баляляйка»..

В сражении при Ватерлоо, глядя на атаку английской легкой кавалерии, Наполеон скажет знаменитую фразу: «Вот скачет самая лучшая конница мира под командованием самых плохих генералов!». Казаков он самой лучшей конницей не считал и был глубоко не прав. Именно казаки оказались самой эффективной кавалерией того времени, пожалуй, затмив славу «потрясателей вселенной» монголов Чингисхана и скифов. О казачьей коннице Наполеон мечтал и не скрывал этого, воздыхая что, мол, если бы под его командой были казаки, он завоевал бы весь мир. Так что же это за легендарная конница?

Казачья конница

Преимуществом русской кавалерии над любой конницей Европы было массовое использование природных всадников из донских, бугских, украинских, уральских, оренбургских казаков, а также калмыков, башкир, киргизов. Эта кавалерия являлась сущим бедствием для наполеоновских войск в период кампаний 1812—1814 гг.

Противопоставить им какие-то силы, способные вести рейдовую войну, не в состоянии была ни одна европейская армия. Иррегулярную русскую конницу могла бы нейтрализовать только турецко-персидская, если бы таковая имелась в войске Наполеона, но история распорядилась иначе.

Войско Донское в 1812г. выставило 90 полков, в основном 5-сотенного состава. Уральское войско в начале года 4 полка, позже, видимо, их число увеличилось до 10; Оренбургское – 3 полка; Бугское – 3, калмыки – 2, крымские татары – 4; башкиры и мещеряки – 22; ставропольцы – 1. Вооружение конного войска было самым различным, каких-то строгих уставных ограничений в те годы ещё не существовало. Калмыки, башкиры, киргизы наряду с огнестрельным оружием, использовали луки, о чём есть свидетельства французских офицеров. Генрих Росс вспоминает о бое под Инковом (8 авг. 1812 г.):

«Прусские уланы сомкнутым строем, с заметным успехом оттеснили правое крыло русских; наши егеря действовали в центре, между тем, как польские гусары защищали дорогу около поместья, старались удержать её до нашего отступления и долго препятствовали движению вперёд казаков и башкир. Здесь мы в первый раз подверглись обстрелу стрелами, которые по большей части летят и свищут в воздухе, как пули. Одному польскому офицеру стрела попала в бедро, у другого она застряла в платье; мы потом долгое время возили их с собой на память».

О том же пишет Комб, вспоминая сражение при Бородино:

«… и прикрывая своё отступление частой цепью стрелков, составленной из казаков, калмыков и башкир. Последние были вооружены луками и стрелами, свист которых был для нас нов, и ранили нескольких из наших стрелков. Шея лошади капитана Депену из моего полка была пронзена под гривой одною из этих стрел, имевших приблизительно 4 фута в длину».

Русская иррегулярная конница практически всегда использовалась в полевых сражениях для поддержки регулярных полков, прикрывая их в случае неудачи или преследуя отступающего врага. Так, например, Комб, описывая одну из атак французской кавалерии против русских кирасир при Бородино, упоминает об их совместных действиях с казаками.

Пожалуй, наиболее выделяющимся сражением казачьей кавалерии периода Наполеоновских войн можно назвать бой под Миром (1812 г.), когда 8 казачьих полков и 2 полка регулярной кавалерии (Ахтырский гусарский и Киевский драгунский) под командованием атамана Платова разбили 6 польских уланских полков (№№ 2, 3, 7, 11, 15 и 16) 4-й дивизии Рожнецкого из корпуса Латур-Мобура. В этом бою казаки использовали типичную для них тактику рассыпного строя. Они не принимали лобовых атак сомкнутых польских эскадронов, предоставляя эту возможность обученной и экипированной для такого рода боя регулярной коннице; сами же охватывали фланги неприятельских колонн и атаковали их врассыпную, или построившись тесными шеренгами.

Будучи прекрасными наездниками, казаки и другие иррегулярные всадники не боялись рассыпного боя, в отличие от регулярных кавалеристов. Используя это преимущество, они постоянно маневрировали и нападали отдельными группами на любой участок вражеского построения; кавалеристам приходилось поворачиваться лицом к казакам и тем самым расстраивать боевой порядок. В этом случае единственным спасением для вражеских конников было наличие прикрытия из природных кавалеристов, подобного казачьему или пехоты с артиллерией, либо удачный выбор местности. Характерно описана тактика казаков прусским офицером Ганцауге (1813 г.): «..когда мы прошли Мюльбергский лес, то увидели всю французскую кавалерию, расположенную в окрестностях Боракка. Часть её находилась уже в сборе, а остальная, в виде небольших отрядов, выходила из занимаемых ею деревень. Пленные впоследствии говорили нам, что число неприятельских войск простиралось в этих деревнях до 2000.

Французы кончили уже собираться, а казаки, между тем, развернулись и построились, наподобие стены, в одну линию, с незначительными резервами в тылу у себя. Казаки пошли в атаку, но были встречены сильным огнём. Французы в этом деле не обнажали сабель; но выстрелы их заставили русских несколько изменить своё расположение. Покамест эти последние перестраивались, неприятель свернулся в колонну, чтобы взять интервалы и потом снова развернуться в линию. Сначала мы думали, что французы приготовляются к атаке, но впоследствии оказалось, что они только растягивали свои линии, для избежания обхода, весьма опасного в тех случаях, когда приходилось иметь дело с казаками.