Среди стоящих в этих очередях были не бездомные, не бомжи. Там были вполне себе нормальные, но мелочные люди. И дело здесь вовсе не в бедности. Дело именно в людях. Я много раз пытался объяснить эту мелочность – сначала голодные крестьянские годы при Империи, потом еще более худая и унизительная жизнь на протяжении семидесяти лет при Советах, а уж после – и при нынешнем режиме. Ну, разве был в мире более беспомощный народ, который сначала приучили действовать по шаблонам, отняли собственное мнение, ограничили сотней запретов, а потом пустили в свободное плавание?