дил по голове. Когда шум немного улегся, Гольдштерн сказал:
– Я горжусь тобой.
– Я слишком нервничала и упустила целую кучу вещей, о которых собиралась рассказать.
– У тебя талант рассказчика, и люди охотно тебя слушают. Никто же не знает, что ты еще могла или хотела бы сказать. Поэтому просто прими мою похвалу. На свете не так-то много людей, которые слышали от меня нечто подобное.
Помолчав немного, чтобы до меня лучше дошел смысл сказанного, он продолжил:
– Но ты никогда не узнала бы, на что способна, если бы отказалась выступать. Обычно мы больше всего гордимся теми вещами, которые дались нам с трудом. Не забывай этого.