Вопросы без ответа – как великая нация известных и признанных во всем мире ученых, философов, музыкантов, писателей могла допустить приход к власти национал-социалистической партии? Будучи одной из самых просвещенных наций, как она могла закрывать глаза на беспредел нацистов? Как могла молча наблюдать за массовыми арестами, за расстрелами ни в чем не виновных людей? И как вообще позволила начаться Второй Мировой войне? Совсем недавно я читала сжатый, концентрированно лаконичный ответ Тода Штрассера в «Волне». Рассчитанный на неискушенного читателя – подростка, «Волна» дает немного наивный, максимально упрошенный ответ. И вот передо мной другая книга, другой писатель пытается докопаться до истины, пытается ответить, объяснить. Не оправдывая и не щадя ничьих чувств. Бернгард Келлерман видел ответы собственными глазами, он жил в той Германии, он наблюдал и запоминал. И теперь дает читателю шанс, самому стать свидетелем истории…
«Пляска смерти» - роман, охватывающий временной промежуток в десять лет, от 1933 до 1943. Жизнь провинциального промышленного городка на фоне ключевых событий захвата власти НСДАП. Главный герой, Франк Фабиан, после вынужденного длительного отпуска по состоянию здоровья возвращается в родные места и не узнает их. Город, в котором он родился, женился, сделал карьеру, прочно занял свое место под солнцем изменился раз и навсегда. Его босса заставили уйти в отставку, его самого уволили, его друг, всемирно известный ученый в области медицины, не может войти в собственный же институт, потому что он еврей, и может «нанести вред», вокруг царит атмосфера подозрительности и недоверия. Лишнее слово может стоить головы. Вчерашние неудачники, благодаря партии, сегодня делают блестящие карьеры. Бывшие аферисты и воры занимают руководящие должности. Быть посредственностью становится выгодно. Каждый надеется заработать на новой власти как можно больше денег. Можно было бы предположить, что главный герой, человек умный, образованный, гуманный, не вступит в партию, а будет противостоять ей. Но нет. Он взвешивает все «за» и «против» и решает стать нацистом. Мотивы его поступка, первое воодушевление, взлет карьеры, постепенное разочарование - и есть тот долгожданный ответ писателя на вопрос – «Как?». Келлерман словно показывает читателю немецкое общество в миниатюре. При этом его главный герой не выступает как обычный человек, ничем не примечательный обыватель, каких статистики превращают в сухие колонки цифр. Нет, он человеке прочно стоящий на ногах, представитель буржуазии, талантливый оратор, дотошный ученый-юрист, идеалист и гуманист. Он пытается защитить своих друзей евреев, увлекается архитектурой города «новой власти», намеренно избегает разговоров о политике. И твердо верит, что национализм – явление временное, скоротечное. Это всего лишь мода, которая скоро пройдет. А перегибы и нарушения прав – всего лишь жертва ради великого будущего страны.
Дальше...
Я уже читала Келлермана, и сейчас могу сказать точно – это один из моих любимых писателей. Он пишет так, что чужая история и чужая страна становятся ближе и понятнее. Временные и национальные границы стираются, остается суть, которую способен понять каждый, даже самый неискушенный читатель. Он пишет легко, этот роман я буквально проглотила за сутки. Он пишет увлекательно. У меня ни разу не возникло желания пролистать какие-то описания или события. Он пишет просто. Его язык и манера писать освещают темные стороны истории. Порой, какие-то факты «Пляски смерти» казались мне неправдоподобными (например, факт, что ученый-еврей так долго оставался на свободе, и в итоге смог бежать из страны аж в 1943 году!). Но это не влияет на общее впечатление, лишь вызывает желание спорить и искать доказательства невозможности подобного.
Конечно, Келлерман не смог полностью ответить на те главные вопросы, что мучают многих. Но он попытался. А таких книг – прямых, искренних, откровенных – на данную тему не так уж много. Во всяком случае, на моем пути. И пусть «Пляска смерти» не поставила точку (возможно ли это?) в поисках, она смогла поставить многоточие. Чтобы мы, спустя десятилетия, смогли наконец что-то понять.