Пусти его, гад! Пусти, мать твою! Я полицию позову!
Меня остановил особенный, затаенный страх в глубине его зрачков – он, конечно, меня узнал, понял, зачем я пришел, и чувствовал за собой вину; но, думаю, это еще не все. Наверняка он почуял, что будь моя воля, я бы его придушил.
Я подался вперед, дыша ему в лицо:
– Комп я забираю. Понял?
Он лишь моргал.
– Если не отдашь добром, будет хуже, Фредди. Это я тебе обещаю.
Он что-то прохрипел.
Я сильней стиснул горло:
– Все ясно?
– Да, пусти его, все он понял, – вмешалась его подруга. – Боже! Ты совсем трехнутый? – Она нагнулась, подняла ноутбук. – Вот, забирай. Пусти его!
И я отпустил.
Всю дорогу до дома у меня тряслись руки. Я долго стоял перед зеркалом в ванной, сплевывал кровь, промокал рану ватными шариками с антисептиком. Выпил две таблетки обезболивающего. Одна сторона лица распухла и сделалась сливово-синей, глаз заплыл. Я не узнавал себя в зеркале. Бросив окровавленную одежду в бельевую корзину, я вышел в прихожую